Как и в Мексиканском заливе, пестициды в водах Калифорнии отравляют хищников, питающихся рыбой, хотя умирает главным образом молодь.
У морских львов (Zalophus californianus), собирающихся на островах Чэннел в водах Южной Калифорнии для выведения потомства, концентрация ДДТ/ДДЕ в организме достигает сотен частей на миллион, отчего участились случаи преждевременных родов. Многие детеныши рождаются на четыре месяца раньше срока. Эти жалкие маленькие создания лишены меха, у них нарушена нормальная координация движений; они дышат неправильно и вскоре после рождения умирают. Концентрация хлороргани-ческих веществ в организме разрешившихся преждевременно самок в 2–8 раз выше, чем у тех, которые донашивают свое потомство до конца.
Бурые пеликаны Калифорнии (Pelecanus occidentalis), подобно своим сородичам в Мексиканском заливе, несут большие потери. Основной пищей пеликанов в Южной Калифорнии служит анчоус. В конце 60-х годов у этой небольшой пелагической рыбы, живущей в водах Калифорнийского течения, были замечены крайне высокие уровни содержания пестицидов, в основном ДДЕ (В 1969 году — в среднем 4,3: 106).
Самые северные гнездовья пеликанов на Тихоокеанском побережье находятся на острове Анакапа, вблизи острова Санта-Крус, примерно в 110 километрах западнее Лос-Анджелеса, и на Исла-Соронадо-Норте у северо-западного побережья полуострова Калифорния. В 1969 году в этих местах было замечено 1125 гнезд, однако к концу сезона в них появилось всего лишь четыре оперившихся птенца. Концентрации пестицидов в целых яйцах, собранных для анализа в птичьих колониях, в среднем составляли более 900: 106. Концентрация яда в разбитых (вследствие истончения скорлупы, вызванного ДДТ/ДДЕ) яйцах в среднем превышала 1200: 106.
Начиная с 1969–1970 годов рождаемость пеликанов неуклонно повышается. Содержание пестицидов в организмах анчоусов снизилось в 28 раз, а в яйцах пеликанов — в 9 раз. В 1974 году почти каждое гнездо давало одного оперившегося птенца, хотя это количество на 30 % ниже нормы, обеспечивающей стабильность популяции.
Однако надежда на то, что такая благоприятная ситуация на Тихоокеанском побережье будет сохраняться и впредь, может оказаться напрасной. Если время от времени в том или другом месте, в лесных или сельскохозяйственных угодьях будет разрешено применять ДДТ или другие сильные пестициды, которые в конце концов неизбежно попадут в воды Калифорнийского течения, — тогда надежды нет. Анчоусы будут продолжать нести в себе достаточно яда, чтобы обеспечить постепенное вымирание пеликанов, по крайней мере в Южной Калифорнии. Возможно также, что, ускоренная неоправданным ростом применения хлорорганических веществ, смертоносная волна будет красться вдоль побережий полуострова Калифорния и Центральной Америки. Коварные токсичные осадки будут продолжать отравлять все живое в море — от фитопланктона до обитателей морского дна. Окольными путями, которые в Мексиканском заливе, по-видимому, становятся реальностью, токсичные вещества, пока еще в сублетальных дозах, доберутся и до человека.
История загрязнения моря у берегов Калифорнии ядовитыми металлами в настоящее время хорошо известна. И опять-таки, здесь она лучше документирована, чем в любом другом месте побережья Соединенных Штатов. Кроме того, ученые Калифорнии сделали очень много для понимания механизмов воздействия металлов на биологические системы, хотя еще больше предстоит сделать.
Пласты отложений, четко прорисованные в цилиндрических колонках грунта, взятого из бассейна Санта-Барбара, рассказывают короткую и грустную историю загрязнения Южной Калифорнии. Этот рассказ неполный. В нем, например, не говорится о газах, входящих в состав облаков смога, и об отравляющих органических материалах, содержащихся в сточных водах. Но зато отложения убедительно и трезво рассказывают об изменениях, которые вызвали металлы в трех средах — на суше, в прибрежном море и даже в воздухе изучаемого района.
