Уилл Генри кивнул.

– Это будет квалифицироваться всего лишь, как правонарушение. По крайней мере, его не отправят в лагерь. Спасибо, Эд. – Он вышел из магазина и прошел к машине.

Уилли все еще дрожал. Уилл Генри влез внутрь и включил обогреватель.

– Зачем ты это сделал, Уилли? Ты же знаешь, как это огорчит твою маму.

По лицу мальчика ручьем потекли слезы.

– Скоро День Благодарения. А в доме ничего. – Говорил он тихо, но Уилл Генри понял, что голос у мальчика переменился. Уилли становится мужчиной.

– Ты же знаешь, что мог бы зайти к нам. Или к Флосси. И, кроме того, церковь на День Благодарения обязательно даст вам индейку.

Уилли покачал головой.

– Мама сказала, что мы больше ни у кого не возьмем ничего. А мистер Роутон платит мне десять центов в час. На такие деньги ничего не купишь.

Уилл Генри порылся в карманах и выудил две долларовые бумажки. И засунул их в карман рубашки мальчика.

– А теперь послушай-ка. Мы не скажем правды. Не надо говорить маме, откуда эти деньги. Скажи, что нашел случайную работу. Теперь, если в доме опять ничего не будет, обязательно приходи ко мне, и я помогу. И ты никому об этом не расскажешь. Договорились?

Из глаз Уилли опять полились слезы.

– Да, сэр. Договорились. Да, сэр.

– Но про Роутона рассказать придется. Это уже от меня не зависит. Суд соберется завтра, и Роутон собирается предъявить обвинение в мелкой краже. Но не бойся, в лагерь за это не посылают. Скорее всего, тебя приговорят к какому-то сроку в городской тюрьме. Но поскольку я тут, все будет в порядке. А теперь перестань плакать, и мы поедем к маме.

Уилл Генри приехал на улицу «Ди» и поговорил с Нелли, не заходя в дом. В доме находился Джесс, страдающий от очередного приступа малярии. Нелли выслушала новости молча, но Уилл Генри видел, что она сердита и сильно уязвлена.

– Вот что, Нелли, Уилли останется здесь на ночь. Суд состоится завтра, и он должен явиться ровно в девять. Ясно? Мистер Роутон согласился предъявить обвинение по минимуму, это значит, что вместо лагеря графства ему грозит городская тюрьма. Так что он останется в Делано, и ты сможешь навещать его. Причем это ненадолго.

Она кивнула. Зубы у нее были стиснуты, и непроизвольно дергалась челюсть.

– Я уже как следует поговорил с Уилли, и вдобавок его отмолотил мистер Роутон. Он получил хороший урок, да и взрослый он уже для шлепков, так что будь с ним поспокойнее, ладно? – Нелли еще раз кивнула. – Значит, завтра вы оба являетесь в городской совет в девять утра. С Джессом посидит Флосси. Не забывай, Нелли, что я оставляю Уилли на твое попечение вместо того, чтобы засадить его на ночь в камеру, что, кстати, я обязан сделать, так что если вы не явитесь вовремя, у меня будут большие неприятности.

– Мы придем, мистер Уилл Генри, – заверила Нелли. – И мы благодарим за то, что Уилли остался дома. – Она говорила, а сама смотрела куда-то в сторону, мысли ее витали где-то далеко, и наполнены они были мраком и отчаянием. Где-то в доме раздался шум, а затем громкий стон, – Надо идти к Джессу, – проговорила она.

Уилл Генри медленно возвращался в участок, сердце его переполнялось горечью и жалостью к Джессу и Нелли Коулам. Мало им того, что было, так еще и это. А случилось все из-за парня Спенсов. Чувство жалости сменилось чувством вины, да еще на это наложилась встреча с родителями убитого мальчика. Такого он уже не в состоянии был вынести.

Когда он заходил в участок, там надрывался телефон.

– Говорит начальник полиции Делано Ли.

– Начальник? Это звонит Т. Т. Браун.

А, представитель компании по изготовлению полицейского имущества. Уилл Генри регулярно виделся с ним два раза в год, но Браун еще ни разу не звонил по телефону.

– Как поживаете, мистер Браун?

– Превосходно, просто превосходно. На будущей неделе направляюсь в ваши края. Если позволите, заеду к вам.

