Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Вместе с этим переходом деконструктивистская фаза критической мысли, которая от Хайдеггера и Адорно и вплоть до Деррида была мощным инструментом выхода за рамки современности, утратила свою эффективность[333]. Теперь этот эпизод завершен, и мы остаемся лицом к лицу с новой задачей: созданием — в а-локальности — новой локальности; онтологическим конструированием новых определений человека, жизни — мощной искусственности бытия. Притча Донны Харрауэй о киборгах, основанная на зыбкости границ между человеком, животным и машиной, подводит нас сегодня — гораздо более успешно, чем деконструкция, — к этим новым сферам возможностей; но стоит помнить, что это всего лишь притча и не более того. Та сила, что взамен должна двигать вперед теоретическую

практику, чтобы актуализировать эти сферы возможных превращений, все еще (и все более интенсивно) является общим опытом новых производительных практик и концентрацией производительного труда в пластичной, изменчивой сфере новых коммуникативных, биологических и машинных технологий.

Сегодня быть республиканцем означает прежде всего бороться изнутри, возводя контримперские конструкции на гибридной, меняющейся территории Империи. Здесь следует добавить, в ответ на все нравоучения, обиды и ностальгию, что эта новая имперская территория предоставляет большие возможности созидания и освобождения. Массы в их стремлении "быть против", в их желании освобождения должны пройти сквозь Империю и оказаться по ту сторону.

ЧАСТЬ 3

ПЕРЕХОДЫ ПРОИЗВОДСТВА

3.1 ПРЕДЕЛЫ ИМПЕРИАЛИЗМА

Мир уже практически полностью раздроблен на части, и оставшееся делится, расхищается и превращается в колонии. Подумайте о звездах, о бесчисленных недоступных мирах, мерцающих ночью над головой. Если бы я мог, я аннексировал бы все планеты, и об этом я часто размышляю. Меня повергает в грусть наблюдение за ними, такими чистыми и все еще такими далекими.

Сесиль Роде

На протяжении большей части двадцатого столетия критика империализма была одной из арен наиболее активных и упорных сражений марксистской теории[334]. Многие из выработанных положений сегодня, конечно же, устарели и обстановка, в которой они были применимы, кардинально изменилась. Это не означает, однако, что они не могут быть для нас полезны. Критический анализ империализма помогает нам понять переход от империализма к Империи, поскольку в некоторых отношениях этот переход был им предугадан.

Одно из центральных положений марксистской традиции изучения империализма состоит в том, что между капитализмом и экспансией наличествует сущностная связь и что капиталистическая экспансия неизбежно принимает политическую форму империализма. Сам Маркс очень мало писал об империализме, однако его исследования капиталистической экспансии являются основополагающими для всей традиции критического анализа. Маркс ясно показал, что капитал постоянно изменяет границы между внутренним и внешним. На самом деле, капитал обращается не в границах определенной территории с ее населением, но постоянно выходит за эти пределы и ассимилирует новые пространства: "тенденция к созданию мирового рынка дана непосредственно в самом понятии капитала. Всякий предел выступает как подлежащее преодолению ограничение"[335]. Столь беспокойный характер определяет постоянное наличие потенциала кризиса, свойственного самой сущности капитала: непрерывное расширение является всегда недостаточной, но тем не менее необходимой попыткой удовлетворить его неутолимую жажду. Мы далеки от предположения, что этот кризис и эти препятствия неизбежно приведут капитал к гибели. Напротив, как и в целом для периода современности, для капитала кризис — нормальное состояние, являющееся не признаком его конца, но направлением и способом функционирования. Создание капиталом системы империализма и последующее стремление выйти за ее границы также предстает как сложная игра ограничений и препятствий.

ПОТРЕБНОСТЬ ВО ВНЕШНЕМ

Маркс, анализируя постоянную потребность капитала в экспансии, прежде всего обращает внимание на процесс реализации и, таким образом, на неравное количественное соотношение между рабочим как производителем и рабочим как потребителем товаров[336]. Проблема реализации — один из факторов, побуждающих капитал к преодолению границ и определяющих тенденцию формирования мирового рынка. Чтобы разобраться с этой проблемой, мы должны начать с эксплуатации. "Прежде всего, — мы читаем в Grundrisse, — капитал принуждает рабочих к прибавочному труду сверх необходимого. Только таким путем капитал увеличивает свою стоимость и создает прибавочную стоимость" (с. 406) Заработная плата рабочего (соответствующая необходимому труду) должна быть меньше произведенной рабочим стоимости. Однако для реализации прибавочной стоимости необходим соответствующий рынок. Так как каждый рабочий вынужден производить большую стоимость, чем он (или она) потребляет, рабочий как потребитель никогда не создаст достаточный спрос на прибавочную стоимость. Таким образом, в замкнутой системе капиталистические производство и обмен поставлены перед рядом ограничений: "…капитал делает необходимое рабочее время пределом для меновой стоимости живой рабочей силы; прибавочное рабочее время — пределом для необходимого рабочего времени; а прибавочную стоимость — пределом для прибавочного рабочего времени" (сс. 407–408). Существование подобных пределов вытекает из наличия общего ограничения, определенного неравным соотношением между рабочим как производителем и рабочим как потребителем.

Безусловно, капиталистический класс (наряду с другими классами, совместно с ним участвующими в присвоении прибыли) потребляет некоторое количество избыточной стоимости, но не полностью, так как это сделало бы невозможным реинвестирование прибавочной стоимости. Вместо того, чтобы потреблять всю прибавочную стоимость, капиталисты вынуждены практиковать воздержание, иными словами, они должны осуществлять накопление[337]. Капитал по своей природе требует, чтобы капиталисты отказывались от удовольствий и, насколько возможно, удерживались от "растраты" прибавочной стоимости на собственное потребление.

