— Вы думаете, они что-то подозревают?

— Конечно, подозревают. Они всегда что-то подозревают. Уж такая у них работа. Вопрос в том, подозревают ли они что-нибудь относительно нашей операции?

— Ну, вот я и спрашиваю, — Фрост погасил сигарету в пепельнице. — Подозревают ли они что-нибудь относительно нашей операции?

— Думаю, что нет. По крайней мере гэбисты пока ограничиваются наблюдением, арестов еще не было, а это значит, что они не знают ничего конкретного. Полагаю, вам будет лучше остаться у нас хотя бы на несколько часов, капитал.

— Как вас зовут? — спросил Фрост.

— Мы стараемся обходиться без имен, когда делаем такую работу. Можете называть меня Иваном, если хотите. Это не настоящее мое имя, но я обещаю отзываться на него.

— Из ваших слов я могу сделать вывод, что здесь, в Москве, существует разветвленное антикоммунистическое подполье, это так?

— Вы можете делать любые выводы из моих слов, — улыбнулся Иван и уселся на стул рядом с Фростом.

— А вы неплохо живете, — заметил капитан. — Частный дом, машина.

— Да, по сравнению со средним советским тружеником я действительно хорошо обеспечен. Да и не мог же я привезти вас в коммунальную квартиру, не так ли?

— Вы, наверное, ученый?

Иван снова засмеялся. Нечасто в Советском Союзе Фрост видел смеющихся людей.

— Нет, я не ученый. У меня всегда были проблемы с точными науками, еще в школе. Но похоже, что ваше любопытство безгранично, а это очень опасно. Отвечая на ваши вопросы, я могу случайно проговориться, а это потом пагубно скажется на мне и моей семье. Поэтому прошу вас — не надо больше вопросов. Ради нашей и вашей безопасности.

— Согласен, — кивнул Фрост. — А поесть у вас что-нибудь найдется? — Он улыбнулся, — Прошу прощения, я опять задал вопрос.

— О, еда сейчас будет готова. Моя жена как раз этим занимается на кухне.

— Тогда еще один вопрос, — сказал капитан. — Я задам его, поскольку понимаю, что вы не в первый раз оказываете помощь американцам.

Иван покачал головой.

— Ну, и что же это за такой важный вопрос?

— Как вы думаете, у меня есть шанс?

— Нет. Но вы должны попытаться. Все мы должны пытаться что-то делать, и тогда рано или поздно успех придет.

Иван встал, подошел к стенному шкафу, открыл его и достал пол-литровую бутылку водки.

— Выпьете? По-моему, американцы любят водку.

Фрост усмехнулся.

— Да, мне тоже об этом говорили.

Он решил, что не стоит вспоминать об апельсиновом соке.

Фрост открыл глаз — его снова окружала темнота. Уже в течение более чем двадцати четырех часов он являлся гостем Ивана и его безымянной жены. Иван посоветовал ему воспользоваться возможностью и хорошенько выспаться, поскольку в дальнейшем на это просто не будет времени.

Капитан согласился, выпил водки и завалился спать. Сон — на удивление — был глубоким и крепким. Видимо, напряжение последних недель здорово вымотало наемника. Ну, и алкоголь оказал свое действие.

Фрост услышал стук в дверь и сообразил, что именно этот звук и разбудил его.

— Войдите, — сказал он.

Дверь открылась, на пол упала полоска желтого света. Это была женщина, жена Ивана.

— Капитан, мой муж хочет поговорить с вами, — сказала она на хорошем английском. — Это срочно.

— Сейчас иду, — ответил наемник, сел на кровати и протянул руку к ночнику, который стоял рядом на тумбочке.

Загорелась маленькая лампочка. Фрост — чувствуя холод по всему телу — принялся одеваться. Покончив с этим, он погасил свет и вышел в коридор.

Иван ждал его в гостиной за столом. Тут же стояла початая бутылка водки.

— Выпьете, капитан?

Фрост машинально глянул на запястье, вспомнил, что часов там нет, и посмотрел на Ивана.

— А вы считаете, что мне следует это сделать?

— КГБ известно, что вы покинули британское посольство, и что вы собираетесь играть роль слепого. Поэтому ваши документы теперь совершенно бесполезны. Мне очень жаль.

