На следующий день испытания возобновились и стали еще более строгими.

— Лучшие из вас должны пробежать расстояние в сто километров за восемь часов[13], — объявил инструктор. — Большинство сообщений посылаются с кораблями, но военная почта обязана в основном пользоваться наземными дорогами. Поэтому я хочу, чтобы мои люди были хорошо подготовлены.

Стараясь бежать все быстрее и быстрее, Икер беспрестанно думал о божественном лике, который он созерцал в царской бирюзе. Не было ли это необычное явление знаком того, что ему оказали доверие? Он найдет ее, ее — и тех, кто осудил его на смерть.

Когда он — в последнюю секунду — заметил рассыпавшиеся вдруг по дорожке острые куски кремней, то инстинктивно рванулся в сторону, свалился в ров и ударился о ствол тамариска. Он лежал, потеряв сознание, зато избежал самого страшного: многие его товарищи, не заметив угрозы, сильно поранили ноги и на долгое время потеряли возможность двигаться.

Постепенно придя в себя, Икер понемногу сократил расстояние, которое отделяло его от лидера — сына стражника. Этот парень ненавидел Икера и всячески старался его унизить перед товарищами.

В тот момент, когда Икер обходил соперника, тот попытался выбить его из равновесия, толкнув плечом. Икер сманеврировал и удержал позицию.

— По поводу кремня я ничего не скажу инструктору. Мы выясним этот вопрос между собой, в казарме...

— Лучше всех владеют палкой нубийцы, — сказал инструктор. — Именно от одного из них я научился той технике, которую передам и вам. Вы будете применять ее в том сражении, когда вам не нужно будет сдерживать свои удары. Мне нужны два добровольца.

— Я, — сказал Икер, заранее зная, что этим провоцирует реакцию сына стражника.

И в самом деле, тот ухватился за представившуюся возможность.

Оба соперника были одного роста и обладали равной силой, но Икер, по своему обыкновению, понадеялся на свою ловкость. Он заставил своего яростного противника поверить в то, что опасается его атак, и дал ему выдохнуться в серии поворотов и ни к чему не приведших атак.

Своей упругой и легкой палкой Икер ударил только один раз — в середину лба.

Соперник рухнул.

Инструктор осмотрел его.

— Когда он очнется, у него здорово будет болеть череп.

— Я мог бы ударить сильнее.

— Не узнаю тебя, Икер.

— Я не выношу подлецов.

Инструктор искоса посмотрел на своего ученика.

— Ничего не прибавишь?

— Вопрос урегулирован.

— Вот это мне нравится, Икер. Что происходит между солдатами, меня не интересует, — лишь бы они были дисциплинированными, умелыми и храбрыми. Но тебе еще нужно потренироваться в прыжках.

Сначала веревку между двумя кольями натягивали не слишком высоко. Но потом ее так подняли, что она казалась недостижимой. И нужно было обладать как техникой, так и сильной волей, чтобы «приручить» ее и не останавливаться перед препятствием. Но у этой забавы появился неожиданно приятный оттенок.

К инструктору подошла симпатичная брюнетка лет сорока.

— Госпожа Текхат! Что вы принесли нам вкусного?

— Сыра и овощей. Скажи мне, как зовут этого юношу?

— Икер.

— Он из нашей округи?

— Нет, но это прекрасный рекрут. Я обязательно сделаю из него офицера.

Деловая женщина, казначейша провинции, загадочно улыбнулась. С ее точки зрения, этот Икер заслуживал лучшего.

Когда в основание святилища Сесостриса был заложен первый камень и окончился ритуал закладки, который возглавлял лично сам фараон, одна из ветвей акации покрылась зеленью.

Ни одна другая ветвь, правда, не последовала примеру первой. Но возродилась надежда, и путь был намечен: построить новый храм и новое жилище вечности, чтобы победить тьму, угрожавшую захватить землю Осириса.

