Взяв Джейн под руку, он провел ее в уютную, со вкусом обставленную гостиную и усадил в удобное кресло у камина.

Налив девушке бокал мадеры, Ричард сел на диван рядом с женой.

– Знаешь, мы были приятно удивлены, когда получили от тебя согласие на наше приглашение. Мы-то думали, что ты любуешься красотами Рима и Венеции!

– Как бы не так! Ваше общество мне намного приятнее, – воскликнула она и тут заметила, что супруги Найтли одеты как для званого вечера. – Разумеется, вы так нарядились не в мою честь! Вы ждете гостей?

– Да, ужин в компании самых близких друзей. Первое семейное торжество после рождения Стефена. Но если ты устала и чувствуешь себя разбитой после долгого путешествия, не стесняйся, отдыхай, мы с Ричардом не будем на тебя в обиде, – предложила Элизабет.

– Уж не считаешь ли ты меня изнеженной недотрогой, которая не в состоянии перенести дорожную тряску?! Конечно, я присоединюсь к вам и вашим гостям!

– Мы решили пригласить лорда Пентекоста и его мать. Ее я не очень люблю, но ведь они наши соседи! Джейн, дорогая, ты не возражаешь, если я посажу тебя рядом с ним? Вы всегда были так дружны! – защебетала Элизабет.

– Да-да, конечно. Мы так давно не виделись, – машинально ответила Джейн и бросила задумчивый взгляд на Ричарда. По его лицу было видно, что новоиспеченный лорд и вдовствующая леди Пентекост ему явно не по душе.

Перед мысленным взором Джейн пронеслись картины ее детства, когда она и будущий лорд Пентекост предавались невинным детским забавам и шалостям.

– Вы, конечно, знаете, что вдова покойного лорда Пентекоста – близкая подруга моей мамы и малыш Перри Пентекост в свое время был частым гостем в нашем доме. Когда мы подросли, мама внезапно решила, что из нас получится отличная пара, и стала смотреть на нас с Перри как на жениха и невесту.

Темные брови Ричарда взметнулись от удивления: он, как и сама Джейн, считал эту мысль абсурдной – настолько Перри и Джейн не подходили друг другу.

– Но мечтам моей мамы, к счастью, не дано было осуществиться, так как папа был решительно против нашего союза, – поднимаясь со своего места, добавила Джейн с улыбкой.

До прихода гостей оставалось не так много времени, и Джейн ушла в отведенную ей уютную комнату, чтобы переодеться к ужину. Надев нарядное платье из темно-зеленого бархата, она вернулась в гостиную.

Не прошло и получаса, как начали прибывать гости, и комната наполнилась гулом женских и мужских голосов. Элизабет оживленно разговаривала с Ричардом, когда в комнату влетел высокий подтянутый молодой человек с довольно длинными светло-каштановыми волнистыми волосами и, ни на кого не глядя, сгреб хозяйку дома в объятия и звонко чмокнул ее в щеку.

– Я уже перестала надеяться, что вы окажете честь своим присутствием нашему скромному торжеству, доктор Кэррингтон, – ласково пожурила Элизабет опоздавшего гостя. Судя по всему, ее нисколько не смутило такое невежливое обращение.

– Напрасно! Я никогда не отказываюсь от приглашения поужинать у вас, ведь здесь всегда так вкусно кормят, – без всякого намека на официальность заявил незнакомец, внимательно глядя на Элизабет своими ясными серыми глазами.

Джейн знала, что доктор Кэррингтон и Элизабет знакомы еще с детских лет, и хотя Элизабет любила его как родного брата, она никогда не закрывала глаза на его недостатки. По всеобщему убеждению, он обладал не только плохими манерами, но был остер на язык, никогда не заботясь о том, какое впечатление произведут его слова на окружающих.

Этот недостаток отпугивал многих, но те, кто были его пациентами, восхищались его обширными познаниями в медицине и считали его прекрасным врачом.

Доктор Кэррингтон хорошо знал всех присутствующих и поэтому сразу обратил внимание на незнакомку в темно-зеленом бархатном платье.

– Кто это там разговаривает с Пентекостами? – спросил он безразличным тоном, но Элизабет знала, что он, как любой нормальный мужчина, мгновенно среагировал на хорошенькое личико и складную фигурку. – Твоя родственница? – добавил он, отметив необыкновенное сходство незнакомки и хозяйки дома.

– Это моя двоюродная сестра, леди Джейн Бересфорд. Я же говорила тебе, что она приедет к нам погостить.

– Да? Я, наверное, забыл, – смутился он и, взглянув в очередной раз на Джейн, добавил: – Еще одна малышка-аристократка? Ха, французы правильно сделали, что решили очистить свою страну от засилья дворян! Хотя справедливости ради надо сказать, что ты и сэр Ричард, – продолжал доктор Томас Кэррингтон, не обращая внимания на предупреждающий взгляд Элизабет, – вполне порядочные люди.

Элизабет уже привыкла к подобным неодобрительным замечаниям в адрес высшего общества, к которому сама принадлежала, и во многом соглашалась с Томом. Но как отнесется к этому ее двоюродная сестра – типичная представительница английской аристократии? Ведь Том, как известно, не придавал значения титулам и в любой компании говорил все, что ему вздумается.

В этот момент дворецкий объявил, что ужин подан. Том взял Элизабет под руку, и они направились в столовую. К несчастью, Элизабет не успела познакомить его с Джейн, и Том, забыв обо всех приличиях, насмешливо кивнул в сторону леди Джейн, будто старой знакомой. Смерив Тома ледяным взглядом, леди Джейн и ее спутник, лорд Пентекост, не прерывая беседы, чинно проследовали к своим местам.

– Гордая дамочка, – пробормотал Том, плюхнувшись на стул справа от хозяйки дома. – Вы, конечно, внешне очень похожи, моя дорогая Лиззи, но в остальном вы совершенно разные. Ей не мешало бы научиться хорошим манерам.

– Кто бы говорил! Тебе бы самому давно пора освоить азы этикета, – заступилась Элизабет за свою двоюродную сестру.

– Я всегда предельно вежлив со всеми. Ты когда-нибудь слышала, чтобы я был груб с кем бы то ни было? – возразил Том.

– И довольно часто! – без обиняков заявила Элизабет. – Моя кузина необыкновенно вежлива и внимательна, особенно с теми, кого судьба одарила менее щедро, чем ее саму. Она учтива даже с самым последним лакеем!

– Никогда бы не подумал! – сказал Том примирительным тоном и, отпив глоток вина, наклонился вперед и бросил дружелюбный взгляд на леди Джейн. Почувствовав, что Том смотрит на нее, Джейн сделала вид, что увлечена разговором со своим соседом.