Тони сочувственно кивнул, хотя и не совсем понял ее. В его семье все очень любили друг друга, и он не мог представить, чтобы родители перестали общаться с ним, чем бы он ни занимался и где бы ни проживал.

Она прочитала это в его взгляде и вздохнула.

– Кого я пытаюсь обмануть? Вы же знаете моего отца. Я уверена, что вы считаете его невыносимым человеком.

Он чуть не захлебнулся кофе.

– Я… Ах, я не слишком хорошо знаю вашего отца, – сказал он, избегая ее взгляда.

Она улыбнулась этой невинной лжи.

– Я уже говорила вам вчера вечером, что иногда с ним бывает трудно. Мама любила его, но даже она в конце концов сдалась. Отец всегда пропадал на работе, и, несмотря на то что у мамы была я и красивый дом, она сказала, что больше не может выносить постоянное одиночество.

– Она работала?

– Когда они только познакомились, работала. Успешно продвигалась по служебной лестнице в каком-то страховом агентстве и, насколько я знаю, очень любила свою работу.

Мама зарабатывала хорошие деньги, и это позволило отцу получить медицинское образование. Когда он получил степень, то решил, что ей следует сидеть дома. Мама, она… не была таким независимым человеком, как, например, я, и согласилась. Правда, после развода ей удалось получить место помощника исполнительного директора, но, полагаю, она не раз задумывалась, как сложилась бы ее жизнь, если бы она продолжала работать и после замужества. – Ким замолчала. – А как вы на это смотрите? Вы хотели бы, чтобы ваша жена работала?

Он засмеялся:

– Не будучи женатым, я вряд ли могу судить об этом.

Девушка пожала плечами:

– А я бы работала. Я люблю свою работу. Это часть меня. Поэтому мне нужен муж, который будет наравне со мной воспитывать наших детей и будет частью моей жизни.

– Это звучит так, будто вы все уже просчитали.

Ким засмеялась:

– Не совсем. Я только знаю, что не хочу повторять ошибки своей матери. Она выбрала человека, у которого на первом месте всегда стояла работа.

– Он блестящий хирург, – заметил Тони.

– Да, – печально согласилась Ким.

– Я слышал о нем еще в школе. Уже тогда я решил, что стану врачом, и родители выписали мне «Американский медицинский журнал». Помню, как прочитал статью вашего отца о маленькой девочке, которой была необходима операция по трансплантации. Ребенок не был застрахован, и ваш отец предложил оперировать ее бесплатно. Он убедил руководство не требовать с родителей денег за содержание ребенка в больнице и за лекарства. К сожалению, трансплантат не прижился, и девочка умерла. Ваш отец тяжело переживал эту неудачу. В довершение всего родители ребенка подали в суд на негр и на больницу, выдвинув обвинение в преступной халатности.

Ким откинулась на стуле. Отец пытался спасти бедного ребенка? Это никак не вязалось с тем образом, который сложился у нее.

– Когда это было? – спросила она.

Тони прищурился, вспоминая.

– Я оканчивал школу… Значит, в 1982-м.

В тот год, когда они с матерью уехали. Ким попыталась вспомнить, что происходило в тот год. Она понятия не имела, что у отца были тогда серьезные неприятности на работе.

– Ким? – спросил Тони, наклоняясь вперед. – Что с вами?

– Ничего, извините. – Ким попыталась собраться с мыслями. – Просто я… удивлена, – пробормотала она. – Я ничего не знала об этом. А почему родители девочки подали в суд? Ведь если бы не было операции, ребенок все равно бы не выжил?

Тони кивнул:

– Да. Но люди так переживают, когда умирает кто-то из близких, что не всегда способны рассуждать здраво. Они были злы на весь мир оттого, что их девочка умерла, и обвинили в этом врача. Кстати, это не такой уж редкий случай. – Он отпил кофе. – Ваш отец неоднократно рисковал, оперируя больных, от которых другие хирурги отказывались из-за того, что было слишком мало шансов на успех. А ваш отец считал необходимым использовать малейший шанс, если он есть. Когда все проходит удачно, врача превозносят как героя. Если же нет – а время от времени это случается со всеми, и не обязательно из-за некомпетентности врача, а просто потому, что у пациента слишком ослабленный организм, – на, врача смотрят как на злодея. Мы все привыкли к этому. Но тот случай с вашим отцом получил огласку, и общественность осудила его.

