Она снова ощутила знакомый запах и прижалась к нему сильнее, слыша биение его сердца в унисон со своим. Ее губы приоткрылись в безмолвном приглашении, ресницы взлетели вверх, и взгляды их встретились.

В глазах Лукаса отразилось желание. Он тихо выругался и впился губами в ее влажный рот.

Его поцелуй был горячим и голодным, и Софи встретила его, как встречают теплые солнечные лучи после бесконечных холодов. Для мыслей не было места, только для чувств. Слишком страстный, чтобы длиться долго, поцелуй заставил ее задыхаться и желать большего, но Лукас оторвался от ее губ и отступил.

– Это не должно было случиться, – резко бросил он. – И больше такого не будет, так что можешь забыть о своих штучках, дорогая. Меня это больше не интересует. – Он вышел, бросив через плечо: – До завтра.

Софи провожала его взглядом, приложив руку к горящим от поцелуя губам. Для мужчины, который дважды объявил об отсутствии интереса к ней, это был очень страстный поцелуй! Лукас что-то чувствовал к ней. Уж слишком сильно он сопротивлялся. Софи знала, как трудно убить желание. Это не то, что включить и выключить свет.

Наклонившись, она подняла ролик и сжала его в руках. Если они все еще хотят друг друга, то, возможно, есть шанс возродить былую страсть. Софи не надеялась на любовь, но, может быть, когда-нибудь они окажутся в объятиях друг друга. Но хочет ли она этого? Ответ был очевиден. О, да. Софи мечтала об этом. Желала вновь ощутить мужское тепло. Почувствовать себя живой. И только Лукас мог ей в этом помочь.

Софи подавила всхлип. Лукас был для нее всем. И не важно, доверяет она ему или нет. Она была в ловушке, но в сердце теплилась слабая надежда, что ситуация может сложиться по-другому.

Страсть без любви – слабый фундамент, но это все, на что оставалось уповать. Она не станет больше доверять Лукасу, а значит, нужно скрепя сердце взять то, что можно, и молить Бога, чтобы этого оказалось достаточно на долгие годы.

Они прилетели на юг Франции в конце июля. Лукас еще неделю оставался на севере, навещая Тома каждый день, строя с ним отношения, которые теперь невозможно было разрушить никогда. Лукас был дружелюбным с Софи, но она чувствовала, что между ними высокая стена. Он держался на расстоянии, но так, чтобы сын ничего не заподозрил.

Когда Лукасу пришлось уехать по делам в Лондон, он звонил Тому каждый день, болтая с ним обо всем на свете, тогда как свои разговоры с Софи всегда сводил к делам. Хотя это даже трудно было назвать разговорами. Лукас просто говорил, чего он хочет, а Софи приходилось соглашаться.

Том задыхался от восторга, узнав, что будет жить со своим отцом, и с таким же энтузиазмом воспринял новость об их совместных каникулах. Скрепя сердце Софи слушала все пожелания Лукаса. Когда она вспоминала о них уже в конце дня, уложив Тома спать, ей хотелось смеяться и плакать одновременно. Но она никогда не подавала виду, что ей плохо, перед сыном. Рядом с ним она была такой же восторженной, как и он.

Лукас купил билеты первого класса. Для Софи это было так же в новинку, как и для Тома, который никогда раньше не летал на самолете. Он сидел у иллюминатора и мог наблюдать за миром, проплывающим под ними. И все же вскоре после ланча он устал и заснул.

– Твоя бабушка знает, что мы сегодня прилетаем? – спросила Софи Лукаса, который опустил сиденье Тома, чтобы ему было удобнее спать.

– Конечно. Я не мог допустить, чтобы мы трое свалились на нее как снег на голову, – ответил Лукас, а Софи задала вопрос, который мучил ее последние несколько дней:

– И как она восприняла это?

– С превеликим удовольствием. – Лукас с удивлением приподнял бровь. – Ты что, боишься встречи с ней?

– Что ты рассказал ей о нас? – Софи помнила, что встречалась с бабушкой Лукаса на свадьбе, но им не удалось как следует поговорить.

– Не переживай, – насмешливо хмыкнул Лукас. – Я не сказал, что ты ушла от меня потому, что моих денег оказалось для тебя недостаточно. Или что секс был великолепен, но жизнь со мной – нет. Я сказал, что между нами произошла глупая ссора, из-за которой мы надолго расстались. Теперь мы все уладили и решили жить одной семьей.

