17. Один из отцев, увидев некоего согрешающего, сказал с горькими слезами: сей ныне пал, а я - завтра.

18. Старец сказал: если кто согрешит когда пред тобою, - не осуждай его, но считай себя грешником более его.

19. Авва Пимен, когда пришел на жительство в страны Египта, то довелось ему жить подле брата, имеющего жену. Старец знал это, но никогда не обличал его. - Случилось жене родить ночью, - и старец, узнав об этом, призвал к себе меньшего брата, и сказал: возьми с собою один сосуд вина, и отдай соседу, ибо он теперь нуждается в этом. - А братия не разумели его поступка. - Посланный сделал так, как повелел ему старец. - Брат, приняв это на пользу, и покаявшись, чрез несколько дней отпустил жену, наградив ее на случай нужды, и сказал старцу: отныне я каюсь! И ушедши от него, выстроил себе по близости келью, и из нее входил к старцу. - Старец наставлял его на путь Божий, и приобрел его (слич. Матф. 18, 15).

20. Некоторые из отцев спрашивали авву Пимена: если мы увидим согрешающего брата, - позволишь ли обличить его? - Старец отвечал им: а когда мне нужно бывает проходить по тому месту, где могу я видеть его в грехе, - прохожу мимо и не обличаю его.

21. Еще сказал старец: в Писании сказано: яже видеста очи твои, глаголи (Притч. 25, 8); а я советую вам - не говорить даже и о том, что осязали вы своими руками. Один брат обманулся таким образом: представилось ему, будто брат его грешит с женщиною; долго боролся он сам с собою, - потом подошел с тою мыслью, какую имел, и толкнул их ногою, говоря: перестаньте наконец! - Но оказалось, что то были пшеничные классы. Потому-то я и сказал вам: не обличайте, если даже и будете осязать руками своими.

1. Авва Антоний сказал: есть люди, которые изнурили тело свое подвижничеством, - и однако же удалились от Бога; потому что не имели рассудительности.

2. Некоторые братия пошли к авве Антонию расказать ему о некоторых явлениях, которые они видели, и узнать от него, - истинные ли то были явления, или от демонов. С ними был осел, - он пал на дороге. Как скоро они пришли к старцу, он предварив их, сказал: от чего у вас на дороге пал молодой осел? - Братия спросили его: как ты узнал об этом авва? - Демоны показали мне, отвечал им старец. - Тогда братия говорят ему: мы об этом-то и пришли спросить тебя: мы видим явления, и они часто бывают истинные, -не заблуждаемся ли мы? - Старец из примера осла показал им, что они происходят от демонов.

3. Некто, ловя в пустыне диких зверей, увидел, что авва Антоний шутливо обращается с братиями, и соблазнился. - Старец, желая уверить его, что иногда бывает нужно давать послабление братиям, говорит ему: положи стрелу на лук свой, и натяни его. - Он сделал так. - Старец опять говорит ему: еще натяни. - Тот еще натянул. - Старец опять говорит: еще тяни. - Ловец отвечает ему: если я сверх меры буду натягивать, то переломится лук. - Тогда авва Антоний говорит ему: так и в деле Божием, - если мы сверх меры будем налегать на братий, то от приражения они скоро сокрушаются. Посему необходимо иногда давать хотя некоторое послабление братии. - Выслушав это, ловец был сильно тронут, и получив великую пользу, ушел от старца. - И братия утвердившись, возвратились в свое место.

4. Брат сказал авве Антонию: помолись обо мне. Но старец сказал ему: ни я, ни Бог не помилует тебя, если сам себя не помилуешь, и не благоугодишь Ему.

5. Еще сказал авва Антоний: Бог в нынешние времена не допускает такие искушения врага, какие были прежде; ибо знает, что ныне люди слабы и не перенесут их.

6. Брат спросил авву Арсения: есть некоторые добрые люди, - почему они во время смерти подвергаются великой скорби, будучи поражены белезнею телесною? - Потому, отвечал старец, чтобы мы, как бы солью осолившись здесь, отошли туда чистыми.

7. Один старец сказал блаженному Арсению: от чего мы при таком образовани и мудрости, ничего доброго не, имеем; а сии простолюдины - Египтяне стяжали такие добродетели? - Авва Арсений отвечал: мы ничего доброго не имеем от мирского образования; а сии простолюдины - Египтяне стяжали добродетели своими трудами.

8. Блаженный авва Арсений говорил: монах - пришелец в чужой стране, ни во что не должен вмешиваться, и тогда он будет спокоен.

