— Позовешь, если понадобится помощь, — напутствовал его Маккуэйд.

Семеро морпехов с ухмылками смотрели, как Гомес подходит к их столу. Джо, не смущаясь, взял стул и подсел к ним.

— Привет, крошки, — поздоровался он, блеснув ослепительной белозубой улыбкой.

— Отвали, «шоколадка».

Испанец перегнулся через стол к здоровяку и поправил ему воротник.

— Ты должен думать о своем внешнем виде. Непрерывно. Только об этом, усек?

— Слушай, парень, — подал голос один из морпехов. — Мы не хотим неприятностей. Мы просто развлекаемся, усек?

— Усек, — радостно подтвердил испанец Джо. — Я тоже!

И с этими словами он нанес первый удар. Вернее, три удара. Оставшихся четверых морпехов он уже почти совсем зажал в угол, успевая отпихивать визжащих женщин, но тут его блестящая атака внезапно закончилась, ибо один из противников наградил его ударом стула по голове. К месту баталии подоспели Маккуэйд и Бернсайд. Они в два счета покончили с остальными морпехами и вытащили Гомеса на улицу.

— Постарел наш Джо, — грустно заметил Маккуэйд.

— Совсем расклеился, — со вздохом подтвердил Бернсайд. — Можно сказать, захирел.

— Первый веселый вечерок за весь отпуск.

Элкью Джонс заказал чашку чая в буфете вокзала и огляделся. До поезда оставалось еще минут двадцать, так что спешить было некуда. Его внимание привлек средних лет мужчина с седеющими висками, разглядывающий его сквозь очки в роговой оправе. Он был отлично одет и производил впечатление человека солидного.

Элкью вежливо улыбнулся ему, и мужчина тут же заговорил.

— Добрый вечер, янки. Прошу прощения, но что это у вас за шнурок на плече?

— Это аксельбант. Я из шестого полка морской пехоты. Наш полк заслужил эти аксельбанты во Франции еще в первую мировую войну.

— Здорово! У нас в городке нет американцев, вот я и заинтересовался. Вы, наверное, побывали на Гвадалканале?

— Да, сэр.

— Жарко там пришлось, я слышал.

— Это уж точно.

— Меня зовут Басби. — Мужчина протянул руку. — Том Басби, представитель Данморской машиностроительной компании. Строим камнедробилки и строим, заверяю вас, отлично. Впрочем, вам, наверное, это неинтересно. Вы куда едете?

— В отпуск. Нам дали по десять дней отпуска.

— Это хорошо. У нас есть где отдохнуть. Как, простите, ваше имя?

— Ламонт Джонс. Друзья зовут меня Элкью.

— Элкью звучит лучше. — Они пожали друг другу руки. — Куда направляешься, Элкью?

— В Данневерк.

— Данневерк?! Что ты забыл там, парень?

— Да просто хочу поразвлечься.

— Та-ак, — протянул Басби, а потом решительно потащил Элкью к кассе. — Немедленно сдай билет.

— Что?

— Ты едешь ко мне домой.

— Но...

— Никаких «но», Элкью. Возьми билет до Палмерстон-Норта.

— Но, мистер Басби, я же не могу вот так взять и прийти в ваш дом.

— Чушь собачья. За кого ты меня принимаешь? Чтобы я позволил своему американскому другу ехать в Данневерк? Ни за что! Мой дом — твой дом, сынок. И не волнуйся, старый Том Басби знает, что тебе нужно. У нас в городе полно смазливых девчонок.

— Не знаю, что и сказать, сэр...

— Ты забыл, что меня зовут Том. А вот и наш поезд.

Всю дорогу до Палмерстон-Норта они провели в приятной беседе. Том Басби оказался увлекательным рассказчиком, но в свою очередь с жадным любопытством слушал рассказы Элкью о Лос-Анджелесе.

Тем не менее, когда поезд подошел к вокзалу Палмерстон-Норта, Элкью снова почувствовал себя неловко.

— Не дрейфь, сынок, моя старушка Грэйс — баба что надо.

Грэйс оказалась миловидной маленькой женщиной лет сорока — сорока пяти. Рядом с ней стоял мальчик, явно Басби-младший.

Обменявшись сдержанными, чисто британскими поцелуями с женой, Том отдал портфель сыну и взъерошил ему волосы.

— А теперь, жены мои и дети, держитесь. У меня есть для вас сюрприз. — Он повернулся к Элкью, стоявшему сзади. — Познакомьтесь с Элкью Джонсом, морским пехотинцем, который только что вернулся с Гвадалканала.

— Американец! — взвизгнул от восторга Ронни Басби. — И он будет жить у нас?

— Та же мысль пришла и мне в голову, когда я увидел его. Что скажешь, миссис Басби.

— Я рада, что хоть иногда тебе в голову приходят хорошие мысли. Вы, должно быть, оба проголодались? Тогда скорее домой. Машина стоит на той стороне улицы.

— Бегает еще? — удивился Том. — Ты не представляешь, Элкью, сколько хлопот с этой машиной. Опять же запчастей не хватает.

— Как вам нравится в Новой Зеландии? — спросила Грэйс.

— Замечательно, миссис Басби.

— Можно, я понесу твое ружье, Элкью? — возбужденно спросил Ронни, не сводивший восторженных глаз с американца.

— Конечно, малыш, бери.

Они влезли в старый «форд». Грэйс включила стартер, но машина не заводилась.

— Чертов аккумулятор, — проворчал Том Басби.

— Чертов аккумулятор, — немедленно поддержал его сын.

— Ну что ты с ней сделаешь, — простонала Грэйс, снова пытаясь завести машину.

— Погодите, миссис Басби. — Элкью выбрался из машины и открыл капот.

Повозившись минут пять, он снова сел на место.

— Можно ехать.

Грэйс недоверчиво включила стартер, и двигатель сразу завелся.

— Невероятно! — воскликнула она.

— Да ты, оказывается, механик! — хлопнул его по плечу Том.

— А я знаю гимн морской пехоты! — перекричал всех Ронни.

Элкью открыл глаза и, сладко потянувшись, сел на белоснежной постели. В дверь тихо постучали.

— Войдите! — зевая, проревел Джонс.

Все семейство Басби ввалилось в комнату. Элкью трусливо прикрылся одеялом. Грэйс принесла огромный поднос, который поставила на колени американцу.

— Что вы, Грэйс, как-то неловко есть прямо в постели, да еще в пижаме.

Том Басби рассмеялся.

— Привыкай к роскоши, мой мальчик.

— Лучше я оденусь и поем за столом.

— Вздор! Ешь прямо здесь.

Элкью окинул взглядом поднос, уставленный аппетитными блюдами, и поскреб затылок.

— Очень мило с вашей стороны. Ну что ж, можно пожр... я хотел сказать, покушать и в постели.

— Не будем вам мешать. — Грэйс поднялась и вытеснила своих мужчин из комнаты.