Караульные не-персе подняли своих вождей, и те вскоре появились на биваке оглала, сонные и поеживающиеся от холода.

— Что происходит, Вихрь? — спросил у военного вождя Мийача Джозеф.

— Я увидел во сне, что это плохое место, — заявил оглала хмуро. — Очень плохое. Воды этого ручья были красны от крови. Мийача тут не останутся.

— Может быть, это была кровь бизонов и антилоп, на которых мы завтра организуем большую охоту? — предположил Джозеф.

— Или это была кровь тех немногих солдат с Коровьего Остова, — сказал Зеркало.

Вихрь отрицательно покачал головой. Сны для краснокожих всегда имели большое значение, а для военного вождя, ведшего свой народ по трудной и опасной дороге свободы, они были важны вдвойне.

— То текла кровь индейцев, — убедительно произнес он. — Плохое место, и Мийача уходят.

Вождям не-персе пришлось выложить массу доводов в пользу того, чтобы Прерийные Волки остались в уютной низине. Они уважительно относились к снам, но ведь нужно дать отдых людям и лошадям, говорили вожди.

— Мийача остаются, — кивнул оглала. — Но утром они будут в пути.

В ночь на 18 сентября шестьсот солдат Нельсона Майлза с тридцатью скаутами из племени шайенов на лодках переправились через Йеллоустон С первыми проблесками рассвета вся эта масса военных, принадлежавших к двум полкам Кавалерии, 2, 7 и 5 пехотинскому, быстро понеслась по прерии в северо-западном направлении. Почему быстро? Да потому что даже пехотинцы азартно понукали лошадей.

По прошествии каких-то шести дней, покрыв расстояние в 125 миль, Нельсон Майлз оказался у устья реки Масселшелл.

Увидя шедший вниз по течению Миссури пароход «Бентон», Майлз заставил его причалить к берегу.

— Откуда пароход? — спросил он у капитана.

— С Коровьего Острова, — ответил тот.

— Видели ли вы каких-нибудь индейцев, капитан?

— Никаких краснокожих во всей округе, полковник.

Майлз прищурил глаза, на его губах заиграла тонкая улыбка. В его голове бродили приятные мысли, пока он наблюдал, как «Бентон» отчаливает от берега и выбирается на середину реки. Самой настойчивой была мысль о том, что не-персе от него уже никуда не денутся. Они еще не подошли к Миссури, а это означало следующее: полковник ударит по краснокожим на переправе, заставит их сдаться и… обеспечит себе генеральскую звезду.

Когда «Бентон» скрылся за большой излучиной, Майлз все еще был во власти радужных перспектив. Однако с появлением трех торговцев, которые на маленькой лодке покинули окрестности Коровьего Острова, лицо полковника посерело от злости.

— Никаких краснокожих во всей округе?! — гаркнул кряжистый торговец, покачивая головой. — Да их там, у Коровьего Острова, целая прорва!

— Тетоны? — у Майлза мелькнула надежда, что те индейцы — Прерийные Волки майора Трабла.

— Проткнутые Носы! — безапелляционно заявил торговец. — Мне ли не узнать их аппалуз!

— Проклятье! — не сдержался полковник, выпустив плевок под копыта лошади. — Что за невезение?!

Он поднял животное на дыбы и, выхватив саблю, яростно ударил по кусту репейника.

— Черт, ведь «Бентон» был только что под руками! Он переправил бы нас на тот берег за какие-нибудь две-три поездки. — Полковник с остервенением глядел, как скрывшийся за излучиной пароход пускает к небу облака темного дыма. — И теперь его не догонит никакая самая быстрая лошадь.

Он посмотрел на бурлящий поток Миссури и тяжко вздохнул:

— Не-е-т, нечего даже думать о том, чтобы перебраться через нее своими силами

Майлз повесил голову. Мелкий моросящий дождь лил ему за воротник, но он не замечал этого. Никогда Медвежий Плащ не выглядел столь подавленным. Удача отвернулась от него. Он был в проигрыше. Его острый военный ум сейчас перестал что-либо анализировать.

Однако в этот пасмурный промозглый день на южном берегу Миссури в окружении безутешного командира отыскался человек, который мыслил здраво и рассудительно. Это был один из молодых офицеров.

