С течением времени мы привыкли к внешним различиям в наших культурах и опытно познали, что во Христе «нет ни Еллина, ни Иудея, ни обрезания, ни необрезания, варвара, скифа, раба, свободного, но все и во всем Христос» (Колос. 3:11). Как Его духовные дети мы можем скорее ценить наши различия, нежели опасаться их. На протяжении этих шести лет мы вместе смеялись, вместе работали, иногда вместе набивали шишки. И во всех этих событиях мы научились по–настоящему любить друг друга как братьев и сестер во Христе.

Несмотря на сказанное, остаются серьезные проблемы. Я задаюсь вопросом: почему получается так, что люди в каком–нибудь Североамериканском приходе могут читать газету, торговать ценными бумагами, заказывать Биг Мак на английском, и в то же время настаивать на том, чтобы воскресная служба совершалась на греческом, славянском или арабском — особенно если их дети не могут понять из нее ни слова. Или, почему у нас в одном городе оказывается три православных епископа, каждый из которых представляет свою юрисдикцию. Как в такой ситуации мы можем эффективно и широко распространять эту древнюю веру в современной секуляризованной Америке?

Имя задачам, которые предстоит решить — легион. Но после пребывания в нашем новом православном доме с 1987 года мы испытываем чувства большие, чем благодарность.

Почему мы стали православными

Вопросы, которые мне периодически задают во время поездок и встреч с неправославными христианами по всему Североамериканскому континенту таковы:

— Что окончательно подтолкнуло вас к этому шагу?

— Что, в конечном счете, побудило вас оставить протестантский мир позади и отправиться к далеким берегам православия?

Я могу прямо сказать, что большинство из нас привело в православие не глубокое разочарование в евангелическом движении и не непреодолимое влечение к запаху ладана и колокольному звону, сопровождающим православное богослужение. Как я уже сказал вначале, перемена произошла тогда, когда мы прекратили попытки оценивать и судить историю Церкви и вместо этого пригласили историю Церкви оценивать и судить нас самих.

Мы уже были твердыми приверженцами богодухновенности Писания, божественности Христа и признания нашего Господа Мессией. Идентифицировать Церковь первого столетия на страницах Нового Завета не составляло для нас проблемы. Нашими вопросами были: 1) Какова дальнейшая история этой Церкви Нового Завета? и 2) Насколько наше собственное христианство соответствует тому образцу, который был установлен за века, прошедшие со времени написания книги Деяний?

К своему изумлению мы обнаружили, что Церковь первого тысячелетия составляла единое целое. Разумеется, время от времени появлялись и уходили со сцены некоторые ранние еретические группы и возникали трудные ситуации, включая несториан и монофизитов. Но внутри самой Церкви существовало единство вероучения, охраняемое великими Вселенскими Соборами. Была единая в своей основе форма, или чинопоследование, литургического богослужения. И структура церковного управления была одной и той же в каждой из пяти крупных патриархий. Вместо того чтобы спрашивать, находятся ли такие столпы христианства как Августин, Афанасий и Златоуст в нашей Церкви, мы стали задаваться вопросом: принадлежим ли мы к их церквам!

Чем больше мы прислушивались к древним апологетам веры, сопоставляя их труды со Священным Писанием, тем больше мы понимали, что для них центральными пунктами веры были догматы Троичности Божества и воплощения Сына Божия. В свете этих догматов стали проясняться и другие вопросы, волновавшие нас как евангельских христиан — причастие, литургия, почитание Марии и святых, иконы, историческое преемство епископата.

Поэтому для нас переход в православие не был «сменой веры». Скорее это было возвращением домой. Как и множество верующих в прошлые века, мы решили действовать: войти в литургическое богослужение, причащаться, благословлять Ту, Которая родила Спасителя наших душ, молиться перед иконами, искать епископского окормления.

Движение Духа

В начале 1992 года я был с его преосвященством епископом Антуаном в Бефезде, Мериленд, где он миропомазывал и рукополагал мирян и духовенство из двух только что образовавшихся православных миссий в Виллингтоне, Делавэр, и Виржиния Бич, Виржиния. В своей проповеди в тот уикенд он сказал:

— В 1987 году в православной Церкви началось новое движение Святого Духа.

В последующие пять лет было много волнующих событий и впечатляющих результатов. Помимо обычного роста, поддерживавшегося в Церкви в течение многих столетий, это новое движение помогло тысячам христиан–протестантов впервые открыть православное христианство и сотням из них стать членами Церкви.

Многие из тех, кто читал эту книгу, прошли именно такой путь. Если вы еще не завершили его, позвольте вас заверить: вы обретете свой дом в этой древней вере. Независимым христианам Бог предлагает общину и историческую преемственность. Христиане, чей опыт сосредоточен на изучении Библии, добавят к своим библейским познаниям реальность богослужения и таинств. Тем, кто находится в том месте, где произошел отход от основ апостольского вероучения, Церковь предлагает неизменную веру «однажды преданную святым» (Иуд. 3).

В самом деле, если мы — в большинстве своем вышедшие из евангелической «поп–культуры» шестидесятых годов — смогли принять православие с благодарностью и радостью, то это может сделать каждый! Нам никогда не предлагали изменить наши национальности, или наше евангелическое дерзновение, или нашу любовь к Писанию, или отрицать милости и дары Божии, полученные в прежнее время.

Вместо этого мы заполнили многие пустые места своей христианской жизни ценностями православия. И, наоборот, отказались оттого, что не было истинно для святой веры.

В точности как митрополит Филипп обещал нам в 1986 году. Святой Дух привел нас «в землю обетованную». Мы надеемся продолжать приобщение Северной Америки к сокровищам этой исторической веры.