Музыканты распевали баллады и играли танцевальные мелодии. Еще в замке любили разгадывать шарады. А уж сплетен в эти дни можно было услышать несметное количество.

Но сегодня вид Фьонлаха не наводил на мысли о празднике. Замок мрачно возвышался среди голого леса, окутанный дымкой тумана. Будут ли сегодня обитатели замка играть в кости и слушать баллады? Да есть ли там вообще кто-нибудь?

Единственный человек, о ком точно можно было сказать, что он находится в замке, – это Джошуа Рун. Он ни за что не покинет Фьонлах по собственной воле. Он остался бы там навсегда, если бы это было возможно. И он сделает все, чтобы это стало возможно. Теперь Сара понимала это.

Калум вдруг прервал ее мысли, робко заговорив:

– Миледи… простите мою дерзость… я… кое-что тревожит меня, миледи… и я…

Сара искоса взглянула на крестьянина:

– Говори. Тебе не следует меня бояться.

– Миледи. – Калум набрал в легкие побольше воздуха. Они стояли на поле перед деревней. Голос его был таким тихим, что Саре приходилось внимательно прислушиваться. – Той ночью в лесу… волк… я не могу понять… Было так страшно, миледи… – Он вдруг взглянул на нее в упор. – Это были дети моей сестры. Они должны были умереть, но тут появились вы.

Сара молча слушала его бормотание. Налетавший ветер трепал полы ее плаща.

– Почему вы не заколдовали его? – решился наконец Калум. – Ведь волк убил бы и вас, и детей. Но вы не заколдовали его…

– Потому что я не имею над ним власти, – спокойно сказала Сара.

– Над волком? Но, миледи, волки боятся ведьм. Это всем известно.

– Да, – устало кивнула Сара. – Может быть. Но я не имею власти над этим животным. Понимаешь меня?

– Он уже был заколдован? Это был вовсе не волк, а злой дух?

– Да нет же, Калум. Это был просто волк. А я только пыталась добраться до детей.

Калум внимательно смотрел на девушку. И Сара вдруг почувствовала, что во взгляде его мелькнуло сомнение. Она затаила дыхание, боясь позволить себе надежду, и в то же время мечтая, чтобы это оказалось правдой. Но Калум лишь покачал обескуражено головой. Ей так и не удалось разрешить его сомнений. Сара выдохнула воздух. Что ж, ей не привыкать к подобным разочарованиям.

Калум смотрел теперь на замок Фьонлах. На вечнозеленые сосны и стелющийся туман.

– Миледи, вы думаете, это правда? То, что все предсказывают. Думаете, с наступлением нового года придет конец света?

– Не знаю, – просто ответила Сара, и это была чистая правда. – Но мне хотелось бы думать, что это не так.

Калум молча кивнул. Сара посмотрела в сторону деревни и увидела двигающихся за изгородью людей. Кто-то смотрел на них с Калумом, но в основном все были заняты своими делами. Крестьяне, солдаты, дворяне из Олдрича и Леонхарта – они были теперь связаны друг с другом навсегда. Сколько бы времени это ни означало.

– Почему бы тебе не показать мне остролист, который вам удалось отыскать? – сказала Сара, не глядя на Калума. – И мы посмотрим, сколько еще может понадобиться. Ведь скоро пойдет снег, тебе не кажется?

Калум ничего не ответил, просто молча направился за Сарой, которая начала взбираться на соседний холм. Дойдя до вершины, они остановились, поджидая охранников, потом направились все вместе на другой конец деревни, где находился амбар для зерна и сена.

Неужели всему виной ее разыгравшееся воображение? Неужели ей только кажется, что люди относятся к ней не так враждебно, как раньше?

Теперь матери уже не бросались закрывать собой детей, когда она проходила мимо, хотя все они по-прежнему останавливались и смотрели ей вслед. А за ее спиной тут же начинались разговоры, но теперь голоса звучали уже не так взволнованно.

Да и Калум теперь не семенил испуганно за ней, а шел широким шагом, иногда обгоняя Сару. Он не держал больше глаза опущенными, а смело смотрел вокруг.

Сара посмотрела на крестьянина и увидела, как лицо его вдруг просияло. Проследив за его взглядом, она увидела у порога одной из хижин играющих детей – белокурого мальчика и хорошенькую темноволосую девочку. Дети смеялись со всей беззаботностью своего возраста. Ничто не выдавало воспоминаний о пережитой недавно трагедии. Заметив Калума и Сару, они побежали к ним.

