Как же можно, не вступая в полный разрыв с логикой и историей, призывать народ России вернуться к самодержавной форме правления, видеть в монархии единственный путьспасения России, приводя столь яркий пример нежизнеспособности именно этой формы правления даже при столь идеальном, по мнению автора, облике самодержца? А если внутренние или внешние враги России «подсадят» в кресло монарха «своего» человека? Автор сам приводит вопиющие примеры зависимости высших руководителей «антибольшевистских» сил от их зарубежных нанимателей. Например, отклоняя предложение выдвинуть лозунг восстановления монархии, Колчак отвечал: «А что скажут наши иностранцы-союзники?» (с. 141). Врангель – единственный из «белых» генералов, не участвовавший в свержении царя, заключил с правительством Франции секретный (от народа) договор, в котором признал все долги России (аннулированные к тому времени ленинским Совнаркомом), согласился платить проценты за просроченные выплаты, передавал «французской стороне право эксплуатации на определённый срок всех железных дорог европейской части России (!), а также право взимания... пошлин во всех портах Чёрного и Азовскогоморей» (с.144). Неужели в институте РИСИ не знают, что в наше время давление западных «партнёров» из «золотого миллиарда» и НАТО на правительства всех стран мира в сравнении с возможностями Антанты в начале ХХ века многократно возросло и упорядочилось, что для смены, например, правителя Ливии на пожалели трат на 25 тысяч боевых самолёто-вылетов, что миллиардов не жалели на создание нужных режимов в Ираке, Афганистане, Прибалтике, на Балканах? Неужели не следует предполагать, что «партнёры» постараются найти возможности и средства для «подбора» «монарха» и для России? Тем более, что в книге высказана оригинальнейшая мысль, будто даже И.В. Сталин был выведен в руководство СССР не без поддержки... Вашингтона (?!) (с.159). В общем, материалов даже одной второй из трёх глав книги «Вернуться в Россию» достаточно для решительного отказа от главного её призыва – вернуться в 1917 год с его воспеваемым автором, но не имевшим народной поддержки и готовым к краху российским самодержавием.
Нельзя не остановиться и на ряде других дезориентирующих утверждений. Например, о том, как достойно Николай II бросил Россию в первую мировую войну (с.80,81). Он, видите ли, «не мог не прийти на помощь братской Сербии», которая вошла в конфликт с Австро-Венгрией из-за того, что не захотела допустить австрийских следователей к расследованию обстоятельств убийства в сербском городе Сараево австрийского эрцгерцога. Фактически русский царь пришел на помощь не Сербии, а Англии и Франции, которые имели целью поживиться германскими колониями, но без России воевать побаивались. Своё письмо Николаю II с просьбой отменить мобилизацию, чтобы сохранить мир между Германией и Россией, император Германии Вильгельм – двоюродный брат русского царя – начал словами: «Брат мой!...». В этих условиях России не было никакой необходимости вступать в войну. Кровавое решение было следствием влияния Англии на русского «самодержца». Военные действия 1914 года начались вторжением наших – царских войск 4 августа на германскую территорию. Гибельное наступление армии генерала Самсонова было началом этого царского преступления перед своим народом. Так что самодержавие не является панацеей от глупости или несамостоятельности верховных руководителей, даже если они исповедуют Православие.
В Отечественных войнах народ и правительства согласно выступают за Отечество. Здесь же автор констатирует катастрофический разлад между царём, народом, генералитетом. «Большая часть России не захотела иметь Царя». Народ «остался пассивным зрителем свержения, заточения царя - главнокомандующего армии - своими же генералами» (с.88-91,129). Начальник Генштаба Алексеев лично арестовал царя. Генерал Корнилов лично арестовал жену, четырёх дочерей и больного сына царя. Потом царские воспитанники – генералы-предатели царя вместе с сотнями тысяч чужеземцев-интервентов три года воевали с народом своего Отечества оружием, которое получали от Антанты... Ни начало, ни окончание, ни цели первой мировой войны не дают никаких оснований называть её Второй Великой Отечественной войной России, как это предлагают некоторые «стратеги». (Поражает контраст подходов: воспевая Николая II за вступление в ненужную войну с Германией в 1914 г., антисоветчики всячески поносят В.И. Сталина за подписание в 1939 г. предложенного Германией мирного (!) договора, отсрочившего гитлеровское нападение на нас почти на два года).
