В начале 80-х годов во многих местах вдоль береговой границы континентального шельфа США должна войти в действие новая с иголочки линия сверхмощных электростанций. На район Центральной Атлантики придется довольно большая доля этих электростанций со средней мощностью 2200 мегаватт. В основном это будут атомные электростанции, но риск, связанный с использованием мирного атома, представляет собой только часть опасности для окружающей среды.

Для охлаждения реакторов потребуется непрерывный поток морской воды. Пройдя через системы охлаждения, морская вода, теперь уже теплая, будет выкачиваться назад в океан. Зеленые воды открытого шельфа, которые будут участвовать в обоих процессах — и охлаждать реакторы, и принимать обратный поток, — кажутся безграничными по сравнению с аккуратными и привлекательно небольшими электростанциями (как плавучими, так и береговыми), какими они выглядят на масштабных чертежах архитекторов. Поэтому изображение охладительной системы в виде реки, изливающейся в океан из станции, вызвало бы удивление. А между тем инженеры предусматривают использовать для охлаждения примерно 8 миллионов литров воды в минуту. Через агрегаты силовой станции мощностью 2200 мегаватт в обе стороны пройдет больше воды, чем переносят в межень такие известные реки, как Потомак в Вашингтоне, округ Колумбия, Джемс-Ривер в Ричмонде, штат Виргиния, и Саванна в Огасте, штат Джорджия.

Водозаборные туннели для гигантских силовых электростанций наводят на мысль о современном варианте реки Стикс, модифицированной в соответствии с требованиями современной техники, но также ведущей в царство мрака, смерти и редко встречающейся очищенной самородной серы. Страшная сущность атомной радиации заключается в том, что ее воздействие не ограничивается способностью убивать. Все существа, которых хоть немного затронет беспечный атом, могут измениться под влиянием коварной алхимии, и нанесенный ею вред навсегда перейдет в гены многих поколений.

Но первыми пострадают мириады жителей моря, для которых у водозаборных сооружений не будет выставлено предупреждение, согласно преданию, висевшее у входа в ад: «Оставь надежду всяк сюда входящий». Ниже приводится гипотетический ряд событий, которые, по-видимому, будут часто совершаться вокруг одной из гигантских охладительных систем, намеченных к постройке на шельфе в 80-е годы.

… Косяк медленно двигался в теплых поверхностных слоях воды около побережья. Казалось, что большую часть времени он пребывал в пустоте, движущейся дыре в жидком зеленоватом пространстве. Но сверху над этой зеленью нависал серебристый потолок. Потолок придавал этому миру неповторимый физический смысл. Иногда он пенился и вздымался мощными волнами; иногда он лишь слабо колыхался, как в зеркале отражая косяк в его ничем не заполненном окружении. Но на континентальном шельфе пустота иллюзорна, и по мере того как эта огромная блинообразная масса рыбы медленно двигалась на юг, она без устали пожирала кишащий вокруг планктон. Плотность едоков была настолько большой, а фильтровали воду они настолько интенсивно, что за косяком в дымке зеленого моря оставался кристально чистый след. Рыбаки сравнивают такие морские пейзажи с полосой скошенной травы на лугу, и до того как на рыбных промыслах стали широко использоваться самолеты-корректировщики, рыбаки в поисках косяков менхаденов ориентировались на этот сигнальный след.

Еще на рассвете косяк пришел в возбужденное состояние, и хотя его притягивали к себе участки теплой воды, косяк все больше и больше охватывала паника. И в этот момент появилась огромная стая луфарей. Приближаясь с юго-востока, «чопперы» сразу же учуяли менхаденов и ринулись на них. Как стадо бизонов, обложенных индейцами, менхадены сбились в единый массивный клин. В ответ на строго направленную атаку луфарей они хлынули на север, за пределы зоны вытекающей откуда-то теплой воды, мимо огромного подковообразного бетонного барьерного острова, защищающего плавучую электростанцию. В сумрачной мутной воде ведущий край косяка наткнулся на что-то широкое и темное. Из-за слабого шума движущейся воды это было настолько похоже на отделившуюся часть самого косяка, что ведущие менхадены попытались слиться с ней, и им это удалось. Подгоняемый потоками, бегущими со скоростью почти одного метра в секунду, медленно движущийся каскад из пяти сот тысяч рыб исчез в водозаборном сооружении электростанции, которое поднималось над морским дном, подобно гигантскому грибу…