— А что насчет Алены Гориной?

— Она выскользнула из посольства США и сейчас, возможно, направляется сюда. Ну, так как, выпьете?

Фрост кивнул.

— Я не могу попадать к ним в руки — я советская гражданка. Меня будут судить за шпионаж и расстреляют. Или еще хуже…

Алена Горина сумела добраться до квартиры Ивана, и теперь они все вместе сидели в гостиной.

Что хуже? спросил Фрост.

— Что-то вроде того, к чему готовили меня, да?

— Да. А может, и что-то пострашнее. Я помню один американский фильм… — Она откинулась к окну. — Там показывали фашистского офицера, так вот он сказал главному герою, который попал в плен: “У нас есть средства заставить даже самого сильного человека буквально умолять нас, чтобы мы позволили ему рассказать то, что нас интересует”. Я знаю, что у КГБ тоже есть такие средства.

У Фроста постоянно было чувство, что что-то здесь не так. Причем это “что-то” имеет очень большое значение. Не просто сбой в системе конспирации, не ставшие бесполезными документы, и даже не Алена Горина, которая теперь тоже находится в розыске. Нет, дело тут было в другом, и это не давало Фросту покоя.

Капитан уже переоделся в костюм, одолженный у Ивана. Он принял душ, побрился и смыл с головы серую краску. На глазу красовалась черная повязка, которую он взял с собой втайне от Крэйна.

Оба револьвера торчали у него за поясом. Фрост был одет в толстый свитер с высоким воротом, пиджак и брюки. На его ногах были довольно удобные лыжные ботинки и чистые носки. В таком облачении наемник вновь почувствовал себя человеком. Недоставало только “Ролекса” и других мелочей, которые он обычно носил в карманах.

— Как бы то ни было, — сказал Фрост женщине, — а мы все же отправляемся в путь.

— Я так и знал, что вы это скажете, — усмехнулся Иван. Утром вы вели себя как рыцарь перед битвой. Исчез седой старик и появился воин, готовый к бою. Мне очень жаль, что у вас ничего не выйдет.

— У меня есть два револьвера и немного патронов. Может быть, вы еще одолжите мне кухонный нож? Если у меня ничего не выйдет, по крайней мере я погибну, сражаясь за свободу. Живым я им не дамся.

— Я и моя жена сделаем все, чтобы вам помочь, — серьезно сказал Иван.

Фрост посмотрел на Алену.

Что сказал Крэйн, когда узнал, что русские начали вас подозревать?

— Он сказал, что я поступаю очень глупо, пытаясь улизнуть из посольства. И просил — если мы с вами все же встретимся — уговорить вас вернуться обратно или в посольство США. По крайней мере, там ваша жизнь будет в безопасности.

— А как вам удалось выбраться?

— Я поменялась одеждой с уборщицей. Это было нетрудно. Я просто стукнула ее по голове и забрала платье.

— Зачем вам это нужно?

— Я хочу бежать, чтобы стать свободной. Как вы. Поймите меня, попытайтесь. Скорее всего, вы погибнете, но погибнете свободным человеком. Когда вы покинули британское посольство, вы стали сам себе хозяин. И я тоже хочу сама распоряжаться своей судьбой.

— Вы все еще можете выйти на связь с подводной лодкой?

— Да, думаю, лодка будет вас ждать, хотя никто не верит, что вы доберетесь до Риги.

— КГБ уже будет знать ваш предполагаемый маршрут, — предостерег Иван.

— Тем лучше. Значит, они не ожидают, что мы им все равно воспользуемся.

Фрост закурил сигарету и посмотрел на Алену.

— Вы знаете расположение милицейских и армейских постов на дорогах?

— Да, но это нам мало поможет. Я уверена, что будут установлены дополнительные посты. А если вы решите съехать с дороги — в такую погоду это чистое безумие, то рискуете нарваться на патрули и дозоры, на сторожевых собак и всевозможные препятствия.

— Отлично, — сказал Фрост. — На это можно посмотреть и с другой стороны. Ведь патрули — это источник питания, оружия, боеприпасов, одежды. С ними мы не пропадем.

— Вы что, собираетесь с боем пробиваться через полстраны, от Москвы до Балтийского моря? — недоверчиво спросил Иван.