На выходе оглянулся: в зале курили, лузгали семечки, двое направились в темноту. На сцене кто-то что-то глотал-выплевывал, кто-то пел-бубнил. На полу увядала одинокая мальва. Дверь мягко ткнулась в ковер.
На остановке мгновенно превратился в сугроб. Нелетная погода придавила ковер к плечам.
Да уж, ковер-самолет… Вот пусть сперва высохнет, а уж там… Завтра. Или когда-нибудь. Если погода будет летной.
Да где ж этот троллейбус-то наконец!
…А на улице мела метель…
Змей Горыныч слушает!
Зазвонил телефон.
— Слушаю.
— Позовите, пожалуйста, Змея Горыныча!
— Кого-о?!
— Змея! Горыныча!!
Так. Шутка.
— А Змея Горыныча дома нет. Он вышел.
— Простите, а когда он вернется?
— Понятия не имею. Он как с утра ушел к Бабе-Яге на имени… Да Вы лучше туда позвоните и все узнайте, — и я назвал первые взбредшие на ум цифры.
— Большое спасибо!
— Большое пожалуйста…
А через полчаса телефон ожил вновь, и тот же голос уведомил меня, что Змей Горыныч ночевать домой не придет и посему просил не беспокоиться.
А чего мне-то беспокоиться? Главное — что я дома.
Я положил трубку и всеми тремя головами продолжил прерванное чтение «Русских народных сказок тысяча и одной ночи в обработке В. Леви»…
Тексты опубликованы с разрешения Автора