– Да конечно, мне как раз нужны кое-какие мелочи.

– Хорошо, но звоню я не поэтому. На прошлой неделе мы получили заказ из Делано.

– Я ничего не заказывал.

– Я знаю. Заказ, похоже, от гражданского лица. Такие заказы мы получаем время от времени, но широкой публике мы наших товаров на продаем. Если кто-то хочет купить что-то из нашего каталога, мы просим сделать заказ через местное полицейское управление; тогда у нас не возникает ненужных проблем.

– Понятно. Так кто же направил заказ, и что конкретно было заказано?

– Заказ безымянный. Просто просьба выслать две пары наручников с приложением денежного ордера на соответствующую сумму, а в качестве адреса указывается абонементный ящик в Делано. Номер восемьдесят два. Не исключено, что это ребенок, такие случаи бывают сплошь и рядом. Они хотят играть в «сыщиков и воров» и копят деньги, чтобы купить «настоящее». Тем не менее, я решил, что вам следует знать об этом. Фирма уже вернула деньги с письмом, где дается совет действовать через вас.

– Что ж, спасибо за информацию, мистер Браун, и заезжайте, когда будете у нас. – Уилл Генри повесил трубку.

Он так и не понял, почему Браун взял на себя труд позвонить. Деньги возвращены, значит, и делу конец. Весьма сомнительно, чтобы кто-нибудь пришел к нему разместить через полицейское управление заказ на наручники. И он занялся другими делами. Лишь бы отвлечься. Вот письмо от группы женщин, желающих, чтобы у них на углу поставили знак «Стоп». Он пометил, что это письмо следует показать в городском совете Уиллису Гриру, и положил его в отделение для исходящей корреспонденции, чтобы не забыть захватить его с собой, когда он туда поедет.

Вечером он рассказал дома о задержании Уилли.

– Бедная Нелли! – проговорила Кэрри. – Я прослежу за тем, чтобы ее фамилия была включена в список получающих индейку. И еще поговорю с Фрэнком Мадтером и попрошу его почаще присматривать за Джессом. Я бы сама к ней съездила, но я слишком хорошо знаю Нелли и понимаю, что этим только поставлю ее в неловкое положение. Знаю, сколько ей потребовалось душевных сил, чтобы обратиться к нам, когда Хосс Спенс выбросил их. Она терпеть не может просить о помощи, даже у Флосси и Роберта. Знаешь, следует подумать, как найти для нее постоянную работу, которая была бы ей по силам. Или что-то подобное для Уилли, хотя теперь, когда все узнают, что произошло у Роутона, вряд ли что получится. А она так старалась, чтобы он продолжал учиться в школе, и если бы ей удалось продержаться, он бы в будущем году окончил школу. Флосси говорит, что он умен и сообразителен. Первый ученик в классе.

– Завтра намекну на это судье; может быть, поможет.

Они поужинали и поболтали, но Кэрри и дети видели, что Уилла Генри опять терзает его личный демон.

Уилли получил десять дней с отбыванием срока в городской тюрьме. Мать дала показания, что у него раньше не было никаких неприятностей и что он прилежный ученик. Уилл Генри засвидетельствовал, что знает мальчика с младенчества, что он хороший работник и родители воспитывали его надлежащим образом. Уилли принес публичные извинения Эду Роутону за кражу, и Роутон заявил, что наказание, по его мнению, не должно быть слишком уж строгим. Мировой судья Джим Бус, по совместительству владелец фуражной лавки, отнесся к обвиняемому с симпатией, но заявил, что мальчику должен быть преподан урок. Результатом было десять дней общественных работ на улицах города под надзором управляющего городским хозяйством. Уилл Генри передал его в распоряжение Уиллиса Грира сразу же, как закончился суд. Роберт отвез Нелли домой в машине Ли, а Флосси было официально поручено начальником полиции приносить заключенному правонарушителю, оплаченное городом питание. В тюрьме он оказался единственным заключенным.

Уилл Генри совершал свои регулярные осмотры и объезды как-то бездумно, отрешенно, находясь в очередном приступе депрессии. Он приехал в участок к шести часам, к моменту, когда ему должны были доставить заключенного.

– Как прошел день, Уилли? Какую работу задал тебе мистер Грир?