Подобное предлагаемое культурой объяснение капиталистической морали и умеренности, однако, является всего лишь свидетельством реальных экономических ограничений, внутренне присущих капиталистическому производству. С одной стороны, чтобы появилась прибыль, рабочие должны производить большую стоимость, чем они потребляют. С другой стороны, чтобы происходило накопление, капиталистический класс и зависимые от него лица не должны потреблять прибавочную стоимость полностью. Если рабочий класс вместе с капиталистическим классом и зависимыми от него лицами не в состоянии создать соответствующий рынок и купить все произведенные товары, то, несмотря на существование эксплуатации и извлечение прибавочной стоимости, последняя не может быть реализована[338].

Далее Маркс указывает, что подобные ограничения усугубляются по мере того, как труд становится все более производительным. С увеличением производительности труда и соответствующим ростом структуры капитала переменный капитал, то есть зарплата рабочих, начинает составлять все меньшую часть общей стоимости товаров. Это означает, что способность рабочих потреблять неуклонно уменьшается в сравнении с объемом произведенных товаров, "но чем больше развивается производительная сила, тем более приходит она в противоречие с узким основанием, на котором покоятся отношения потребления"[339]. Получение отдачи от капитала, таким образом, блокируется проблемой "узости базиса" способности общества к потреблению. Мы должны отметить, что подобные препятствия не имеют ничего общего с абсолютной способностью населения производить или его абсолютной способностью потреблять (несомненно, пролетариат хочет и может потреблять больше), это, скорее, относится к относительной способности населения потреблять в рамках капиталистических отношений производства и воспроизводства.

вернуться

333

См. очерк Антонио Негри о "Призраках Маркса" Жака Деррида в "The Specter's Smile", in Michael Spinker, ed., Ghostly Demarcations (London: Verso, 1999), pp. 5-16.

вернуться

334

Источники по дискуссии об империализме от Каутского до Ленина содержатся в прекрасной библиографии у Hans-Ulrich Wehler, ed., Imperialisms (Cologne: Kiepenheuer and Witsch, 1970), pp. 443–459. Библиографию дискуссии об империализме, возникшей в период между двумя мировыми войнами и продолжавшейся вплоть до 1960-х, см.: Dieter Senghaas, ed., Imperialisms und strukturelle Gewalt (Frankfurt: Suhrkamp, 1972), pp. 379–403. Изданный на английском языке достойный внимания обзор этих дебатов см. в: Anthony Brewer, Marxist Theories of Imperialism: A Critical Survey (London: Routledge and Kegan Paul, 1980).

вернуться

335

Маркс К"Экономические рукописи 1857–1861 гг., ч. I (М.: Политиздат, 1980), с. 389. Впоследствии цитируемый в тексте анализ Марксом внутренних "пределов" капиталистического производства см. также в: Маркс К., Капитал, т. з. Маркс К., Энгельс Ф., Сочинения, изд. 2-е, т. 25, ч. 1, сс. 264–292.

вернуться

336

Следующий аргумент породил целый спектр теорий "недопотребления", доказывающих, что неспособность потребить все производимые товары есть роковой изъян капитализма, с неизбежностью ведущий его к краху. Множество марксистских и немарксистских экономистов убедительно полемизировали с идеей, что тенденция капитализма слишком много Производить или слишком мало потреблять приведет к катастрофе. Оценку аргументации теории недопотребления у Маркса и Р. Люксембург см.: Michael Bleaney, Underconsumption Theories (New York: International Publishers, 1976), pp. 102–119 and 186-2011 и Введение Эрнеста Манделл ко второму тому Капитала в изд.: Capital, vol. 2, trans. David Fernbach (Harmondsworth: Penguin, 1977), pp. 69–77. См. также имевшую большой отклик критику идей Розы Люксембург Бухариным в: Бухарин Н. И., Империализм и накопление капитала: Теоретический этюд, 4-е изд. (М.; Л.: Госиздат, 1929). Мы должны отметить, что экономическая необходимость, основанная на количественных расчетах, есть иногда форма, но не содержание аргументов Маркса и Люксембург. Любая необходимость в действительности является исторической и общественной. Маркс и Люксембург просто определили экономический барьер, помогающий объяснить, как исторически капитал двигался и расширялся за свои пределы, включая в свою сферу новые рынки.

вернуться

337

Анализ Марксом теории умеренности при капиталистическом потреблении см.: Капитал, т. 1, Маркс К., Энгельс Ф., Сочинения, изд. 2-е, т. 23, с. 605–612; Маркс К., Капитал, т. з, Маркс К., Энгельс Ф., Сочинения, изд. 2-е, т. 25, ч. 1, с. 283.

вернуться

338

"Вся товарная масса, весь продукт, — как та его часть, которая возмещает постоянный и переменный капитал, так и часть, представляющая прибавочную стоимость, — должка быть продана. Если этого не происходит, или если это происходит только отчасти, или если товар продается лишь по ценам, которые ниже цен производства, то хотя рабочего и эксплуатировали, но эта эксплуатация не реализуется как таковая для капиталиста, так как отсутствуют условия реализации выжатой прибавочной стоимости или возможна лишь частичная ее реализация, то есть имеет место частичная или полная потеря капитала". Маркс К., Капитал, т. з, Маркс К., Энгельс Ф., Сочинения, изд. 2-е, т. 25, ч. 1, с. 267–268.

вернуться

339

Маркс К., Капитал, т. з, Маркс К., Энгельс Ф., Сочинения, изд. 2-е, т. 25, ч. 1, с. 268.

62
{"b":"313409","o":1}