9. Авва Макарий спросил авву Арсения: хорошо ли не иметь в своей келье никакого утешения? ибо я видел одного брата, который имел у себя несколько овощей, и вырвал их. Хорошо, отвечал авва Арсений, но смотря по навыку человека; ибо если он не имеет силы для такого образа жизни, то опять насадит других овощей.

10. Авва Даниил сказывал: авва Арсений, приближаясь к смерти, завещал нам: не заботьтесь делать по мне вечери любви; ибо если я в сей жизни приготовил себе вечерю, то найду ее там.

11. Рассказывал авва Лот: был я однажды в келье аввы Агафона; тогда пришел к нему брат и сказал: я хочу жить с братиями, - скажи мне, как жить с ними? Старец отвечал ему: как в первый день, когда придешь к ним, так и во все дни твои, веди себя пред ними как странник, и не будь вольным в обращении. Авва Макарий спросил его: что же бывает от вольного обращения? Старец отвечал ему: вольность подобна сильному жгучему ветру, который если подует, то все бегут от него, он портит и плод на деревах. - Авва Макарий сказал ему: ужели так вредна вольность? - Авва Агафон отвечал: нет другой страсти вреднее вольности, - она мать всем страстям. Потому подвижнику не должно быть вольным, хотя бы он и один был в келье.

12. Говорили об авве Агафоне: пришли к нему некоторые, услышав, что он имеет великую рассудительность. Желая испытать его, не рассердится ли он, спрашивают его: ты Агафон? - мы слышали о тебе, что ты блудник и гордец. - Да, это правда, отвечал он. - Они опять спрашивают его: ты Агафон - клеветник и пустослов? Я, отвечал он. И еще говорят ему: ты Агафон - еретик? Нет, я не еретик, отвечал он. - Затем спросили его: скажи нам, почему ты на все, что ни говорили тебе, соглашался, - а последнего слова не перенес? - Он отвечал им: первые пороки я признаю за собою; ибо это признание полезно душе моей; а признание себя еретиком - значит отлучение от Бога, а я не хочу быть отлученным от Бога моего. - Выслушав это, они подивились рассудительности его, и отошли, получив назидание.

13. Спросили авву агафона: что важнее - телесный труд, или хранение сердца? - Старец отвечал: человек подобен дереву, - труд телесный - листья, а хранение сердца - плод. Поелику же, по Писанию: всяко древо, еже не творитъ плода добра, посекаемо бывает, и во огонь вметаемо (Матф. 3,10); то очевидно, что все попечение мы должны иметь о плоде, то есть должны иметь хранение ума. Впрочем для нас нужно и лиственное прикровение и украшение, то есть - труд телесный. - Авва Агафон был мудр в рассуждении, не ленностен в телесных упражнениях, и во всем знал меру, - в рукоделии, в пище и одежде.

14. Сей же авва Агафон, когда было собрание в Скиту по какому-то делу, и уже сделано было определение, пришедши после всех, сказал собравшимся: неправо решили дело! - Они сказали ему: кто ты такой, что так говоришь нам? Я - сын человеческий, отвечал он, ибо в Писании сказано: аще воистинну убо правду глаголете, правая судите сынове человечестии (Пс. 57, 2).

15. Авва Агафон сказал: гневливый человек, хотя бы мертвого воскресил, не будет угоден Богу.

16. Авву Афанасия спросили: как Сын равен Отцу? - Он отвечал: как во двух глазах - одно зрение.

17. Однажды пришли к авве Ахилле три старца, из коих об одном носилась худая молва. Один из старцев сказал ему: авва, сделай мне один невод! - Не сделаю, отвечал он. - Другой сказал: окажи такую милость, чтобы в монастыре нам иметь что нибудь на память о тебе, сделай нам один невод! - Мне не досуг, отвечал он. Наконец сказал ему брат, о котором была худая молва: сделай мне невод, чтобы иметь мне что нибудь от рук твоих авва! - Ахилла тотчас ответил ему: для тебя сделаю. - После сего два старца спросили его на едине: почему, когда мы просили тебя, ты не хотел для нас сделать; а ему сказал - для тебя сделаю? - Вам сказал я: не сделаю, - и вы не оскорбились, потому что сослался я на недосуг; а если ему не сделаю, то он скажет: старец, услышав о грехах моих, не хотел сделать для меня, и таким образом мы тотчас отсекли бы эту нить; но я ободрил его душу, да не како многою скорбию пожерт будет таковый (2 Кор. 2,7).