— Сэр, — обратился он к полковнику. — А что если пальнуть из пушки по тем местам, где находится «Бентон»? Капитан поймет, что у нас что-то случилось и вернется назад.

Это простые слова необстрелянного офицера заставили Майлза встрепенуться. И через считанные мгновения он стал прежним Медвежьим Плащом, быстрым, решительным, уверенным в себе.

Достаточно было трижды выстрелить из пушки, чтобы пароход «Бентон» вернулся к устью Масселшелл. До полуночи он перевез на северный берег Миссури и людей, и лошадей, и орудия.

На рассвете Нельсон Майлз снова возглавил армейскую колонну. И снова она резво двигалась в северо-западном направлении. Там впереди, касаясь пиками низких серых туч, явственно просматривалась горная гряда Медвежья Лапа.

Два дня спустя состояние майора Трабла улучшилось настолько, что он уже мог вполне сносно держаться в седле.

Двигаясь на север вместе с колонной Говарда, он был в неведении относительно того, присоединились ли Мийача к не-персе или они предпочли ехать особняком. Но 25 сентября гонцы из форта Бентон сообщили, что вслед за не-персе реку перешли еще какие-то индейцы. Эти же гонцы упомянули и о Майлзе. По их словам, полковник со своей колонной спешно перебрался через Миссури у устья Масселшелл и стремительно бросился на северо-запад.

События стали разворачиваться с заметным ускорением.

В крошечном поселке Кэрол Говард оставил Стерджиса, а сам с артиллерийским батальоном и эскадроном Трабла пересек Миссури на пароходе.

У Кэрола индейцы кроу решили поворачивать обратно. Много Подвигов заявил майору, что в колонне Медвежьего Плаща находятся тридцать скаутов из враждебного племени шайенов и что из-за них он не станет рисковать жизнью своих воинов.

На Коровьем Острове Говард получил сообщение от Майлза, в котором говорилось о быстром переходе полковника к горам Медвежья Лапа.

Однорукий генерал бросил артиллерийский батальон у реки и с двадцатью кавалеристами смешался с командой из форта Питилисс, устремившейся по следам беглых индейцев. Это было 29 сентября. Но при всей своей прыти Говард и Трабл лишь к вечеру 4 октября достигли тех мест у гор Медвежья Лапа, где Майлз запер индейцев в ловушку.

Полковник вел затяжной штурм позиций краснокожих, которые расположились на берегу Змеиного Ручья. Атака с ходу не дала желаемого результата. Не взирая на внезапное появление Длинных Ножей индейцы сумели сгруппироваться и дать им отпор. В течение нескольких дней шли упорные бои с продолжительными перестрелками. С обеих сторон были людские потери. У белых, кроме капитана Хэйла и лейтенанта Бидла, полегло около двадцати солдат и сержантов. не-персе потеряли в боях почти столько же воинов, включая таких известных вождей, как Зеркало, Тухулхулзоте, брат Джозефа Оллокот, Худой Лось и Хаталекин.

Майлз рассказал Говарду и Траблу о переговорах с Джозефом и его последующим пленении.

— Он показался мне мудрым индейцем, — сказал полковник. — Я много лет воевал с краснокожими и знавал самых знаменитых вождей, но Джозеф затмил всех их. Это достойнейший противник. Будучи в плену, он сказал своему соплеменнику Желтому Быку, что если его убьют, то не-персе пусть не злятся и отпустят на свободу пленного лейтенанта Джерома. Я был растроган. На следующее утро 2 октября я просто обменял Джозефа на лейтенанта… Думается, вождь способен образумить воинов и внушить им, что лучшее сейчас для них — это капитуляция.

— Что будем делать завтра? — спросил Говард.

Майлз пожал плечами. Было видно, что он готов прислушаться к старшему по званию.

— У меня есть два проводника из не-персе, — предложил генерал. — Старый Джордж и Капитан Джон. Мы можем послать их к Джозефу в качестве посредников. К тому же среди мятежников находятся их дочери. Проводники повлияют на них, а те в свою очередь уговорят остальных искать мир.