Сесострис проверил качество материалов и переговорил с каждым из строителей. Нужно было закончить работы как можно скорее — это верно, но не в ущерб качеству работ.

И с момента начала строительства новая группа жрецов, назначенная Хранителем Золотой Таблички, также принялась за дело.

Безволосый жрец хранил священный архив Дома Жизни, куда никто не имел возможности заглядывать без его согласия. Тот, кому было поручено следить за целостностью великого тела Осириса, был не менее бдительным и много раз на дню проверял печати, которые были поставлены на двери божественной гробницы. Что же до служителя, посвященного в таинство, то он, от имени фараона, исполнял ежедневные ритуалы вместе с Хранителем Таблички. Благодаря могуществу Слова невидимая связь была установлена. Прославляя предков и светоносные силы, служитель Ка действенно способствовал его усилению. А тот, кто ежедневно творил возлияние прохладной воды на жертвенники, пробуждал активность сокрытых в материи тонких субстанций, чтобы боги могли ими питаться и защищать Абидос.

Все в полной мере сознавали важность своей миссии. Одни — постоянные жрецы — организовывали труд жрецов временных, тщательно отбиравшихся силами порядка. Каждого опрашивали, а показания проверяли. Малейшая оплошность временного жреца приводила к его исключению из списка служащих на земле Осириса. Сложность положения не терпела никаких поблажек. Такими же строгими были требования и к семи жрицам-музыкантшам, которых искали по всему Египту, и потому здесь высокое происхождение соседствовало с крестьянским. Одна из жриц была так прекрасна и так самозабвенно погружена в свое дело, что даже старый Хранитель Таблички отметил ее очарование. Как бы он желал быть отцом такой девушки, излучающей столь ясный свет, что один ее взгляд вселял радость и надежду! Без всякого сомнения, однажды ее посвятят в великую тайну и ей больше не придется выполнять функцию носительницы даров во время праздников вне храма. Но чтобы стать постоянным ритуальным служителем, особенно в Абидосе, нужно было знать все ступени иерархии и пройти все этапы, ведущие к тайному храму. Таково было Правило с самых первых дней, таким оно и останется.

Полностью преданный своему делу, радуясь той миссии, которую ему поручил фараон, и полный решимости бороться с силами тьмы до самого своего последнего часа, старый жрец не заметил одной неожиданной опасности.

Один из постоянных жрецов не был удовлетворен своей судьбой. Он был высок, некрасив и носат. Предполагалось, что он обладает возвышенной натурой; он и сам разделял эту иллюзию до тех пор, пока ему не открылась его истинная природа: он любил власть. Нет, не власть царя, подверженного волнениям событий и тысячам условностей, а власть оккультную, которая творится в тени.

Проходили годы, и он постиг всю значимость Абидоса и таинств Осириса. Существование самого фараона зависело от них. И именно над этим культом нужно властвовать, потому что в нем кроется тайна жизни и смерти.

Он окончил школу геометров и математиков и был холодным, как зимний ветер. Его предполагалось назначить на должность начальника над жрецами, и он сам считал, что станет верховным жрецом. Но вмешательство Сесостриса и реорганизация группы ритуальных служителей уничтожили его планы. Его постигло и высшее разочарование: Хранителем Золотой Таблички был назначен не он, а ему всего лишь доверена функция вспомогательная, очень далекая от той, на которую он рассчитывал. Разумеется, он стоял на вершине иерархической лестницы, но ему хотелось большего.

Этот проклятый Сесострис виноват в его разочарованиях и обидах, которые с каждым днем жгли все сильнее. Как же избавиться от него и получить желаемое?

Отряду Провозвестника, который вырос до двух сотен человек, переход через болотистую зону показался особенно трудным, потому что из-за влажного тепла дышалось тяжело и беспрестанно беспокоили укусы насекомых. Два человека умерли от укусов змей, третьего унес крокодил. И все же ничто не уменьшало решительности главного начальника, который никогда не колебался, какое направление избрать.