Из таверны вышел Райфл, говоря что-то через плечо появившемуся вслед за ним Абраму. Никто из них не заметил детей. Мальчик врезался на бегу в Райфла, чуть не сбив его с ног.

Все вокруг застыли, словно пораженные громом, кроме девочки. Она с испуганным криком бросилась к упавшему на землю мальчику и закрыла его своим телом.

Сара понимала, о чем сейчас думают все эти люди. Оскорбить лорда, даже случайно, – это было очень, очень опасно. Некоторыми землями правили такие суровые лорды, что одного косого взгляда их подданных было достаточно, чтобы виновные оказались сурово наказаны. Ее дед, Джошуа Рун, тоже был известен тем, что легко расправлялся с людьми, а иногда и с целыми семьями, только лишь заподозрив кого-нибудь в измене.

Так как же было не испугаться, оскорбив самого дьявола из Леонхарта.

Калум кинулся вперед. И одновременно с ним с другой стороны подбежала к детям их мать.

Райфл наклонился и поднял с земли сначала плачущую девочку, потом насмерть перепуганного мальчишку.

– Милорд, – тут же запричитала их мать. Одновременно заговорил Калум, стараясь взять на себя вину происшедшее.

– Это я крикнул детям, чтобы они бежали ко мне. Они не видели вас, милорд.

Сара приблизилась как раз в тот момент, когда Райфл отряхивал мальчика, пытаясь одновременно остановить его сестру, которая снова старалась заслонить собой брата. Калум встал между Райфлом и племянниками.

– Простите их, милорд. Это же просто дети. Такая глупая ошибка…

Райфл раздраженно посмотрел на Калума:

– Я понимаю, что это случайность. – Он повернулся к испуганной матери. – Хотел только убедиться, что с мальчиком все в порядке.

Вокруг них начала собираться толпа встревоженных крестьян. Девочка все еще плакала, но теперь уже тише. Она даже с любопытством посмотрела одним глазом на Райфла поверх плеча матери.

– Перестань, – строго сказала ей Сара. – Ты должна быть храброй девочкой. К тому же твоего брата не собираются наказывать.

Девочка обернулась к Саре и замолчала, сверля ее взглядом. Райфл тоже внимательно посмотрел на Сару, затем обернулся к мальчишке.

– Ты не ударился? – спросил он ребенка. Мальчик молча покачал головой.

Райфл с усмешкой взглянул на его мать.

– Похоже, ваши дети – большие любители приключений, мэм.

– Милорд, – пробормотала женщина, пытаясь присесть в реверансе, все еще сжимая в объятиях дочь. – Это чистая случайность, милорд. Это больше не повторится.

– Никогда нельзя знать наверняка, – улыбнувшись, заметил Райфл.

– Да, – согласилась женщина, пытаясь снова поклониться.

Абрам, до сих пор молча стоявший рядом, замахал руками толпе, призывая людей разойтись, и они тут же исчезли, даже стражники Сары, после того как Райфл кивнул им головой. Калум и крестьянка обменялись взглядами, затем женщина мелкими шажками, как-то боком, подошла к Саре. За ней шел Калум.

– Дети хотели поблагодарить вас, миледи, – сказал он, – за свое чудесное спасение. Вы ведь хотели сделать именно это, Аргус и Клейди. Не правда ли?

Детишки тоненькими голосками пролепетали что-то, кивая головами.

– Хорошо, – сказала ошеломленная Сара. Но дети молчали. – Ну что ж. Тогда покончим с этим. – Она повернулась, собираясь уйти. Но тут девочка вырвалась из рук матери, а вслед за ней и ее брат, и оба убежали.

– Миледи. – Мать Аргуса и Клейди стояла перед ней, испуганная, но полная решимости. – Я тоже хотела поблагодарить вас. Спасибо, что спасли моих детей.

Сара встретилась с ней глазами. В робком взгляде женщины отражалась искренняя признательность. Совсем не к таким взглядам деревенских жителей привыкла Сара.

– Я рада, что с детьми все в порядке, – просто сказала она.

– Да уж. – Калум прочистил горло и продолжал: – У детей короткая память на несчастья и потрясения.