— Ахъ, какъ это мило съ вашей стороны, мамаша! Это чисто ангельская доброта…

— Повтори это еще и думай обо мнѣ всегда такимъ образомъ. Никакой другой награды на этомъ свѣтѣ мнѣ не нужно. Если у тебя всегда будутъ такія мысли, я стану чувствовать себя вполнѣ счастливой. Когда я буду томиться въ неволѣ и со мной станутъ дурно обращаться, для меня окажется достаточнымъ сознанія, что ты считаешь меня хорошей любящей матерью. Оно залѣчитъ у меня всѣ больныя мѣста, и я буду въ состояніи вытерпѣть все, ради тебя, моего дорогого голубчика, да благословитъ тебя Богъ!

— Я думаю именно такимъ образомъ о васъ, мамаша, и всегда буду думать. Не понимаю только, васъ продать? Вы вѣдь, какъ вамъ и самимъ извѣстно, вольноотпущенная негритянка.

— Кто же станетъ обращать вниманіе на такія мелочи? Бѣлые смотрятъ на насъ, негровъ, совершенно одинаково, не вникая въ то, отпущены мы на волю или нѣтъ. Если мнѣ прикажутъ, напримѣръ, выѣхать изъ штата въ полугодичный срокъ, и я этого не сдѣлаю, то меня продадутъ даже на законномъ основаніи. Ты можешь составить документъ, купчую, что ли, какъ ее у васъ называютъ, опубликовать въ какомъ-нибудь кентукскомъ захолустьѣ, проставить какія тебѣ угодно имена и объяснить, что ты продаешь меня дешево, потому, что собственныя твои дѣла идутъ неважно. Ты увидишь, что такая сдѣлка никакихъ хлопотъ тебѣ не причинитъ. Гдѣ-нибудь на фермѣ, подальше отъ берега, никто не станетъ приставать къ тебѣ съ разспросами, разъ что товаръ при личномъ осмотрѣ окажется подходящимъ.

Написавъ фальшивую купчую, Томъ продалъ свою мать владѣльцу одаой изъ хлопковыхъ плантацій въ Арканзасѣ за сумму немножко больше шести сотъ долларовъ. У него не было предвзятаго умысла обмануть довѣріе матери, продавъ ее въ низовья Миссисипи, но покупатель этотъ самъ ему подвернулся. Тому не хотѣлось ѣхать въ сторону отъ рѣки и разыскивать покупателя, тѣмъ болѣе, что тогда пришлось бы подвергнуться извѣстному риску и отвѣчать на разпросы довольно щекотливаго свойства. Въ данномъ случаѣ Рокси сразу понравилась плантатору настолько, что онъ почти ни о чемъ даже и не разспрашивалъ. Кромѣ того, покупщикъ утверждалъ, что Рокси не будетъ сперва даже и знать куда ее привезли, а къ тому времени, когда уяснитъ себѣ это, окажется уже совершенно довольной новой своей обстановкой. Томъ утѣшалъ себя заманчивыми соображеніями о выгодахъ для Рокси заручиться такимъ хозяиномъ, которому она до такой степени понравилась. Увлекаясь потокомъ соблазнительныхъ софизмовъ онъ чуть не убѣдилъ себя въ томъ, что оказываетъ Роксанѣ безъ вѣдома ея самой блистательнѣйшую услугу, продавая ее на плантацію внизъ по теченію рѣки. Ко всему этому Томъ постоянно твердилъ: «я вѣдь ее продаю всего лишь только на годъ. Черезъ годъ я непремѣнно ее выкуплю на свободу. Она все время будетъ имѣть это въ виду и эта мысль поможетъ ей смириться со своею участью». Маленькій обманъ не причинитъ никому ни малѣйшаго вреда и во всякомъ случаѣ все черезъ годъ закончится къ общему удовольствію. По соглашенію съ покупателемъ, разговоръ въ присутствіи Рокси шелъ все время о вымышленной его фермѣ, находившейся будто бы вверхъ по теченію Миссисипи. Плантаторъ расхваливалъ эту воображаемую ферму и увѣрялъ, что невольники чувствуютъ себя тамъ счастливѣйшими людьми. Бѣдняга Рокси тѣмъ легче вдалась въ обманъ, что ей не могла даже и присниться подобная пакость со стороны родного ея сына. Развѣ могло ей придти въ голову, что ея голубчикъ въ состояніи учинить такой подлый поступокъ по отношенію къ матери, когда она, соглашаясь быть проданной въ рабство, хотя бы даже самое мягкое и кратковременное, приносила ему жертву, сравнительно съ которою добровольная смерть являлась бы пустячкомъ, не заслуживающимъ вниманія. Прощаясь съ Томомъ наединѣ, Роксана заливалась слезами и осыпала его ласками, а затѣмъ ушла со своимъ хозяиномъ. Она ушла съ горемъ на сердцѣ, но въ то же время гордясь сознаніемъ своего подвига и радуясь возможности его совершить.

Томъ расплатился по векселямъ и рѣшился ни подъ какимъ видомъ не подвергать на будущее время риску завѣщаніе, составленное судьею въ его пользу. Онъ понималъ, что необходимымъ условіемъ для этого являлось добропорядочное поведеніе съ его стороны. Изъ вырученныхъ за Роксану денегъ у него оставалось еще триста долларовъ. Соображаясь съ планами своей матери, Томъ долженъ былъ отложить эти деньги про запасъ и добавлять къ нимъ ежемѣсячно причитавшееся ей половинное его жалованье. Черезъ годъ должна была составиться сумма, достаточная для того, чтобы выкупить Роксану на волю.

