С помощью дружелюбного медведя быстро закончив мытье и переодевшись во что-то вроде мантии, пожертвованной гостеприимным хозяином, рыцарь с трудом, но уже и вполне самостоятельно выбрался на поляну, чувствуя страшную слабость.

— «Как я на турнире сражаться-то буду?»- с тупым недоумением подумал Хорхе.

Сейчас, чтобы сбить его с ног, совсем не требовалось ударов. Вполне хватило бы одного тяжелого взгляда.

Крики ему не послышались. Марк и Илька действительно ожесточенно спорили.

— Я уйду в страну грез и немедленно, — настаивала куница. — У меня больше шансов найти Ререну. В конце концов, я такая же, как она.

Хорхе немного боялся за девушку, но, нужно признать, в словах ее был резон. Кому как не обманке знать страну грез?

— Зачем же так спешить? — терпеливо возражал волшебник. — Пусть рыцарь уедет на турнир, а потом мы спокойненько все обсудим.

Хорхе не ожидал такой враждебной реакции девушки. Илька, мгновенно перекинувшись в зверя, ему показалось даже, более крупного, чем запомнилось раньше, разъяренно зашипела. Слова ее, раздавшиеся в голове, неприятно поразили рыцаря. Впрочем, волшебнику, по всей вероятности, было еще неприятнее. Спорщики еще не заметили присутствия рыцаря и медведя.

— Я тебе не верю, — решительно заявила девушка-зверек. — Я — обманка Хорхе и требую, чтобы ты вернул меня в страну грез сейчас, в его присутствии. Тогда я точно попаду туда, куда нужно.

— Не знаю, чем заслужил такое недоверие, — голос Марка звучал немного обиженно, но как раз в этот момент рыцарь негромко кашлянул, чтобы привлечь к себе внимание, и собеседники оглянулись.

— Я даже хотел предложить тебе сопровождать хозяина на турнир, — резко сменил тему волшебник. Но Илька лишь насмешливо фыркнула:

— Не вижу, чем я смогу ему там помочь. Для путешествия в страну грез нужна память — она у хозяина есть. Для боев и сражений нужна сила. Ее у меня нет. Пусть с ним идет медведь!

— И в самом деле, — попытался поддержать обманку Хорхе, но ему не дали досказать.

— Ну, ладно, — маг, наконец, неохотно сдался. — Приступим. Садись на траву.

— Нет! — девушка — зверек подбежала к рыцарю, вскарабкалась ему на плечо, нежно лизнула в щеку, затем удобно устроилась на руках.

— Теперь, приступай, — скомандовала Илька. Волшебник махнул рукой: — Спи.

Хорхе на мгновение ощутил дурноту, головокружение. Затем неприятные ощущения ушли. Исчезла и куница. На поляне они остались втроем: рыцарь, Марк и медведь.

— Три мужика, — вспомнив белоснежную кожу, золотую сережку и яркие сладкие губы Ререны, печально подумал Хорхе.

— Три медведя, — вспоминая пушистую шерстку, блестящие темные глаза и звонкий командный голос куницы, печально подумал медведь.

Посмотрев друг другу в глаза, они прочитали печальные мысли и разом вздохнули. О чем в эту минуту подумал волшебник, никто из них не знал. И не интересовался.

Выпив заранее приготовленное магом лечебное зелье, Ленивый рыцарь почувствовал, что силы постепенно возвращаются к нему. И не просто возвращаются, а удваиваются, утраиваются. Натянув магически вычищенную одежду и доспехи, он вопросительно взглянул на раздумывавшего о чем-то своем Марка, который, не обращая на остальных никакого внимания, нервно расхаживал по поляне, что-то бормоча себе под нос.

— Так что там насчет сопровождающего? — без особой деликатности прервал его размышления рыцарь.

— Вот ведь упрямая девчонка. Вбила себе в голову невесть что! — сердито пробурчал волшебник, возвращаясь к реальности. Затем обратился к Хорхе:

— Значит, решено — на турнир с тобой отправится медведь. Все равно тебе нужен оруженосец! Тем более, что он не чувствителен к магии.

Хорхе недоверчиво посмотрел на косолапого. Оруженосец? Он боялся, что горожане, да и сам бургомистр, не оценят шутки волшебника.

— А получится? — усомнился он.

