– Но это правда, дорогая, – говорит Белинда, выгибая вперед шею с натянутой улыбкой. Она берет дочь за руку. – Сегодня вечером, дорогая, мы с тобой союзники, партнеры, соучастники преступления!

Мэри действительно очень хорошо принарядилась: в рубиново-красном топе с глубоким вырезом на шнурке и в черной юбке с оборками она похожа на какую-то экзотическую испанскую танцовщицу. Длинные темные волосы зачесаны назад и собраны у шеи красным цветком – простое и привлекательное сочетание. Майор не может побороть искушения ущипнуть ее за задницу, проходя мимо.

– Итак, – продолжает Белинда, – полагаю, мы заслужили пару стаканов выпивки, прежде чем ехать, не так ли, дорогая? – Она хочет, так сказать, положить начало кампании.

Три стаканчика джина с тоником и короткая дорога – и они приезжают в «Casa Padronale», чтобы застать вечеринку в самом разгаре. Мэри паркуется на гладкой каменной дорожке, рядом с вереницей машин, уже стоящих на обочине. Звуки джазовой трубы привлекают их внимание, и они направляются к дому.

– Никогда не видела столько машин в долине, – говорит Белинда, пошатываясь в своих золотых босоножках.

– Забавно, не правда ли? – соглашается Мэри, вдыхая теплый вечерний воздух и рассматривая молодые звезды в ясном темно-синем небе. – Смотри! Хоуард здесь, вон его машина. И Дерек с Барбарой тоже… – Она делает паузу. – Это что, «панда» Бьянки?

– Не знаю, дорогая, – говорит Белинда, глядя мимо кончика своего короткого носика на пыльную, ржавую машину. – Она, конечно же, не могла их пригласить.

Джаз становится громче, по мере того как они приближаются к дому. Несмотря на большие полосы развороченной земли – там, где ездила туда-сюда строительная техника, – дом и окружающее пространство выглядят удивительно презентабельно: не поверишь, что они только что подверглись столь коренному переустройству.

– Вижу, она скупила весь садоводческий центр, – говорит Белинда, указывая на ряд из десяти терракотовых горшков с геранью возле дома и на свежую аллею кипарисов вдоль подъездной дорожки. – Она даже привезла сюда несколько оливковых деревьев. Ей что, деньги некуда девать?

– Фасад выглядит замечательно, – говорит Мэри, любуясь новыми ставнями, умелым использованием старой черепицы в новой крыше и блестящими медными водосточными трубами.

Входная дверь открыта, и они ступают внутрь. Холл белый. Посередине стоит длинный низкий деревянный стол. На нем – каменная ваза, наполненная водой, в которой плавают розовые лепестки и ароматические свечи. В другую распахнутую дверь, справа, видна дорогая кровать с пологом из нелакированного дуба, застеленная свежим белым бельем и покрытая парой кашемировых шалей. Белинда и Мэри продвигаются дальше в молчании. Мэри идет на цыпочках, как будто собирается ограбить дом, и даже Белинда ощущает заметную скованность. Музыка становится громче, когда они проходят в следующую дверь. Обе они останавливаются.

– О Боже! – говорит Белинда наконец. – Она снесла почти весь первый этаж.

Мэри может только таращиться на великолепные открытые пространства кухни, гостиной и столовой.

– Какое все гигантское, – говорит она, глаза ее блестят.

– Очень не по-итальянски, – замечает Белинда.

Белое пространство огромно. Кухня, с горшками, кастрюлями, связками чеснока, свисающими с крюков на потолке, обставлена деревянной мебелью, включающей отсек для разделки мяса, полки и посудные шкафы; они стоят по обе стороны от металлической восьмиконфорочной плиты промышленного размера. Напротив стоит длинный деревянный стол, за которым могут поместиться двадцать человек, вокруг – разномастный набор стульев из того же дерева. На столе – три большие вазы, также наполненные водой, в которой плавает все та же комбинация из розовых лепестков и свечей, – они украшают собой почти каждую плоскую поверхность. Такие же вазы расставлены на деревянных столиках по обеим сторонам от пышных кремовых диванов. Последние стоят во всю длину книжных полок, а также вдоль стены на террасе, снаружи.

Внутри звуки джаза спорят с шумной болтовней гостей, сидящих на стульях и диванах. Мэри узнает за длинным столом большую часть семейства Бьянки. Родители, братья и их жены оживленно беседуют, но Джанфранко нигде не видно.

– О Бог мой! Бьянки здесь, – вздыхает Белинда, направляясь к батарее бутылок «Просекко», стоящих на кухонном столе. – Думаю, мне надо выпить. – Она берет бокал и сливает в него остатки из трех почти пустых бутылок. Там же, в стороне, стоит вазочка с маленькими яйцами. – Господи, – говорит Белинда, морща нос, – что это ?