Цѣлую недѣлю Томъ не могъ спокойно спать. Совѣсть у него напоминала измятую грязную тряпку, но всетаки ей былъ слишкомъ уже противенъ столь подлый обманъ материнскаго довѣрія. Съ теченіемъ времени, однако она успокоилась и Томъ оказался опять въ состояніи спать настолько же мирнымъ и безмятежнымъ сномъ какъ и всякій другой негодяй.

Пароходъ, который увезъ Роксану изъ Сенъ-Луи, отчалилъ отъ пристани въ четыре часа пополудни. Она стояла на палубѣ у самаго борта, немного позади колеснаго короба, и глядѣла на Тома сквозь дымку слезъ, до тѣхъ поръ, пока онъ не исчезъ у нея изъ виду, слившись съ толпою въ неопредѣленную сѣрую массу. Когда исчезла наконецъ и эта масса, Роксана не стала больше ни на что глядѣть, а усѣлась на большой свертокъ каната и принялась горько плакать. Такъ проплакала она до глубокой ночи. Отправившись наконецъ, въ помѣщеніе, предназначавшееся въ трюмѣ между неустанно работавшими машинами для пассажировъ послѣдняго класса, она не могла тамъ уснуть и прождала до утра, пробавлясь тѣмъ, что горевала и сокрушалась.

Плантаторъ и Томъ воображали, что «она не узнаетъ» и подумаетъ, будто ее везутъ вверхъ по теченію. Развѣ мыслимо было такое предположеніе для женщины, которая въ теченіе нѣсколькихъ лѣтъ плавала на пароходѣ вверхъ и внизъ по Миссисипи и его притокамъ? На разсвѣтѣ Роксана встала, вышла на палубу и усѣлась опять на свертокъ каната. Бѣдняжка была до такой степени занята своимъ горемъ, что не обращала вниманія на рѣку и ея берега. Пароходу пришлось проходить мимо нѣсколькихъ мысовъ, прибой возлѣ которыхъ могъ бы раскрыть ей истину, способную растерзать ея сердце, свидѣтельствуя, что теченіе рѣки идетъ въ одномъ направленіи съ пароходомъ. Голова бѣдняжки была занята совершенно иными такъ, что Роксана ровнехонько ничего не замѣчала. Подъ конецъ, однако, ревъ слишкомъ уже сильнаго и близкаго прибоя вывелъ Роксану изъ оцѣпенѣнія. Для опытнаго ея глаза достаточно было одного взгляда, чтобъ уяснить себѣ все. На одно мгновеніе ее словно ошеломило и она съ какимъ-то недоумѣніемъ глядѣла на воду, съ ревомъ ударявшуюся въ оконечность мыса. Затѣмъ голова Роксаны опустилась на грудь и она проговорила:

— Господи Боже, смилуйся надо мной грѣшной! Меня продали въ низовья Миссисипи.

Мало-по-малу наступило своимъ чередомъ и лѣто. Вслѣдъ за тѣмъ открылась избирательная кампанія. Она съ самаго начала оказалась довольно жаркой и съ каждымъ днемъ становилась все горячѣе. Близнецы ринулись въ нее съ тѣмъ большей стремительностью, что въ дѣло замѣшалось ихъ самолюбіе. Блескъ популярности, пріобрѣтенный ими въ первое время, впослѣдствіи померкъ до нѣкоторой степени, главнымъ образомъ потому, что былъ съ самаго начала уже слишкомъ силенъ, а потому долженъ былъ подчиниться закону неизбѣжной реакціи. Кромѣ того, усердно распространялись шепотомъ слухи о томъ, что дивный кинжалъ, принадлежавшій сіятельнымъ графамъ, все еще оставался пропавшимъ безъ вѣсти. Находили страннымъ, и даже до чрезвычайности страннымъ, что этотъ кинжалъ не нашелся, если онъ былъ до такой степени драгоцѣннымъ или же «если онъ въ самомъ дѣлѣ существовалъ». Эти высказывавшіяся шепотомъ соображенія сопровождались хихиканьемъ, пожиманіемъ плечами и подмигиваніемъ, всегда оказывающими желанное дѣйствіе. Близнецы понимали, что побѣда на выборахъ вернетъ имъ прежнее положеніе въ городѣ, тогда какъ пораженіе неминуемо причинитъ имъ невознаградимый вредъ. Поэтому они усердно агитировали, но всетаки не могли тягаться съ направленной противъ нихъ неутомимой дѣятельностью судьи и Тома, проявившейся за послѣдніе дни избирательной кампаніи. Томъ велъ себя до такой степени безупречно въ продолженіе цѣлыхъ уже двухъ мѣсяцевъ, что дядя не только поручилъ ему раздачу денежныхъ суммъ, необходимыхъ для того, чтобы избиратели усвоили себѣ должныя убѣжденія, но поручалъ ему даже брать эти суммы самому изъ несгораемаго желѣзнаго шкафа, хранившагося въ кабинетѣ.