Квинт знаком попросил лорда Уникама пересесть в кресло, а сам занял стул перед пленником. Начальник Агентства прокашлялся. Ему хотелось, чтобы его голос звучал строго.

— Как твое имя? — спросил он.

Надо сказать, кашлем Квинт добился своего — в его голосе явственно послышались повелительные нотки, словно его стул превратился в роскошное диктаторское кресло, которое он занимал по праву.

— Элинадор вай Мирру, — послушно ответил пленник. — Когда-то меня звали король Мирру.

— Ты был прав, — со вздохом произнес Квинт, обращаясь к джинну, — Это тот самый тип, который заварил все эту кашу.

— Я и так знал, что я прав. Я никогда не ошибаюсь. — Адвентин с оскорбленным видом развернул и принялся читать прошлогоднюю газету, которую нашел наверху книжной полки.

— О чем мне его спросить? — Квинт нахмурился. — Столько вопросов, даже не знаешь, с чего начать... Ладно, начнем с самого главного. Зачем ты похищаешь людей?

— Чтобы получить за них выкуп, — последовал незамедлительный ответ.

— Логично, — вздохнул начальник Агентства. — А для чего тебе выкуп? Зачем тебе столько алмазов?

— Чтобы освободиться от рабства.

— Так он, оказывается, еще и раб?! — прорычал Дарий, который не собирался прощать Фичу, или Мирру, дурное обращение с ковром.

— Дарий, прошу тебя, не кричи, — сказал Квинт. — Я понимаю твои чувства, но сейчас не время для мести. — Он повернулся к пленнику: — Объясни подробнее.

— Как только я закончу строить алмазный дворец, стану свободным. При строительстве дворца используются только самые лучшие алмазы, строго определенного размера.

— А дворец большой? — спросил Квинт вкрадчиво. Ему страшно захотелось отыскать это чудо.

— Нет. Маленький. Величиной с этот дом. Но на него уходит очень много алмазов.

— А каким образом ты устанавливал размер выкупа? Почему именно десять тысяч?

— Я реалист и, прежде чем поселиться в каком-то мире, изучаю его. Больше тут все равно не могут собрать.

— Поселиться в каком-то мире, говоришь... — Квинт закинул ногу на ногу и задумался. — Откуда у тебя лавка, которая путешествует по разным мирам?

— Мне ее дали, чтобы я собрал алмазы.

— Но ведь лавка — это цельный организм, — вмешался Крион. — Ею не может управлять посторонний.

— Дух лавки усыплен. Для управления ею у меня есть специальный прибор. Когда я попадаю в новый мир, он отображается на карте, и я могу свободно перемещаться в любую его точку.

— А как ты управляешь переходом из одного мира в другой?

— Никак, — последовал ответ. — Каждый сотый раз меня перемещают в другой мир.

— Они каждый раз разные? — Крион даже начал светиться от любопытства.

— Нет, — пленник пожал плечами, — иногда они повторяются. Я не знаю, по какому принципу это происходит.

— А где сейчас дух лавки?

— В черной шкатулке.

— О, опять эта шкатулка. — Квинт застонал. — Ну почему мы про нее все время забываем?

— Потому что она изготовлена из древесины дерева, которое отводит глаза, — объяснил Фич.

Квинт вопросительно посмотрел на Криона. Тот с недоуменным видом пожал плечами.

— Впервые слышу о таком дереве. Наверное, оно из другого мира.

— Так что там в твоей шкатулке? Фокс, вытащи у него ключ из кармана. Он нам еще пригодится.

— Спящий дух, недостроенный дворец, новые алмазы.

— И это все? А где же овеянное легендой вино, благодаря которому ты заманил невинные жертвы к себе в лавку?

— И неполный ящик вина со склона горы Джавас, — послушно добавил Фич.

— Значит, вино у тебя все-таки есть. Джозеф, еще не все потеряно... Шкатулка у нас и вино теперь, надеюсь, тоже. Почему ты хранил шкатулку со своими сокровищами в таком примитивном месте? — Этот вопрос давно не давал Квинту покоя. — Мы ее очень просто отыскали.

— Тайник невозможно открыть, если ранее не видел, где он находится. И он так настроен, что не открывается, если рядом с его владельцем есть еще кто-то, кто может увидеть местонахождение тайника.

