Какой мелочной она была! Как обижена была на этого отважного человека, который всего-навсего сказал ей правду. Она действительно была избалованным эгоистичным существом и высказалась о его возлюбленной, если говорить честно, не из желания избавить милого соседа от будущих страданий, а побуждаемая собственной ревностью.

– Что случилось, Верити? – Нежно взяв под локти, он поднял ее со стула и пытливо взглянул ей в лицо. – Вы передумали?.. Сомнения?

– Может быть, какие-то сомнения и есть, – мягко сказала она, – но я не собираюсь ничего отменять.

Его благодарная улыбка болью отозвалась в ее душе.

– Спасибо. Я уже сказал Маркусу и Саре. Они страшно обрадовались, услышав эту новость.

Если он сказал это, чтобы ей стало легче, то легче ей не стало.

– И не только они. Моя тетушка была на седьмом небе, когда я недавно сообщила ей. – Верити выглядела удрученной. – Я не люблю обманывать, Брин. Вы же понимаете, надеюсь, что возникнут недоуменные вопросы, когда мы расторгнем нашу помолвку?

– Не будем думать об этом раньше времени, – сказал он едва ли не равнодушным тоном, – а пока, – продолжал он, опустив руку в один из карманов, – надеюсь, вы примете это в знак моей... моего очень искреннего уважения к вам, Верити Хэркорт. – И прежде, чем она поняла, что происходит, он надел ей на безымянный палец левой руки кольцо с сапфирами и бриллиантами.

Совершенно ошеломленная, она восхищенно рассматривала сверкающие камни. Никогда в жизни она не видела такой красоты. Как только он ухитрился точно угадать ее размер? Неожиданно их помолвка показалась ей такой реальной... Ей вдруг захотелось, чтобы это было правдой, но тут здравый смысл взял верх.

– Какое красивое, – ей нелегко дались эти слова, но она заставила себя произнести их. – Обещаю, что я буду очень бережно обращаться с ним, Брин, и верну, как только...

– Нет, – мягко прервал он, – это мой подарок. Оно ваше и только ваше. Что бы ни случилось. – И прежде, чем она успела возразить, он положил руки ей на плечи.

Верити была слишком поражена своей реакцией на его прикосновение и даже не сообразила, что хотя бы для приличия ей следовало оказать Брину легкое сопротивление. Волны такого чувственного наслаждения захлестывали ее, что когда его губы легко скользнули по ее губам, она ощутила разочарование.

– Ну вот, теперь, кажется, ваши щеки обрели свой прежний цвет, – заметил он с явным удовлетворением, и Верити почувствовала, что предательский румянец еще ярче заиграл на ее щеках. Она застыла, не в силах справиться с собой. Она страстно хотела, чтобы он снова поцеловал ее.

Очевидно, он не испытывал ничего похожего, потому что бережно, но спокойно взял ее шелковую шаль с кистями и накинул ей на плечи.

– Сара просила передать, что будет рада, если вы захотите остаться тут со мной после того, как завтра все уедут. Это целиком зависит от вашего желания, конечно.

Верити почувствовала, что не сможет принять даже такого простого решения, и повернулась к нему, ища совета, словно не было ничего естественнее для нее, чем сделать это. Он без слов понял, что она не знает, как поступить, а поэтому решил за нее.

– Мне кажется, что вам лучше всего остаться. Вы же будете смертельно страдать от нездорового любопытства, если вернетесь со своей тетушкой. Я позабочусь о том, чтобы в утреннем выпуске «Морнинг пост» появилось небольшое объявление, чтобы к моменту нашего возвращения все сплетники наслаждались этой новостью и оставили нас в покое. – Он заметил сомнение и неуверенность, мелькнувшие на ее лице. – Несколько дней спокойствия и тишины в райском месте – это как раз то, что вы всегда так ценили.

Брин объявил о помолвке, едва они вошли в гостиную. Все были в сборе, Верити почувствовала, что не дни, а недели потребуются ей, чтобы обрести прежнюю уравновешенность и благодушие.

Если бы она не стояла рядом с ним, не слышала каждое его слово, не видела каждый его жест, она бы никогда не поверила, что он мог выглядеть столь убедительно. Он был восхитителен. Ну просто прирожденный актер!

Брин, казалось, охотно отвечал на вопросы, которые задали ему несколько излишне любопытных дам. И когда во время ужина леди Уэстбери поинтересовалась, скоро ли их свадьба, а Брин беспечно сообщил, что свадьба состоится в ближайшие недели, Верити чуть сама не поверила в это. Она решила при первой же возможности поговорить с ним, пока он не зашел слишком далеко.

– Что вы, черт возьми, несете? Вы почти объявили день брачной церемонии! – вполголоса негодовала Верити, когда сразу после ужина все они направились через холл в большую гостиную. – Вы роете себе самому огромную яму, – продолжала она, раздраженная его по-прежнему беспечным видом. – Не ждите, что я буду помогать вам выбираться из нее!

– Вам вряд ли придется делать это, моя дорогая девочка, – заявил он все тем же невозмутимым голосом, – поскольку вы попадете туда вместе со мной. А теперь перестаньте смотреть на меня, как разъяренный котенок, пойдите и поговорите со своей тетушкой, будьте умницей. Она отчаянно пытается привлечь ваше внимание. Я подойду к вам потом, чтобы пригласить на первый вальс. – Сказав это, он заговорщически ущипнул ее за руку, повергнув в полное замешательство.

Если он и почувствовал на своей спине ее возмущенный взгляд, то и виду не показал.

Верити, которая выглядела далеко не такой счастливой, какой должна бы выглядеть будущая невеста, решительно подошла к своей тетушке, оживленно беседовавшей с миссис Фэннер и ее дочерью.

– Похоже, у влюбленных только что вышла размолвка! – визгливо выкрикнула Хилари с таким злорадством, что Верити готова была стукнуть ее.

– Вы ошибаетесь, – ответила она сдержанно. – Но я всегда замечаю, если кто-то пытается изо всех сил досадить мне, Хилари.

Хилари благоразумно удержалась от дальнейших высказываний, которые могли разозлить ее собеседницу, и вместе с матерью отошла к другим гостям.

– Сара сообщила мне, что ты остаешься здесь, в Рэвенхерсте, дорогая, – сказала леди Биллингтон, поспешно уводя Верити в угол, чтобы они могли спокойно поговорить. – Я не возражаю, конечно, если ты этого хочешь, – добавила она, усаживаясь в кресло.