— Французские офицеры?

— Боже мой, ну да! Но смотрите, некоторые из ваших охотников, разбуженные шумом нашего спора, кажется, хотят вмешаться в наши дела. Попросите их, в их же интересах, держаться спокойно до нового приказания; это будет лучше как для них, так и для вас.

Летающий Орел сделал немой жест Опоссуму. Последний тотчас же направился к охотникам, которые, и в самом деле обеспокоенные происходившим в лагере, будили своих товарищей, и все принимались разбирать оружие.

— Давайте кончать с этим! — сказал Летающий Орел, сдерживая голос.

— Я не желаю ничего лучшего. Вы знаете, как и я, что всякая попытка сопротивления с вашей стороны была бы безумием: у вас недостает зарядов, вы сами это говорили; вам, может быть, и удалось бы убить у нас несколько человек, но вы были бы перебиты все до последнего. Итак, мне поручено предложить вам сложить оружие и сдать нам ваши товары.

— А затем? — глухим голосом проговорил откупщик.

— Вы будете признаны военнопленными, и с вами будет поступлено, как с таковыми.

— Это все?

— Нет! вы пройдете с нами до Красивой реки; там вам будет предоставлено право идти куда вам будет угодно.

— На этот раз все?

— Да, больше я ничего не имею вам предложить.

— А если мы откажемся?

— Тогда пусть пролитая кровь падет на вашу голову, товарищ!

— Твоя кровь, дьявол, будет пролита прежде всего! — крикнул Летающий Орел.

И он, как тигр, бросился на канадца, размахивая ножом и крича:

— К оружию!

Нападение было так внезапно, что охотнику, наверное, было бы несдобровать, если бы он не держался все время настороже, не спуская глаз со своего врага, ненависть и свирепая храбрость которого были ему давно уже известны. Бержэ внимательно наблюдал за ним, делая вид, что относится к нему с полным доверием.

В ту же минуту он быстро отскочил назад и вскинул на плечо свое ружье.

— А! Изменник! — крикнул он. — Ко мне! Ко мне!

Раздался выстрел. Летающий Орел грохнулся наземь с раздробленным черепом.

Лагерь был захвачен со всех сторон одновременно; охотники, сидевшие в засаде на холме, ринулись, подобно лавине, на англичан, испуганных этой тройной атакой, которой они вовсе не ожидали. Метисы, побежденные почти без боя, побросали свое оружие и сдались безоговорочно.

Один только человек сопротивлялся: это был Опоссум. Видя, как упал его друг, он не захотел его пережить и храбро дал себя убить возле него.

События эти совершились с такой быстротой, что прошло не больше десяти минут между нападением на лагерь и полным поражением его защитников.

На рассвете, по приказанию графа де Виллье, сначала похоронили убитых, а затем караван, радуясь легкой победе, направился усиленным маршем по направлению к форту Дюкэну.

Они уводили с собой английских пленников и уволили тюки дорогих мехов, привезенные из такой дали, с такими трудностями и так быстро переменившие владельцев.

Восемнадцать дней спустя граф де Виллье победоносно вступил в форт Дюкэн; в награду за успех своей опасной экспедиции он просил г. де Контркера сдержать данное ему им обещание не оставить без отмщения смерти графа де Жюмонвилля, его брата.