– Перепелиные яйца, – отвечает Мэри. – [как ты думаешь, не пора ли нам найти нашу хозяйку?

– Точно, – говорит Белинда, делая большой глоток шипучего напитка.

Снаружи на деревьях мерцают голубые китайские фонарики, бамбуковые светильники освещают тропинки в саду. Оркестр из четырех музыкантов играет слева от маленьких столиков, покрытых белыми скатертями, на которых стоят свечи. Человек пятьдесят разговаривают, смеются, пьют и танцуют.

Стоя на террасе в своем пурпурном гарнитуре, Белинда чрезвычайно бросается в глаза.

– Контесса! – кричит Дерек из-за столика, где вместе с ним сидят Барбара и Хоуард. Он встает и широким жестом машет рукой Белинде: – Сюда!

Белинда чуть приподнимает свой стакан и машет рукой в ответ. Наблюдая за вечеринкой и даря сдержанные улыбки столику Джованны и Роберто, за которым сидит также парикмахер из Серраны, Белинда замечает высокую блондинку в белом хлопковом платье, идущую ей навстречу. Это Лорен, она поспешно приближается.

– Бетина! – говорит она.

– Лорен! Дорогая! – говорит Белинда. – Как приятно вас видеть! Какая забавная вечеринка!

– Как забавно вас здесь видеть, – отвечает Лорен, становясь руки в боки, так что ее загорелая рука загораживает проход.

– Так мило с вашей стороны было пригласить меня, – говорит Белинда, делая глоток напитка и улыбаясь через плечо хозяйки. – Помните мою дочь? – добавляет она, подталкивая вперед сопротивляющуюся Мэри.

– Да… Я помню вашу дочь, – отвечает Лорен, глядя на Мэри с теплой, приветливой улыбкой.

– Как бы то ни было, мы очень взволнованы тем, что пришли сюда, – продолжает Белинда, по-прежнему глядя Лорен через плечо.

– Но вы не были приглашены, – говорит Лорен тихим, но отчетливо слышным голосом.

– О, я знаю, – соглашается Белинда, слегка толкая рукой Лорен в белое плечо. – Я и сама делала подобную ошибку. – Она кивает, закатывая глаза. – В любом случае, ну, если вы беспокоитесь по этому поводу… – Она наклоняется вперед и шепчет Лорен на ухо: – Я вас прощаю. Я хочу сказать: ну какие там приглашения между друзьями?

– Вот вы где! – громогласно восклицает Дерек, вклиниваясь между ними. – Я все никак не мог понять, где ты, Белинда. В приглашении написано: шесть! – вскрикивает он. – Полагаю, ты хотела эффектно опоздать Ты еще выучишь эти привычки Белинды, Лорен, – говорит он, поворачиваясь к хозяйке, – когда узнаешь нашу маленькую банду хорошенько. Она всегда эффектно опаздывает, но она и вообще ужасно эффектная персона. – Он кладет ей руки на плечи. – Ты выглядишь фантастически, дорогая. Фантастически. Тебе не кажется, Лорен?

– Да, – говорит Лорен, разглядывая Белинду, словно телку-призершу сельскохозяйственной выставки. – Я бы сказала, ты выглядишь действительно фантастически. – Она улыбается. Глаз эта улыбка не касается. Она наклоняется вперед и шепчет Белинде на ухо: – Очень смело, – и, прежде чем уйти, добавляет: – Приятного вечера, Бетина.

– О, Бетина! Какое хорошее уменьшительное имя! – кудахчет Дерек. – Никогда раньше этого не слышал. Пойдем, Бетина…

– Белинда, – шипит Белинда.

– Ну хорошо. – Он замирает от этого замечания. – Пошли! Барбаре и Хоуарду не терпится тебя увидеть. – Обнимая Белинду рукой, Дерек ведет ее сквозь праздничное сборище. Мэри следует позади и сканирует глазами толпу, выискивая Джанфранко.

Садись, садись, – говорит Барбара; большие голубые глаза ее округлились от воодушевления, пламя свечей блестит на тяжелом золотом браслете. – Признайся, Белинда, – взволнованно заявляет она, – тебе вообще верится в такую вечеринку? Тебе верится, что может быть такой дом? Он такой великолепный, такой прекрасный! Мы никогда ничего подобного не видели в Валь-ди-Санта-Катерина! А ты обратила внимание на еду? У нее там эти маленькие штучки… Ты видела оркестр? Видела декорации? Видела, сколько шампанского?