Похоронная процессия направилась к воротам. Впереди шел сам граф, за ним — его наследник, потом слуги и шесть черных собак, которые провожали свою товарку до самого конца. Тело Ревности водрузили на носилки, но они дважды ломались под ее тяжестью, а нести их пришлось шестерым мужчинам — настолько тяжелым стало превратившееся в камень тело.

Слуг заранее отослали копать могилу за стенами замка, и все уже было готово. По краям ямы высились кучи земли, тут и там сновали бесстрашные малиновки, выхватывая червей, выбравшихся на свет божий. Впрочем, завидев приближающихся людей, птицы проворно упорхнули. Слуги попытались наклонить носилки и перевалить тело в яму, но оно упорно не желало скатываться вниз, так что носилки пришлось перевернуть, и только тогда окаменевшая собака упала в вырытую для нее могилу.

Алан вздрогнул — лишь Владычица знает, какая странная смерть постигла бедняжку. Гончие обнюхивали землю, но, казалось, не узнавали запаха той, что совсем недавно резвилась вместе с ними. В яме лежал камень, а не Ревность.

Слуги стали закапывать свежую могилу, комья земли срывались с лопат и с глухим стуком падали на тело Ревности. Где-то далеко послышался цокот копыт — видимо, король Генрих отправил на юг всадника. Ноздри щекотал запах влажной земли и перепревших листьев, сырой глины и полусгнивших корней.

У Алана закружилась голова…

Он чувствовал запах крови — перед ним с неловко вывернутыми руками и ногами и перерезанным горлом лежал Десятый Сын Пятого Колена. Он был мертв. Повсюду виднелись следы борьбы — разбросанные камни, выдранный мох. Кровавые пятна и полосы на земле красноречиво рассказывали о разыгравшейся здесь схватке и ее исходе. К следующему лету, после того как весенние ручьи смоют грязь и кровь, исчезнут все следы битвы, из которой один вышел победителем, а другой проиграл и заплатил за это своей жизнью.

Он опустился на одно колено, схватил труп за плечо и перевернул — коса была отрезана. Он сам, справившись со Вторым Сыном, отрезал его косу и намотал на руку — как трофей и доказательство своей победы. Сейчас один из братьев носит на руке точно такой же трофей — косу Десятого Сына. Где же этот брат сейчас? Он слышит осторожные шаги, и ветер доносит до него шуршание сухой травы под ногами крадущегося врага. Он вскакивает и убегает, прежде чем тот, кто прячется в скалах, успевает напасть на него.

Он — худой и легкий, и это играет ему на руку. Пятый Сын вырывается вперед. За ним мчится Четвертый Сын Девятого Колена, но он неуклюж и неповоротлив, хотя силы у него хватит на то, чтобы переломать противнику руки и ноги.

Пятый Сын оглядывается и, убедившись, что враг продолжает его преследовать, устремляется к реке, где его соперника ожидает заранее подготовленная ловушка.

— Ха-ха-ха! Трус и слабак! — кричит ему вслед Четвертый Сын.

Он не обращает внимания на оскорбления и бежит дальше, лишь слегка задержавшись, чтобы посмотреть на пыхтящего от натуги брата. Он понимает, что Четвертому Сыну его не догнать, даже если тот соберет для броска все силы. Пятый Сын знает, что должен держаться чуть впереди и казаться доступной мишенью, чтобы брат не отказался от погони и не отправился охотиться за кем-нибудь другим.

Совсем рядом бурлит река. Пятый Сын прыгает на узкий мостик, соединяющий два берега, и осторожно идет по раскачивающимся и разваливающимся под ногами доскам. Веревки, которыми связаны между собой доски, напряжены как струны и вот-вот лопнут — брызги воды и палящее солнце почти сгноили их, и достаточно неосторожному человеку взойти на мост, он оборвется и увлечет в пучину смельчака.

Вот Пятый Сын уже на другом берегу, он оборачивается. Четвертый Сын, видя своего противника так близко, прыгает на мост, хватается за веревочные перила. Мост не выдерживает его веса и обрывается.