Сегодняшние проекты морских водозаборных сооружений включают огромную трубу до 5,5 метра в диаметре и высотой примерно в половину расстояния от дна до поверхности. На постепенно понижающемся Атлантическом шельфе большинство таких сооружений будет находиться на расстоянии менее 5 километров от берега и совсем близко от поверхности, часто в пределах 5 метров. Наверху вертикальной трубы будет установлено похожее на широкополую шляпу сомбреро, только сделанную из бетона, приспособление, которое создает своеобразный водоворот, заставляя врывающийся в водозаборник поток воды двигаться по кругу по стенкам трубы. Благодаря этому вокруг водозаборного отверстия возникают почти горизонтальные, а не вертикальные токи воды. Идея, лежащая в основе создания подобных преобразователей, заключается в том, что рыбы значительно лучше распознают горизонтальные течения, чем вертикальные. При этом они стремятся двигаться против течения, что хорошо иллюстрируется поведением форели в быстрой речушке. Несколько исследований, в ходе которых проверялась эффективность применения подобных устройств на относительно небольших трубопроводах, доставляющих воду для охлаждения электростанциям, построенным в 60 — 70-х годах, показали, что эти преобразователи действительно в среднем уменьшают количество уничтожаемой рыбы. Таким образом, их применение представляет собой хотя и небольшой, но все-таки шаг в нужном направлении. К сожалению, они еще не проверены на гигантских установках, начало эксплуатации которых планируется на 80-е годы. Успешное действие приспособления в малых масштабах еще не гарантирует его успеха на более крупных водозаборниках. К тому же поведение рыбы на континентальном шельфе в целом изучено гораздо хуже, чем поведение форели, а скорость течений, к которым рыба привыкла на шельфе, гораздо меньше скорости движения воды около водозаборных установок.

…Когда косяк находился в прибрежных водах штата Нью-Джерси, внезапно наступили осенние холода, и за несколько дней температура поверхностных слоев воды снизилась на несколько градусов. Ветер, который сопутствовал перемене погоды, достиг штормовой силы, и на протяжении нескольких километров от берега вода стала необычно мутной. Однако на чувство направления мигрирующего косяка это не повлияло, и менхадены упорно продолжали двигаться на юг, пока однажды ночью в середине октября они не оказались в пределе видимости огней Бич-Хейвена, расположенного на внешнем берегу мыса. Реакция на тепло была импульсивной, делом мгновения. После неожиданного похолодания, вызвавшего довольно резкое снижение температуры окружающей воды, эта реакция взяла верх над природным чувством направления, побуждавшим косяк двигаться в нужную сторону. Тепло воспринималось длинными тонкими телами пловцов. Ощущение смены температуры было легким, как прикосновение пера. Человек, плывя через перемежающиеся температурные зоны, ничего бы не заметил, кроме разве что самых чувствительных к температуре людей, но даже и они не могли бы указать на источник тепла. Но рыба почувствовала и знала, и эти нежные излучения были соблазнительными. В темной воде за несколько минут весь косяк изменил направление и двинулся на север.

Где-то перед рассветом, в пяти километрах от берега, косяк оказался неподалеку от источника тепла. В сотнях метрах отсюда с 15-метровой глубины поднимались струи теплой воды, которая, медленно растекаясь по поверхности, перемещалась к югу. Тепло — температура воды теперь была на несколько градусов выше температуры окружающего океана — притягивало к себе менхаденов. Однако здесь происходило что-то еще, какие-то запахи и вибрации наполняли воду, и все это приводило косяк в какое-то нервозное состояние. В пространстве, заполненном теплой, слегка колеблющейся водой, стоял легкий запах смерти, ибо теплые струи несли в себе бесчисленное количество недавно погибших планктонных организмов. Однако тревога, охватившая косяк, была вызвана главным образом растущим ощущением близости хищников. До этого менхаденам никогда еще не приходилось осязать и обонять столь мощную эманацию, исходившую от хищников. Здесь кишели акулы, каранксы, крупные сциены, кобии и многие другие, стремившиеся на юг, но так же, как и менхадены, прервавшие свою осеннюю миграцию под действием этого теплого оазиса.