Если бы это случилось с кем-то другим, его бы сразу уволили.

Но Гарольд Риссон был… и остается одним из лучших хирургов в стране. Больница не хотела его терять.

Ким всегда думала о пациентах как о врагах. Они отнимали у нее отца. И сейчас вдруг осознала, что все эти годы была несмышленой эгоисткой. Ей никогда не приходило в голову, что у пациентов есть имена и лица, что они чьи-то мужья, жены, сыновья или дочери и что жизнь этих дорогих кому-то людей зачастую бывала в руках именно ее отца. Ким чувствовала, что должна сказать что-нибудь, как-то загладить свою вину перед отцом, но ей ничего не приходило в голову.

– Похоже, что ваша работа – сплошной стресс.

Тони кивнул:

– Временами – точно.

– Я хочу сказать, что когда ошибаешься или что-то не ладится на любой другой работе, всегда можно сказать: «Ну в конце концов, от этого никто не умер». Но, боюсь, к вам это не относится?

Он засмеялся:

– Не совсем. – Он помолчал, потом поднял на нее глаза. – А в чем заключается ваша работа?

– Моя? Я пишу.

– Вот как?! – Тони наклонился вперед, заинтересованный ее ответом. – И что же вы пишете?

– Картины. Маслом. В основном абстрактные, но есть несколько портретов.

– Вы делаете их на заказ?

– Некоторые – да. А некоторые пишу просто так, в надежде, что смогу их продать. Кстати, через две недели у меня будет выставка в Майами.

– Поздравляю. – Он почтительно кивнул. – Должно быть, у вас хорошие картины, которые хорошо покупают.

– Ну, на жизнь хватает, но не более того. До последнего времени я подрабатывала официанткой.

– Мне приятно сознавать, что я люблю искусство. Хорошие картины всегда заставляют меня вспомнить, что в жизни есть что-то еще помимо работы, а мне обязательно нужно иногда об этом напоминать.

– Так вы собираете картины?

– Нет, так далеко я не зашел. Просто могу отличить хорошую картину от плохой.

– Счастлив тот художник, который сможет вам понравиться.

– А сейчас вы над чем-нибудь работаете? – поинтересовался Тони.

– Да, я даже захватила эту работу с собой. Почему-то никак не могу закончить ее.

– Было бы любопытно взглянуть, как вы работаете.

Ким кивнула, чувствуя, что лицо ее заливается краской.

– Конечно, – ответила она, стараясь говорить безразличным тоном.

– Привет, Тони. – Энергичная блондинка в голубом халате подошла к их столику. Рядом с ней стояла симпатичная темноволосая девушка, тоже в халате. – Мы тебя вчера ждали. Почему ты не пришел?

– Мне пришлось поработать, – Ответил Тони, пожимая плечами.

– Ты много упустил, Тедди, – улыбнулась блондинка и подмигнула ему. Ким обратила внимание, что девушка назвала его уменьшительным именем. – Ну ладно, нам надо бежать.

Через две минуты мы должны быть в операционной. Позвонишь?

Ким вдруг почувствовала укол ревности. Она отвела глаза и стала пить кофе.

– Они работают здесь врачами, – неловко объяснил Тони. – Тоже хирургами.

– Я поняла это по тому, как они торопились в операционную, – спокойно сказала Ким. – Тедди – ваий прозвище?

– Нет, это только она меня так называет. Ей это кажется забавным.

Ким поставила кофе. «Я не имею права ревновать. – убеждала она себя. – У меня нет никаких прав на этого мужчину. Он всего лишь врач моего отца».

– Остроумная девушка, – сказала Ким. – А другие ваши девушки тоже дают вам прозвища?

– Она не моя девушка. Мы просто друзья.

– Да? – обрадованно спросила Ким.

Тони улыбнулся. Эта женщина была ему интересна. С самой первой встречи он почувствовал, что она излучает не обыкновенную внутреннюю силу. Он прекрасно понимал, как нелегко ей было прилететь в Мичиган и ухаживать за отцом, с которым она не виделась целых пятнадцать лет. Но Ким не раздумывая полетела к нему, даже не зная еще, где остановится и застанет ли отца в живых.