— Минутное дело! — самоуверенно отмахнулся волшебник. — Сделаем по первому разряду, лучше не бывает.

В самом деле, не прошло и получаса, как на ягодной поляне, вместо лохматого бурого медведя стоял здоровенный угрюмый мужик с тяжелой сумкой на плече. Впрочем, тоже довольно лохматый.

Рядом с бывшим медведем стояла такая же мрачная, наколдованная Марком кобыла, подозрительно косившая на нового хозяина лиловым глазом.

— Прошу любить и жаловать! Можешь звать его Доминик, Дом. Думаю, вам пора отправляться в путь. До города не близко, — волшебник, кажется, спешил от них отделаться, но в последнюю все же минуту вспомнил о главном. — Ах, да. Вот тебе твое лечебное снадобье, — он протянул рыцарю почти полную склянку с лекарством. — Выпьешь вечером еще раз, завтра на турнире будешь сильнейшим. А я тут останусь, буду девочек ждать. Может быть, кто-нибудь из них еще и вернется, — вполголоса добавил он.

Хорхе с медведем уже отъехали довольно далеко, когда Марк вспомнил еще кое о чем.

— Утром из склянки больше не пей! Лекарство очень сильное, — прокричал он вслед уходящим, но не был уверен, что его услышали.

Его и не услышали. Ехали не спеша. Сначала вдоль дороги тянулся лес. Смешанный. Из хвойных в основном ёлки, а лиственные не разберёшь — листьев почти нет, а стволы можно и за берёзовые принять, и за осиновые. Хорхе было известно, что там есть и берёза, и осина, и липа — в общем, все деревья, характерные для северного Светлолесья, но особо он никогда и не интересовался.

Медведь же, погруженный в сумрачную меланхолию, по сторонам вообще не глядел, лишь время от времени тихо рычал, пытаясь справиться с капризной норовистой кобылой. Это давалось ему нелегко.

Погода стояла на редкость солнечная, тёплая. Затем лес кончился, вернее, сместился на задний план, и появились огороды и деревянные домики поселян.

Выращивали в небогатом лесном краю в основном картошку, свеклу, да знаменитую зимнюю вишню. Славилась ягода тем, что приготовленная из нее настойка служила отличным приворотным зельем. Глоток волшебного напитка — и постаревшая подурневшая жена вновь казалась околдованному мужику прекрасной и притягательной, как в юности. Не зря за вишневой настойкой в Светлолесье приезжали даже знатные дамы из далеких южных краев.

Несмотря на дневное время, в огородах почти никого не было видно. Жители северных краев не отличались особым трудолюбием. Лишь изредка вдалеке мелькала одинокая фигура добросовестного трудяги. В основном же, согретые осенним солнышком поселяне наслаждались последними теплыми деньками, устроившись со стаканом настойки под вишнями, или же под невысокими кривыми яблоньками, дававшими некрупные, зеленые, удивительно кислые плоды, пригодные только на варенье. Да и то, почти такое же кислое.

— Белый рыцарь! Белый рыцарь! — приветствовали появление Хорхе неугомонные мальчишки, стайками следовавшие за спутниками по дороге, пока хватало сил бежать, да приветливо кивали и кланялись редкие встречные крестьяне.

Хорхе не знал, откуда взялось навязчивое прозвище, но во всех окрестных селах его звали только Белым рыцарем.

В облике его ничего, связанного с белым цветом, не было. Вороной конь, блестящие темные металлические доспехи, шапка каштановых кудрей, скрытых сейчас под тяжелым шлемом. Но упрямые деревенщины, которых дозоры рыцаря надежно защищали от нечисти, как местной, лесной, так и пришлой, степной или пустынной, продолжали именовать своего защитника не слишком подходящим, но почетным и приятным именем.

Быть может потому, что Хорхе прослыл народным заступником, не раз вступаясь перед власть имущими за бедняков, облагаемых непомерными поборами. Да и что с них было взять, кроме картошки и вишневки?

Однажды Ленивому рыцарю даже пришлось принять вызов разозленного бургомистра Клауса. Бургомистр, также бывший воин, участник южных походов, давно уговаривал стража северной границы помериться силами. До тех пор рыцарю удавалось отделаться отговорками, но обещание городского главы отменить на год налоги в случае победы соперника вынудило его без особой охоты согласиться на короткую схватку.