Софи нервно облизала губы, зная, что все не может быть так просто.

– И она поверила?

– Не могу сказать, – пожал он плечами. – Скоро узнаем.

Софи посмотрела на свои руки, которые почему-то постоянно дрожали в последнее время.

– Ты виделся с моими родителями, когда был в Лондоне?

Мгновенье Лукас с сарказмом смотрел на Софи.

– Да, – ответил он кратко, оставляя ей возможность задавать вопросы.

Софи тяжело вдохнула, размышляя, когда же исчезнет его желание третировать ее.

– И как они?

– В добром здравии и очень счастливы, что мы снова вместе. Они были немного удивлены тем, что ты не позвонила им сама, но я объяснил, что ты очень занята – готовишься к переезду, – ответил он просто, и Софи ощутила, что заливается краской. – Почему ты не сказала им, дорогая? Слишком упряма?

Софи разозлилась, гневно сверкнув в его сторону глазами.

– И что я бы им сказала? «О, кстати, я тут встретила Лукаса, и, представляете, он шантажом заставил меня вернуться к нему», – прошипела она, а Лукас рассмеялся.

– Ты же не привыкла говорить правду, – иронично заявил он. – Придумала бы еще одну ложь, – продолжал он, еще больше разозлив Софи.

– Ты и сам виртуозный обманщик, – парировала она, имея в виду его прошлый обман, который разрушил ее доверие и заставил сбежать от него. Однако Лукас считал иначе:

– Белая ложь никому не причиняет вреда. Только настоящий обман разрушает все.

– Хочешь сказать, это я все уничтожила? – вне себя от негодования выдохнула Софи.

Лукас покачал головой. На его губах заиграла горькая улыбка.

– Я бы тебе не позволил. Последнее слово за мной. Я решил, что однажды отомщу тебе за то, как ты со мной поступила.

Сглотнув, Софи заглянула в его глаза, но увидела там лишь свое отражение.

– Осторожно, Лукас. Месть может сыграть с мстителем злую шутку.

– Беспокоишься за мою душу? – насмешливо поинтересовался он. – Или за себя?

– Очевидно, за себя. Ты ведь это хочешь услышать? – бросила Софи и отвернулась посмотреть, как там Том.

Она наклонилась к сыну, ласково убрав прядь с его щеки, и вдруг ощутила, как Лукас взял ее за руку. Она оглянулась.

– В чем дело?

– Черт, я забыл купить тебе кольцо, – пояснил Лукас с досадой. – Бабушка сразу заметит. У нее глаз как у орла.

– Не переживай, – успокоила его Софи и достала из сумки коробочку с кольцами. Среди них было и обручальное. Она взяла их с собой не для того, чтобы носить. Просто не могла оставить их дома. Они всегда и везде путешествовали с ней.

– Ты сохранила кольца? – искренне удивился Лукас. – Ты меня поразила. Я думал, ты уже давно избавилась от них, – пробормотал он, глядя на жену с любопытством.

Софи ни за что не призналась бы, что никогда не расставалась с ними, поэтому просто пожала плечами, махнув рукой.

– Ты же знаешь, что говорят о бриллиантах. Они всегда были со мной.

– Лучшие друзья девушек, так ведь? – хмыкнул Лукас. – А я-то думал, ты хранила их из-за воспоминаний.

– С чего бы это? – фыркнула Софи.

Рассмеявшись, Лукас надел обручальное кольцо ей на безымянный палец.

– И правда. Вот теперь ты снова моя законная жена.

– А как же твое кольцо? – поинтересовалась она сухо, не желая, чтобы Лукас понял, как она всегда надеялась, что он снова наденет кольцо на ее палец.

Лукас поднял правую руку.

– Я никогда не снимал его. Я дурак? Нет, не отвечай. Мы оба знаем ответ. В любом случае кольца еще ничего не значат. Тебе все равно придется убедить бабулю, что ты до сих пор без ума от меня.

– Не думаю, что могу вот так запросто потерять голову, – смешливо заметила она, скрывая, как болезненно сжалось сердце.

– Просто делай то, что делала раньше, любимая. Без сомнения, у тебя получится. Это же как езда на велосипеде. Однажды сядешь и уже никогда не забудешь, как ездить, – заметил Лукас.