– Сейчас ты увидишь того, ради которого ты здесь! – С этими словами из-за ширмы появился Белый. В его руках было два меча. – Выйди!

На команду «выйди» откликнулся мальчишка в черном комбинезоне, такой же, как и все здесь, ничем не выделяющийся. Парень шагнул из общего строя, коротко поклонился Белому. Вот он какой, оказывается, мой сын…

– Вот он, – произнес Белый, обращаясь ко мне, – смотри! Сейчас он, тот, кого ты считал похищенным, будет сражаться с тем, кому ты передал «духовный меч», но схватка будет происходить не на воображаемых, а на настоящих боевых мечах.

Этого я одновременно боялся и ожидал. Мой сын – зомби. Существо без сердца и мозга. Послушная игрушка в чужих руках! Осталось убить меня, приказать умереть сыну, и все, дело сделано, концы спрятаны. Не было похищения и шантажа – все чисто. В пассиве несколько трупов, в активе кучка баксов. Вооруженные пока что только мечами-самоделками, подростки наглядно убедятся, что возмездие далеко не всегда настигает преступников…

Белый повел головой в сторону моего сына. Мальчик выхватил из ножен самодельный меч и встал в экзотическую позицию, отдаленно напоминающую «рюсу-но камаэ» – позицию «водяного дракона».

– Начинать по моей отмашке! – распорядился Белый, поигрывая одним из своих двух мечей. – Эй ты, принявший «духовный меч», лови теперь настоящее оружие!

Мой ученик прыжком вскочил на ноги, развернулся лицом к Белому и замер в ожидании. Он был спокоен и уверен в своей победе, на издевательский тон Белого не обратил никакого внимания. Он был учеником Великого Мастера и верил в себя.

«Лишний» меч выскользнул из руки Белого, со свистом рассекая воздух, полетел в сторону обнаженного юноши. Все невольно замерли, провожая полет полоски острой стали глазами.

Как раз такого момента я и ожидал. Надеялся, что мой «ученик» хоть на мгновение отвлечет общее внимание.

Медленно поворачиваю голову. Синий проморгал мое плавное движение, он справа, ему удобнее, чем Коричневому слева, держать автомат, его нужно нейтрализовать в первую очередь.

Языком нащупываю спрятанную за щекой хари – миниатюрную иглу, специально придуманную для плевка в глаз противнику.

Плюю. Истошный вопль. Синий роняет автомат, хватается обеими руками за лицо.

Левым локтем сбиваю ствол автомата Коричневого.

Коричневый инстинктивно нажимает на спуск, длинная очередь в пол, свист отрикошетивших пуль, чей-то крик.

Падаю на колени, сбиваю с ног Синего. Вовремя! Кто-то из сенсеев стреляет в меня, но спина Синего принимает на себя порцию свинца.

Подхватываю автомат Синего. Стреляю. Коричневый падает…

И тут неожиданно для всех, и для меня в том числе, с треском ломается деревянный люк, закрывающий путь наверх. В подвал шумно вваливается здоровенный омоновец, падает мешком, не замечая ступенек, на голове каска, на груди – бронежилет, в руках автомат.

– Всем лежать! – кричит омоновец, а следом за ним вваливается еще один головорез с автоматом, и в проеме видны уже тяжелые ботинки следующего…

Выходит, что менты давно уже взяли нас «под колпак» и несколько впопыхах ринулись на штурм исключительно потому, что услышали автоматные трели. Интересный расклад…

Выпускаю из рук автомат. Я безоружен, я весь в крови, не надо в меня стрелять, господа омоновцы!

Вокруг мгновенно началась паника. Некоторые мальчишки упали на пол, как и было велено, другие стоят в оцепенении, но нашлись и такие, которые спешно обнажают мечи.

Ниндзя-сенсеи всех цветов и оттенков обалдели больше своих подопечных. Ни один из них, судя по всему, и не собирается сопротивляться. Красный с ходу брякнулся мордой в пол. Зеленый опустил автомат, глаза в вырезе капюшона округлились, и, честное слово, на них навернулись слезы, не ровен час супермен замочит штаны своего боевого наряда. И только Белый не растерялся, змеей юркнул за ширму и затаился.

Между тем парнишка в плавках ловит брошенное ему оружие и бежит навстречу моему сыну, будто ничего экстраординарного вокруг не происходит. Мои сын замер с мечом на изготовку. Эти двое явно не в своем уме.

Знает ли мой сын, что его мать мертва? Не удивлюсь, если знает! Также не удивлюсь, если выяснится, что не кто иной, как он наблюдал за тем, как урка-наркоман вспарывал живот Николаю Малышеву. Мальчик болен, и его нужно лечить, а с теми, кто ввел ему вакцину безумия, мы сейчас потанцуем! Знать бы еще, откуда взялись омоновцы? Может быть, Миша Коробов не выдержал и раскололся? Рассказал о воскресшем Ступине из лучших побуждений, и теперь меня ловят? Или, правильнее сказать, уже поймали?

Некогда размышлять, потом разберемся. В первую очередь нужно спасать ребенка. Никогда не думал, что во мне, оказывается, так развит отцовский инстинкт.

Автомат выпал из моих рук. Сбрасываю с себя мертвое тело Синего и бегу, нет, не бегу, лечу к двум пацанам с мечами на изготовку. Так быстро я в своей жизни не бегал никогда, даже в пик формы, в пятнадцать лет.

Одиночный выстрел. У местных сенсеев автоматы настроены на стрельбу очередями, значит, стрелял милиционер. Среагировал омоновец на мой стремительный бросок. Он не виноват, я знал, что так будет, но я надеялся на промах. Редко чисто автоматический выстрел, инстинктивная реакция на неожиданное резкое движение, достигает цели.

Омоновец попал. Пуля прошла сквозь мою икроножную мышцу. Я споткнулся, упал, по инерции «проехал» несколько метров по полу, перекувырнулся через голову и очутился лежащим на спине у ног сына.

Глаза ослепило отражение света керосиновых ламп от лезвия меча. Ведомый рукой сына, меч неотвратимо опускался. Я понял, что не успею ничего сделать. Сейчас он убьет меня…

Я зажмурился и с удивлением услышал звон металла о металл. Открываю глаза… О Будда! За что?! Обнаженный мальчик в стремительном броске отводит своим оружием клинок, несущий мне успокоение, и вонзает сталь в горло моему сыну!

Закрываю глаза. Тело сына падает на меня, его щека рядом с моей, кровь из раны в горле сына теплым ручейком стекает по моей шее. Сталь пробила горло и сломала шейные позвонки. Его голова неестественно повернута, пальцы скребут пол, грудь сотрясается судорогами – Еще секунда конвульсий, и он замирает…