— Как и сталь моего боевого меча! — раздался голос Даржа. Все удивленно посмотрели на старого рыцаря. Не в его характере было прерывать собеседников.

— В чем дело, Дарж? — спросила его Лирит.

— Мелия, — произнес рыцарь, — скажи нам, как одеваются жрецы храма Сифа?

Богиня удивленно посмотрела на него.

— Они носят одежды темно-серого цвета с нитями светлосерого, похожего на жемчуг, оттенка, напоминающими паутину. А что? Почему ты спрашиваешь?

— Потому что теперь я знаю, кто совершил убийства!

Несмотря на теплый благоуханный ночной воздух, что проникал в комнату, Эйрин было холодно. Заявление Даржа поразило всех присутствующих, как удар молнии. Она бросила взгляд на Лирит, затем быстро расплела нить вдоль всей Паутины жизни.

Что он такое говорит, сестра? Даже Мелии с Фолкеном не удалось найти убийц Ондо и Геба. Не может Дарж знать имена убийц! Я уверена в этом!

Ответ Лирит последовал незамедлительно.

Если ты в этом уверена, то ты просто недооцениваешь его. Дарж немало повидал на своем веку и пережил такое, что ты даже представить себе не сможешь. Он мудрый и проницательный человек, и способный ученый. Так что ты сослужишь и ему, и себе плохую службу, если усомнишься в нем, сестра.

У Эйрин перехватило дыхание. Ее поразила резкость слов Лирит. Неужели она действительно достойна таких упреков? Она ведь не упрекнула Даржа в глупости. Девушка перевела взгляд на остальных. Фолкен стоял за спинкой кресла, в котором сидела Мелия, и поглаживал богиню по плечам. Оба внимательно и серьезно смотрели на Даржа. Эйрин моргнула. Скорее всего Лирит права. Это действительно чудовищно — усомниться в словах рыцаря и в нем самом. Было совершенно ясно, что бард и богиня ему верят.

Как будто по мановению волшебной палочки перед ней предстали те эпизоды прошлого, когда она была несправедлива к рыцарю, когда смеялась над ним. Хуже всего было то, что порой она намеренно не обращала на него внимания.

Эти эпизоды напомнили ей изображения на гадальных картах.

Ты забыла того, кто переносит из-за тебя огромные муки.

Неужели Дарж — именно тот, кого имела в виду гадалка? Что же сейчас с ней происходит? Ведь нигде не найти человека добрее, сильнее и искренне, чем этот старый эмбарец. Почему же ей так трудно видеть в нем доброе?

Наверное, потому, сестра, что не хочешь видеть в нем этого. В конце концов, ведь он годится тебе в отцы…

— Кто же убийцы, Дарж? — спросила Мелия решительным тоном.

— Это стало мне ясно только сейчас, — ответил ей рыцарь и посмотрел на Лирит. — Паук, сударыня.

— Какое отношение к убийству имеют пауки? — поинтересовался Фолкен.

— Самое непосредственное, — ответил Дарж. — Я не могу разъяснить суть сновидений госпожи Лирит или видения колдуний Тарраса. Однако я знаю то, что видел собственными глазами. Три дня назад, когда мы покидали своды Этериона за несколько мгновений до убийства жрецов храма Ватриса, я обратил внимание на нескольких человек, которые не участвовали в выступлениях. Они явно куда-то спешили, как будто желая остаться незамеченными. На них были темно-серые одеяния с вплетенными в них нитями, похожими на паутину.

Мелия встала с кресла, и котенок, мяукнув, полетел на пол, ловко приземлившись на все четыре лапы.

— Жрецы Сифа, — сказала она. Ее глаза гневно вспыхнули. — Ты считаешь, что убийца — Сиф?

Дарж утвердительно кивнул.

— Из того, что мы узнали, явствует именно это. После посещения Лирит золотых дел мастеров нам стало известно, что Ондо отказался изготовить амулеты из золота, которые бог пауков пожелал для своих жрецов. Мы также знаем, что последователей культа Ондо недавно лишил части их золота. Я уверен, что Сиф любыми правдами и неправдами решил заполучить золото. Сначала он убил Ондо, затем — жрецов различных храмов, чтобы посеять хаос, напугать всех и убедиться в том, что Этерион не станет совместными усилиями искать его. И, наконец, он вступил в сговор еще с одним богом, чтобы украсть золото у всех ювелиров-ремесленников.

— Геб, — произнесла Эйрин. Теперь все становилось на свои места. Лирит была права — как посмела она не доверять Даржу? — Вот поэтому-то ты и нашел золотую монету в канализационной трубе.

— Похоже, именно поэтому, — согласился рыцарь. — Но я тогда нашел не монету. Это была золотая улитка. Мне следовало бы сразу понять это, если принять во внимание ее гладкую поверхность. В моих алхимических исследованиях я использовал таких же улиток, правда, свинцовых. Золотых же улиток используют в ювелирном деле. Последователи Геба, видимо, украли золото и, переправляя его через канализационные трубы, проходящие под городом, в спешке потеряли одну из золотых улиток.

Фолкен провел рукой по своим посеребренным сединой волосам.

— Обожди минутку, Дарж. Если Сиф вступил в сговор с Гебом для того, чтобы похитить золото Ондо, то почему же он убил его? Какой смысл убивать своего сообщника?

— Верно, никакого, — согласился Дарж. — До тех пор, пока Геб не обманул Сифа, припрятав золото. Не забывайте о том, что Геб — покровитель не только нищих, но и воров.

Фолкен шлепнул себя по лбу затянутой в перчатку ладонью:

— Ну конечно! Вот поэтому-то последователи Геба и пустились в бега! Они могли бы упрочить свое положение, сыграв на симпатии окружающих к смерти их бога, а вместо этого спрятались в канализационных трубах под городом. Они не хотят, чтобы ювелиры узнали об их сговоре с убийцами Ондо. Но также опасаются и мести Сифа!

Сжав руки в кулачки, Мелия подошла к окну:

— Мне следовало догадаться об этом раньше! Сиф всегда отличался склонностью к интригам! — Затем богиня повернулась к Даржу. — Спасибо тебе!

Рыцарь низко поклонился ей.

— Одного я до сих пор не могу понять, — произнесла Лирит. — Ты сама нам сказала, Мелия, что за всю историю существования Тарраса ни один бог ни разу не покусился на жизнь другого бога. Так как же все-таки Сифу удалось убить Ондо и Геба?

— Не знаю, — ответила Мелия. — Но собираюсь обязательно выяснить это. Давайте прямо сейчас отправимся в храм Сифа! Я покажу этим…