– Головушка боле не кружится, соколик? – Напомаженные губки бабушки Глаши спародировали классическую гримасу Джоконды. – Я ажно спужалася, не упал бы впотьмах соколик, на свечку глядючи.
«Специально говор подделывает под нарочито простонародный бывшая товарищ завуч, – отметил Игнат. – Интересно, каким образом бабульке удалось разглядеть мою эквилибристику в темноте? Ах, да! Я пошатнулся – и сразу свет вспыхнул. Вероятно, какую-то долю секунды я еще стоял скособоченный, бабка догадалась про приступ головокружения у клиента и... Ага! Сообразил! Она провоцирует меня на вопрос. Что ж, извольте, задам».
– Вы и в темноте видите, баба Глаша? Как сова, да?
Игнат не сдержался, мимолетно улыбнулся уголком рта, но бабушка его полуулыбку-полуухмылку заметила и погрозила, будто ребенку, скрюченным, с желтым ороговевшим ногтем, пальцем.
– Напрасно насмехаешься, сокол. Я многое вижу. Вижу тебя у алтаря с невестушкой – пригожей да брюхатой. Обрюхатил девку миленький ее. Орел мужчина, не чета тебе, балаболу. Замыслила голубица гнездо свить с балаболом соколом под крылом орла высокого полету. Хитра голубица, орел сизокрылый ей люб, а над соколом она насмехается, невестушка порченая. Быть бы соколу кукушкой, да черт помог. Али я чего не так разглядела, сокол ясный?
Как прозвучали первые слова об алтаре и брюхатой невесте, так Сергачу точно молнией в темечко шарахнуло. И будто бы электричество прошло сквозь позвоночник. Спина сама собою выпрямилась, судорогой передернулись плечи, сильнее обычного застучало сердце. Он слушал внятную бабкину речь про сокола, голубицу и орла сизокрылого, слушал, прикусив губу, и ушам своим не верил. Бред! Сон! Не может быть!
– Приуныл, Игнатушка? Сказать имя невестушки?
Игнат сглотнул. Кашлянул. Тряхнул головой. Лицо застыло, лишь щека дергалась. «Спокойно! – прикрикнул внутренний голос на трепещущее подсознание. – Главное, не дать эмоциям окончательно взбаламутить мозги. Должно быть какое-то логическое объяснение ее... Да! Да, черт возьми, ее ЯСНОВИДЕНИЮ! Должно быть! Не может не быть!..»
– Скажите... – Игнат не узнал собственного голоса. – Скажите, откуда вы... кто вам рассказал про... про беременную сучку и ее любовника?
– Гога с Магогой, – охотно ответила бабушка. – Гога мне в правое ухо шепчет, Магога в левое нашептывает. Твое-то ушко, сокол ясный, в драке подбитое, чай, болеть давненько перестало? Гога шепчет: зимою ты, Игнатушка, по уху-то тумака получил. Правду шепчет али врет?
– Черт!.. – Игнат машинально схватился за ухо. Дернул за мочку... Нет, не проснулся. – Черт побери! Правда, минувшей зимой я схлопотал в ухо, правда... Черт возьми, откуда...
– Чу! – Бабушкин корявый палец указал на потолок, она закатила глаза, наклонила голову, вроде прислушиваясь к одной ей слышному шепотку. – Чую, Магога нашептал – зазря, соколик, рогатого призываешь. Страшись черта. Уволочет в геенну огненную за грехи тяжкие, за ворожбу на знаках язычников. Пошто сам на Андрюшеньку, без всякой вести пропадающего, не поворожил, ворожей ученый? Пошто пришел Гогу с Магогой тревожить?
– Да... – Игнат взъерошил волосы на затылке. – Да, я прорицаю по рунам, но...
– Молчок! – Кривой бабушкин палец начертил крест в воздухе. – Роток на замок, Фома неверующий! Знавалася я с Андрюшенькой, а молчат об ем Гога с Магогой. Так и передай Феденьке с Витенькой: от меня помощи пусть не ждут. Об рабе божием Андрее – ни шу-шу, а об тебе, великом грешнике, все шепчут да нашептывают. Чую: секреты невестушкины тебе, Игнат, черту брат, рогатый и помог узнать-то! Подмогнул чертушка Игнатушке подслушать не для его ушей беседу о дите во чреве. Было ль такое, аль вру? Слыхал нечаянно голубицын с любым ее секретный разговор али обманывают бабку старую Гога-то с Магогой?
– Бред, честное слово... – Игнат смял лицо ладонью. – Шизофрения, блин... – Игнат протер глаза кулаками. – Как вы это делаете, Глафира Ивановна?.. – Игнат ослабил узел галстука. – Ни одной живой душе я, блин, ни гугу, а вашим шу-шу-шу все, блин горелый, известно... – Игнат расстегнул ворот рубахи. – Извините, можно у вас водички попросить? Стаканчик? Что-то мне, простите, нехорошо...
4. Чудовище
– Короче, я чуть в обморок не упал, честное слово. – Игнат затянулся, стряхнул пепел в форточку, затянулся еще раз и щелчком отправил окурок на улицу. Посмотрел на ожидающего продолжения с пояснениями Виктора, который сидел, облокотившись на полосатый куль матраца, взглянул на Федора, который уселся на стуле, пристроив локти на столешнице, подперев кулаками щеки.
А на столе перед Федором, потеснив графин, лежали личные вещи и вещицы Андрея Крылова, а также казенная видеокамера рядом со стопкой чистых, фабрично запечатанных видеокассет. Личная собственность без вести пропавшего была рассортирована по принципу – тряпье отдельно, предметы отдельно. И тряпья, и предметов набралось немного. Особняком, поближе к Федору, легли тощий блокнот и массивная шариковая ручка.
– Чего ж такого бабушка Глаша тебе сказала, что ты... – начал Виктор в который раз, но Игнат снова его оборвал, остановил и жестом, и словом:
– Стоп, Витя! Нет! Повторяю: сказанное бабкой о моем сокровенном вам, други, сообщать не стану. Она говорила о жизненных ситуациях, известных мне одному и никому другому... – Игнат замолчал на секунду, почесал в затылке, усмехнулся отнюдь не весело. – Известных только мне и, каким-то непостижимым образом, ей, черт ее подери. Я, повторяю, едва в обморок не свалился. Баба Глаша кликнула Петра, он мне водички принес, и она выдала еще пару-тройку малоизвестных широкой публике фактов из моей бурной биографии. В общем, вышел я от нее на ватных ногах, с винегретом вместо мозгов, под соусом самых противоречивых эмоций. Деньги она с меня брать отказалась категорически. Ковыляю я, значит, в сопровождении Петра и думаю последними остатками серого вещества – надо бы, думаю, поговорить с племянником ведьмачки об Андрее. Только собрался, только-только вернулся ко мне дар осмысленной речи и, нате вам, – мы уже за воротами! «Волга» бибикает, молодой барчук мне из салона рукой машет, дескать – сюда, скорее, бражка стынет. Петя шмыг во двор молча, а я, делать нечего, залез в черную «Волгу», остаканился брагой. Вижу в зеркальце над ветровым стеклом – вроде чуточку порозовел. Закурил, совсем полегчало. Одна беда – после браги той поганой во рту сейчас будто кошки нагадили. Вить, кипяток не подоспел еще?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