Четвертый Сын падает в реку, но Пятый Сын рассчитывает не на то, что ледяная вода остудит воинственный пыл брата, а на то, что сильное течение подхватит его и, прокатив по бесчисленным порогам, выбросит на берег довольно далеко отсюда.

Так и происходит — река уносит Четвертого Сына к водопаду, протащив по всем камням, скалам и валунам, какие только встречаются на пути, а потом сбрасывает его вниз, туда, где река, падая с большой высоты в спокойные воды фиорда, дробит их на мельчайшие капельки, которые радужным туманом висят в воздухе.

Пятый Сын стоит на скале и всматривается в воду, выискивая своего врага.

Вот он! Над волнами появляется голова, светлая коса плывет по воде, как змея. Израненный, окровавленный, Четвертый Сын еще жив.

Впрочем, Пятый этого и ожидал.

Но он знает, что произойдет дальше.

Далеко в спокойных водах фиорда что-то движется. На поверхности показывается гладкая блестящая спина. Черезмгновение она вновь скрывается под водой, лишь круги на поверхности напоминают о живом существе, только что появившемся здесь.

Волны выносят Четвертого Сына на берег. Он, разумеется, жив, но это не важно. Важно то, что он ослабел и истекает кровью.

Волны швыряют его, как щепку, о камни, а потом снова утаскивают за собой. Слишком поздно Четвертый Сын осознает опасность — он пытается вцепиться в камни и удержаться на берегу, но тщетно. Вода намного сильнее. Но вот перед Четвертым Сыном появилась страшная черная голова одного из обитателей глубин, защищаясь, тот взмахнул когтистой рукой, и напавший на него зверь выгнулся дугой и погрузился под воду, оставив на поверхности пузыри и черные разводы. Четвертый Сын издал победный клич, но тут же с головой ушел под воду — зверь схватил его за ноги и утянул на глубину. Вода бурлит, взбиваясь в пену под ударами рук Четвертого Сына. Но вскоре все стихло, и поверхность фиорда вновь стала невозмутимой, сокрыв все тайны. Только пятна ржаво-красной крови и черной жидкости, вытекшей из тела помощника Пятого Сына, еще напоминали о том, что здесь произошло.

Вновь из воды показалась темная спина — обитатель глубин плыл к берегу. Пятый Сын ждал. Вот воды расступились, и показалось лицо страшного создания — огромные рыбьи глаза горели красноватым огнем, вместо носа — две щели, челюсти украшены острыми как бритва зубами. Волосы, свитые в жгуты, больше всего напоминали угрей, присосавшихся к голове и шее создания, на мускулистых руках виднелись похожие на кинжалы когти. Со своего места Пятый Сын видел длинный мощный хвост, черно-серебристый, покрытый чешуей. Плеск воды эхом отозвался в скалах.

Существо подплыло к берегу и выложило на камень две косы: одну — аккуратно отрезанную, а другую со следами крови. Обитатели глубин — не просто животные, они разумны ничуть не меньше людей. Не стоит их недооценивать — Пятый Сын всегда придерживался такой точки зрения. Они знают о состязании и о его правилах. Хороший генерал никогда не упустит случая использовать помощь союзника, кем бы он ни был.

Существо выгнулось и скользнуло в глубину, взмахнув напоследок хвостом.

И снова все стихло. Пятый Сын осторожно спустился по грубым ступеням, вырубленным в скале возле водопада. Там, в укрытой от посторонних глаз пещере, жрец спрятал в потайном ящичке свое сердце. Пятый Сын сумел выяснить это, потому что терпеливо выслеживал жреца. Он смотрел и слушал, и однажды его терпение было вознаграждено — жрец проговорился о спрятанном сердце. Кто-то не принял бы бормотание сумасшедшего старика всерьез, но Пятый Сын твердо знал, что слова жрецов не стоит оставлять без внимания. И когда ночью, укрываясь в тени, жрец отправился к водопаду, за ним по пятам неотступно следовал Пятый Сын.

Теперь сердце жреца оказалось у него в руках, а вместе с ним и повиновение старика.

На мгновение Пятый Сын вспомнил о проклятии Кровавого Сердца. По словам жреца, он сумел отвратить его от себя, но на кого оно в таком случае пало? Кого отравит яд ненависти Кровавого Сердца?