Ртуть и свинец служат особенно хорошими индикаторами загрязнений, так как они быстро переходят из воды в осадочные породы. Содержание ртути в отложениях бассейна Санта-Барбара стало увеличиваться примерно с 1900 года. Концентрация же свинца начала резко расти с 40-х годов.
Океанографы Скриппсовского института полагают, что загрязнение этими металлами морской среды происходит главным образом через воздух. Например, в районе Лос-Анджелеса двигатели внутреннего сгорания ежедневно извергают в атмосферу 18,4 тонны свинца. Как и пестициды, металлы возвращаются на сушу (или в море) с дождем и пылью. И так же, как в случае с пестицидами и ПХБ, атмосферные осадки, как видно, вносят в море столько же свинца, сколько оно получает от всех сточных вод Южной Калифорнии.
Согласно нынешним отнюдь не точным экологическим представлениям, свинец не несет в себе особой опасности для морской среды. Однако в прибрежные воды Южной Калифорнии из антропогенных источников поступает в 2 раза больше свинца, чем из естественных, например в результате эрозии или из рудных отложений. Что касается ртути, попадающей в Южно-Калифорнийскую бухту, вклады человека и природы теперь эквивалентны. И свинец, и ртуть постоянно следует держать под контролем, а животных, стоящих у вершины пищевой пирамиды, время от времени обследовать, чтобы выяснить, не испытывают ли они вредного (возможно, синэргического) влияния этих элементов.
Ртутное загрязнение, видимо, должно сказываться в первую очередь на млекопитающих, ожидающих потомство: людях, морских львах, морских свиньях и китах. В отличие от многих других ядовитых веществ, действие которых нейтрализуется биохимическим барьером в плаценте, соединения ртути, как известно, проникают в зародыш млекопитающего животного из кровеносной системы матери. Еще неокрепшая система кровообращения у эмбриона может оказаться гораздо более чувствительной, чем материнская.
Первые признаки воздействия ртути на нервную систему людей появились в Японии. Источником ртутного отравления оказалась употребляемая в пищу зараженная рыба. FDA Соединенных Штатов установило "директивный" предельно допустимый уровень содержания ртути в рыбе, идущей в пищу людям, выражающийся соотношением 0,5: 106. Однако эта директива в большинстве случаев не выполняется.
Концентрация ртути в организме крупных рыб, таких, как тунец и меч-рыба, часто превышает этот предел, хотя некоторая часть ртути обязана накоплению ее в предшествующих звеньях пищевой цепи. В некоторых районах Австралии, где мясо акулы широко употребляется в пищу, сильную тревогу вызывает высокий уровень содержания ртути, достигающий отношения 3: 106 у самых распространенных съедобных видов.
И снова самому большому риску подвержены ненасытные любители рыбы или, что более обычно, бедняки, поддерживающие свое существование белками, которые они поймали сами, или акульим мясом, по дешевке купленным у пирса. Маловероятно, чтобы рыбные обеды несколько раз в месяц могли причинить кому-нибудь вред, но регулярная рыбная диета — дело иное. Известный медицинский журнал («New England Journal of Medicine», 1971, т. 285, № 1, стр. 49–50) обратился к беременным женщинам с советом избегать регулярного употребления рыбы с содержанием ртути даже вдвое меньшим, чем допущено FDA. Для сравнения напомним, что отравление в Ниигата, Япония, в 1965 году, в результате которого шесть человек умерли и сорок один остались инвалидами на всю жизнь, было вызвано рыбой со средней концентрацией ртути 1: 106.
В последнее время тревогу на Тихоокеанском побережье вызывает беспримерно высокая концентрация еще одного металла — кадмия, обладающего чрезвычайно токсичными свойствами. Хроническое отравление кадмием приводит к болезни почек и перерождению костных тканей. Так же как и трагический случай отравления ртутью, случаи отравления кадмием отмечаются главным образом в Японии. Эта странная болезнь, получившая название itai-itai (ой-ой!), начинается с болей в суставах. В конце концов в результате повреждения скелета деформируется фигура. Верхняя часть тела сгибается вдвое или сильно наклоняется вперед. Одновременно идет разрушение почек. Во многих случаях эта тяжелая болезнь была результатом длительного употребления риса, содержащего кадмий в количестве приблизительно 1: 106.
