«Ах вы, сени мои, сени,
Сени новые мои…»
Другие подхватили:
«Сени новые, кленовые
Да решетчатые…»
Но песня вышла так весела, что Сидорыч опять выскочил на середину, чтобы пуститься в пляс.
— Дядя! А ведь ты зарекался! — закричала ему девочка лет семи.
— А ведь и то, правда! — Он схватил ребенка на руки, сел на лавку и посадил ее к себе на колени.
— Ну, за это тебе сказ будет! Ты, востроглазая, молодцом будешь, помни мое слово и в ту пору старика помяни.
— Да разве ты старик?
— А как же?
— Старики воркуны, злые, я старых не люблю… А ты лучше всех молодых.
— Ишь, плутовка, орехов захотела? — шутил Сидорыч.
1905
