На Сицилии прекрасное впечатление оставил город Палермо. Да и вообще вся Сицилия понравилась – очень красивые места.
Поразила организованность паромной переправы между Сицилией и континентальной Италией – с момента прибытия в сицилийский порт Мессина до швартовки в Реджо-ди-Калабрия на континенте прошел лишь один час.
В Ватикане посетили Сикстинскую капеллу, видели «Страшный суд» Микельанджело, осмотрели залы, расписанные Рафаэлем и другими известными художниками. Ватикан и Рим не могут не нравиться.
Забегая вперед, скажу, что мы также увидели княжество Монако (оно находится практически сразу после пересечения итало-французской границы).
Но что в Италии не понравилось – это очень высокие цены на бензин (1800—1900 лир/литр, то есть примерно 1,1-1,2 доллара/литр; в это время обменный курс был примерно 1600 лир за 1 доллар) и большие таксы за использование хай-вэев (например, за проезд между Римом и Генуей мы заплатили более 40 тысяч лир, то есть 25 долларов). Поэтому сначала (почти до Неаполя) мы ехали по бесплатным дорогам, но при этом «накрутили» в два раза больше километров, чем если бы ехали по хай-вэю, и затратили в четыре раза больше времени. Почти за два дня пути мы смогли добраться только до пригорода Неаполя. После Помпеев на дороге были сплошные «пробки», и мы решили дальше ехать по хай-вэю. Кстати, в Помпеях осмотрели разрушенный лавой, вытекшей из вулкана Везувий, старый город. Часть его до сих пор покрыта пеплом.
Впрочем, путешествие по Италии было омрачено двумя обстоятельствами. Первым было то, что у меня украли свитер (это случилось утром после первой «полевой» ночевки). Нужно сказать, что в Африке, впервые за мои двадцать заграничных экспедиций, у меня ничего не украли (если не считать постеров-плакатов в ЮАР). Перебравшись в Европу, я расслабился («уж здесь-то не воруют») и сразу же поплатился за это. Трагикомичность ситуации заключалась в том, что мой свитер украла… собака. Там, где мы ночевали в первую ночь в Италии, была заброшенная стройка, и на ней жила молодая черная собака (большой щенок). Утром я ее покормил хлебом, но у нее проявилось желание утащить что-то теплое и пушистое. Она при нас дважды пыталась унести спальный мешок Люка. Но эти попытки происходили на наших глазах, поэтому сразу же нами пресекались. А за полчаса до этого (когда я еще не знал о таких наклонностях собаки) она вертелась возле моих вещей, однако я достаточно благодушно к этому отнесся. Вечером же оказалось, что свитера уже нет. Так что все-таки и в этом путешествии меня обворовали.
Вторым огорчительным моментом было то, что еще на Сицилии у нас лопнула покрышка на переднем левом колесе (при этом сама камера осталась невредимой), а домкрат Люка оказался не в рабочем состоянии. Наши попытки найти возле дороги какое-нибудь бревно-рычаг не увенчались успехом, поэтому пришлось (достаточно долго) пытаться остановить проходившие мимо машины, но сицилийцы не очень-то желали останавливаться. Наконец, Виталику удалось разжалобить даму в одном из проезжавших мимо нас автомобиле, и та приказала своему мужу (ведшему машину) остановиться. Мы быстро сменили колесо некондиционное на запасное. Однако, ввиду отсутствия денег у нас и Люка, француз решил ехать дальше без «запаски». И это решение почти оправдало себя – всю Италию мы проехали без происшествий, однако, как только пересекли итало-французскую границу, лопнуло переднее правое колесо. Пришлось (ввиду отсутствия домкрата и монтировки) долго возиться с двумя некондиционными колесами (в одном была порвана покрышка, в другом – камера), чтобы целую камеру из одного колеса вставить в целую покрышку другого колеса. Это могло бы продолжаться еще дольше, если бы из ближайшего дома не вышла симпатичная мадам и не предложила взять из ее машины домкрат и монтировку. Дело закипело, мы быстро разбортовали оба колеса, из них смонтировали одно целое и установили его на место.