— Крион, похоже, твоя иллюзия оказала нам большую услугу, — заметил Квинт.

— Рад стараться. — Техномаг ухмыльнулся. — Надеюсь, это отразится на моем финансовом состоянии.

— Я подумаю и тщательно со всех сторон рассмотрю твою просьбу, — пообещал Квинт. — Но на золотые горы не рассчитывай.

— Пусть он расскажет о том, что случилось после того, как он продал свою душу джиннам, — вставил Фокс.

— Да, это очень интересно, — поддержал его Крион.

— Ты слышал? — спросил Квинт пленника.

Тот согласно кивнул.

— В таком случае рассказывай.

— Я не мог простить Велькару его подлую победу надо мной. Я ни на секунду не смирился с заключенным миром, — сказал Фич с ненавистью. Даже под гипнозом его продолжали обуревать негативные эмоции по отношению к несчастному, давно почившему главе умуратского народа. — Я должен был его уничтожить. Его и весь этот отвратительный народ, чтобы даже имени их не осталось.

— Мерзкий же ты тип, — проворчал Квинт. — Это из-за тебя нам пришлось столько бегать и волноваться. И несколько сотен мороков тоже на твоей совести. Если она у тебя, конечно, есть, в чем я лично сомневаюсь. Я уже не говорю об умуратах. Ладно, что-то я отвлекся — продолжай.

— Я заключил сделку с тремя демонами, которых звали Варсава, Вити, Мораен.

— Не демоны, а джинны, — буркнул Адвентин из-за газеты.

— Они исполнили свою часть договора, — словно не слыша, продолжал Фич, — перенеся в сон великана гору Джавас и прилегающие к ней земли. На месте горы они поместили озеро. Умураты вместе с Велькаром исчезли всего за одну ночь. Оставшиеся жалкие кучки были вырезаны моими отрядами.

— Как к тебе попало их вино?

— Мне доставил его один из моих людей. Я решил оставить его в качестве сувенира.

— Как мило... — пробормотал Квинт.

— Я семнадцать лет правил железной рукой, и никто не смел усомниться в моей силе и могуществе. Это было лучшее время в моей жизни. Это был расцвет моего королевства. Но потом я умер, — голос Фича потускнел, — и пришла пора расплачиваться.

Присутствующие заинтересованно настроились слушать о его муках.

— Варсава был главным среди той троицы, поэтому он чаще других указывал мне, что делать. Я должен был выполнять самую грязную и отвратительную работу только потому, что ранее был могущественным королем. Так прошло несколько сотен лет, за которые моя душа подверглась всевозможным унижениям. Но потом демоны проиграли меня в кости Безликому Хохоту.

— О, это парень серьезный... Я с ним лично не встречался, но кое-что слышал, — проговорил Адвентин. — Он шутки шутить не любит.

— У Безликого множество душ, которые на него работают. Иногда он возвращал им их тела и запускал в Лабиринт Кошмаров. — Фич содрогнулся.

— Зачем он это делал?

— Безликий кормится страхом и душевными переживаниями. Те, кто попадает в Лабиринт, дают ему обильную пищу. И оттуда невозможно выбраться. Я тоже много раз бывал в Лабиринте. Там происходят страшные, очень страшные вещи.

— Что значит страшные? Приведи пример.

— Я ничего не помню. Они слишком ужасны, чтобы помнить о них. Я даже не помню, как случилось, что однажды я все-таки сумел найти выход. Это так удивило Безликого, что он позволил мне снова стать свободным, поставив всего одно условие — построить по его проекту замок из алмазов. Он, наверное, опасался, что я как-то повлияю на остальные души и они тоже смогут найти выход из его Лабиринта.

— А тот лабиринт, что мы видели у тебя в лавке, это он?

— Нет, это всего лишь жалкая копия, — ответил Фич. — Она оставлена была мне Безликим в напоминание, чтобы я никогда не забывал, что он все еще мой хозяин.

— А для чего твоему хозяину алмазный дворец? — удивленно спросил Крион. — Судя по его аппетиту, у него же должны быть несколько иные предпочтения.

— Он не говорил мне, но я думаю, что он хочет подарить его своей будущей жене.

— О боги! — простонал Квинт, закрыв глаза. — Боги! Как все запутано! Здесь только романтики не хватало. Подарки, ухаживания и все прочее... — Он приоткрыл один глаз: — И кто его будущая жена?