Категорическое несогласие вызывает описание и толкование Л.П. Решетниковым событий 1918–1922 годов, которые он трактует только как развязанную якобы «большевиками» гражданскую войну, ни разу не упомянув об интервенции в Россию 14 держав на западе, севере, юге и востоке. Странная забывчивость. В книге умалчивается о том, что после Октябрьской революции в Петрограде примерно за три месяца почти на всей территории России власть мирно перешла в руки Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов – то есть абсолютного большинства трудящегося населения, что эти Советы занялись распределением между крестьянами помещичьих и царских земель, что рабочие явочным порядком вместо 10-12-часового вводили 8-часовой рабочий день и брали в свои руки руководство производством, что избранный Всероссийским съездом Советов Совет Народных Комиссаров во главе с В.И. Лениным трижды обращался к воюющим странам с предложениями немедленно заключить мир без аннексий и контрибуций. (Эти предложения были проигнорированы. Монархии и «демократии» продолжали проливать кровь рабочих и крестьян ещё почти год). Советской власти никакой, тем более гражданской войны было не нужно. Весной 1918 г. большевики даже распустили свою Красную гвардию.
Стратегические исследователи должны бы знать, что с первых месяцев 1918 г. без всякой гражданской войны началась интервенция капиталистических стран против России. В конце 1917 г. страны Антанты поделили между собой сферы своих «интересов» на российской территории. Румыния в начале года оккупировала часть бессарабских земель, Япония ввела корабли в бухту Владивостока и десантировала более 70 000 солдат, за ними последовали десанты войск США, Англии, Франции. Английские, канадские, американские интервенты высадились на русском Севере – в Мурманске, позже – в Архангельске. Англичане, привлекаемые бакинской нефтью, вторглись вместе с турками в Закавказье, а также на земли Средней Азии. Позже французы появились в Одессе. Германские войска оккупировали Украину, захватили Ростов, маршировали на параде в Тифлисе. 25 мая 1918 г. чехословацкий корпус (около 60 тысяч солдат под руководством своих генералов и англо-французских «советников») захватил десятки городов по транссибирской магистрали. И только после этого – 27 мая – Совнарком Советской России объявил мобилизацию в Красную Армию! Инициаторы и зачинщики войны были в лагере капитализма. Не будь интервенции «западных демократий», генералы-«февралисты», не имевшие поддержки народа, возможно, не осмелились бы развернуть кровопролитие.
Только после начала иноземной интервенции – в мае-июне 1918 г. собиравшиеся на юге России в так называемую «Добровольческую армию» свергавшие царя генералы и офицеры – дворяне, а с ними помещичьи и купеческие сынки, юнкера, кадеты, гимназисты осмелели и начали действовать - уничтожать тех, кто начал строить новую жизнь, власть трудового народа. В книге есть кусочки правды, например: «...зачастую белые насильничали и грабили не меньше красных». Было не совсем так: красные части на 95% состояли из крестьян. Вставшие «за землю, за волю» красноармейцы в любой деревне встречали таких же людей, как они сами, и не могли относиться к ним иначе, чем с сочувствием. Но их отношение к деникинцам, колчаковцам, марковцам и т.д. могло быть иным: ведь всё это происходило всего через 57 лет после отмены крепостного права, после многовековой жестокой эксплуатации крестьян. Сыновья и внуки крепостных, которых меняли на собак и секли на конюшнях, имели основания ненавидеть потомков своих угнетателей, оружием пытавшихся вернуть себе право сладко жить за счёт эксплуатации чужого труда.