Была еще одна проблема, касавшаяся только меня. В свое время (в самом начале июля) я получил в консульстве Германии в Новосибирске шенгенскую визу на период с 14 августа по 1 сентября. Тогда мне казалось, что до 1 сентября я наверняка доберусь до Лиссабона и затем до Германии, а если и опоздаю с выездом из стран Шенгенского соглашения, то лишь ненамного. Незапланированные потери дней в Египте, Тунисе и трехдневный путь по Италии отодвинули дату нашего прибытия в Лиссабон, и 31 августа мы все еще были в Италии (хотя и недалеко от итало-французской границы). Поэтому я стремился пересечь эту границу 31 августа до 24 часов, чтобы не иметь возможных неприятностей с французскими пограничниками. Мы опоздали на два часа (то есть попали во Францию в 2 часа ночи 1 сентября), но, как это я и предполагал, на европейских хай-вэях пересечение границ между странами Шенгенского соглашения идет без проверки паспортов проезжающих. Так что я попал во Францию без осложнений. Правда, мне еще предстояло пересекать франко-испанскую и испано-португальскую границы, так что проблема, связанная с окончанием действия моей шенгенской визы, продолжала оставаться актуальной.
Итак, 1 сентября мы оказались во Франции и через Ниццу доехали до Антиб – городка между Ниццей и Каннами. Здесь жил менеджер потенциальной выставки картин Виталия в Ницце Клод Гарнье. Так как наши деньги заканчивались, а Виталий заявил, что его «друг» Клод запросто может одолжить нам требуемые 600—700 долларов, то я рассчитывал, что менеджер нам действительно поможет. Клод отвез нас в свой шикарный дом-коттедж с бассейном в сосновом бору, накормил (вместе со своей женой Жоржеттой) вкусным ужином, угостил хорошим вином, но на нашу просьбу занять нам 600 долларов ответил категоричным отказом. Тогда уверенность в успехе нашего дела с Виталика «как рукой» сняло. Весь следующий день он думал, какую бы из собранных для выставки в Ницце и находящихся у Клода своих картин посоветовать последнему купить, но когда вечером 2 сентября он предложил Клоду подешевке десять своих маленьких работ, француз сказал, что отобрал их только для выставки, а покупать не будет. В конце концов Клод одолжил нам 300 долларов, но этого было недостаточно для нашего броска в Лиссабон и проезда на моей машине через всю Европу до Харькова (где я мог гарантированно взять деньги взаймы). Но хоть часть требуемых средств у нас появилась.
Зато Клод в течение 2 и 3 сентября сводил нас в четыре музея (музей Леже в Биоте, музеи Пикассо в Антибах и в Валорисе и музей современного искусства в Ницце). Экспозиция конкретного абстракциониста Фернанда Леже очень понравилась. То же можно сказать и об экспозициях в музеях Пабло Пикассо, причем в них были выставлены также работы других сильных художников-абстракционистов и конкретных абстракционистов (в частности, Сазерленда). Виталик визжал от восторга. Для него, художника родственного стиля, впечатление от всего увиденного выражалось в восторженной фразе «о-ля-ля!». Посещение музея современного искусства в Ницце также оставило приятное впечатление – очень много оригинальных и веселых работ. В общем, за два дня мы посмотрели столько произведений искусства, сколько обычно видишь за несколько месяцев.
Теперь о стоимости бензина во Франции. Она в целом такая же высокая, как и в Италии – 5,9-6,5 франка за литр (1 доллар был равен 5,6 франка), но диапазон цен больше. Самый дешевый бензин – в супермаркетах на небольших дорогах, а на хай-вэях – дороже.
И еще нужно отметить одно обстоятельство, имевшее место во время нашего пребывания в Антибах – продолжалось катастрофическое падение российского рубля. Если в момент нашего прибытия в Антибы 1 доллар стоил 11 рублей (а до 17 августа он равнялся шести рублям), то на следующий день рубль «упал» еще больше (курс обмена вырос до 15 руб/дол). Это было крайне печальным для нас событием (ведь перед путешествием мы позанимали доллары у разных знакомых, которым обещали вернуть этот валютный долг по возвращении в Россию). К тому же, в какой-то мере, оно отразилось и на нежелании Клода занять нам 600 долларов.
Стало известно, что российские банки в течение двух недель не будут менять рубли на доллары. Западный мир обсуждает возможность досрочных президентских выборов в России. Во Франции многие считают главным претендентом на этот пост генерала Лебедя, но при этом его же и опасаются.
