Она раскинулась на низкой софе и смотрела на закатное небо. Рядом на столике стояла бутылка превосходного шампанского и ваза с пирожными. Джонатан сидел по другую сторону стола и курил сигару. Безупречный вечер на безупречном балконе.

– Куда именно? – спросил Джонатан.

Кейт попыталась представить себе его реакцию на ответ «к тебе». Но у нее ничего не вышло – как мало она еще его знает!

– Куда-нибудь. Хочу другую квартиру в другом районе.

– Уже подыскала что-нибудь?

– Пока нет.

– Если хочешь, я могу помочь…

Кейт покосилась на него. Ни слова о переездек нему.Как всегда, далекий и непредсказуемый. И почему ее угораздило влюбиться именно в этого мужчину?

– Было бы здорово, – ответила она, немного помедлив.

Наверное, он прав. Им лучше не сближаться до такой степени. И хотя самые счастливые минуты для нее проходят в его доме, она не уверена, что сможет существовать с таким человеком. Порой Кейт ощущала, что Джонатан очень далеко от нее и ей не пробиться сквозь стену, которую он возвел вокруг себя.

С Шоном было намного проще. Он вроде бы оставил попытки увлечь ее, и Кейт радовалась этому, хотя иногда извечное женское самолюбие просыпалось в ней, заставляя с ревнивым интересом присматриваться к женщинам, которые кружили возле него. Недостатка в них не было – Шон Гордон был всеобщим любимчиком. И юная ассистентка оператора, и пожилая уборщица, и все остальные единодушно признавали, что Гордон – душка и лапочка. Кейт подозревала, что у Шона где-то есть подружка, а возможно, и не одна, и всегда с каким-то необъяснимым отвращением разворачивала газеты, боясь найти там подробности его головокружительного романа. Но либо Кейт читала не ту прессу, либо Шон был очень осторожен, либо у него никого не было, так как ни разу его фамилия не упоминалась в связи с какой-нибудь любовной интрижкой.

Однажды Кейт стала невольной свидетельницей весьма интересной сценки – на их площадку случайно забрела Ширли Нельсон, знаменитая по какой-то шпионской трилогии. Она нежно ворковала с Шоном и посылала ему многозначительные улыбки, однако он оставался неприступным, как скала. Девушка так и ушла ни с чем. Кейт, находившаяся неподалеку, потом шутливо заметила:

– Если так будет продолжаться, Шон ты быстро потеряешь статус секс-символа. Ширли не простит тебе такого пренебрежения…

Но, к величайшему смущению Кейт, Шон не поддержал шутку. Он кинул на девушку свирепый взгляд и демонстративно отошел.

Кейт поняла, что сморозила, ужасную глупость, но что было делать? Бежать за ним и извиняться? За что? Наверное, не просто так за ним укрепилась репутация ловеласа. И нечего на нее дуться из-за пустяков. Но что бы Кейт себе ни говорила, она чувствовала себя виноватой и злилась из-за этого.

В конце этого дня Джонатан преподнес ей настоящий сюрприз.

– Кстати, Кейт, – сказал он как бы между прочим, когда она собиралась домой, – ты не хочешь сейчас съездить со мной, посмотреть одну квартирку? Она находится неподалеку от моей, и я подумал, что тебе будет интересно…

Договорить он не успел, потому что девушка повисла у него на шее с радостным криком. Жить рядом с Джонатаном! Что может быть прекраснее?

Квартира действительно была расположена в пяти минутах ходьбы от дома Джонатана. Второй этаж, большие светлые комнаты, удобная мебель. Кейт ходила по квартире и ахала.

– Здесь очень красиво…

– Но, может быть, не слишком роскошно для звезды? – улыбнулся он.

Кейт покраснела. Она не собирается заводить себе особняк за высоким забором! У нее для этого нет ни средств, ни желания.

– Мне нравится, – решительно сказала она. – Я ее сниму.

Джонатан протянул ей ключи.

– Я уже купил ее для тебя, – тихо заметил он. – Маленький подарок…

У Кейт перехватило дыхание.

– Ты не должен… – прошептала она.

– Почему? Разве я не могу сделать подарок женщине, которую люблю?

Впервые он заговорил о любви. У Кейт на глаза навернулись слезы. Все это слишком хорошо, она не заслужила такого счастья…

– Только не говори мне, что ты не можешь принять его, – пробормотал Джонатан. Он подошел к Кейт, положил руки ей на талию и осторожно коснулся губами ее лба. – Моя маленькая девочка…

Кейт замерла в блаженном восторге. Джонатан никогда раньше не называл ее так. И она ничего не имеет против того, чтобы бытьегомаленькой девочкой.

Кейт оказалась права – после переезда все глупые страхи бесследно оставили ее. Она могла сколько угодно воображать себя Ритой Маршалл и репетировать в пустой квартире свои горячие монологи. На ее реальную жизнь эта главная роль не оказывала больше никакого влияния.

Один раз к ней в гости зашел Шон. Кейт представила себе, какое впечатление его появление произвело на консьержку, и не могла удержаться от улыбки.

– Ты спокойно до меня добрался? У тебя случайно не брали автографы в лифте? – невинно осведомилась она.

– Я сказал, что не имею к Шону Гордону никакого отношения, просто очень похож, – буркнул он.

Кейт рассмеялась. Она до сих пор не могла привыкнуть к тому, что люди бросаются к Шону на улице, в ресторане, везде. Каково ему все время находиться в центре внимания?

– Погоди, вот выйдет наш фильм, тогда сама узнаешь, – произнес он с шутливой угрозой.

Квартира не произвела на Гордона особого впечатления. На все вопросы Кейт он отделывался стандартными вежливыми фразами, и Кейт не покидало ощущение, что он думает, что Джонатан мог бы преподнести ей более роскошный подарок. Это ее обижало, но Шон ничего не говорил вслух, и ей приходилось держать обиду при себе.

– Значит, у тебя с Блайтом все в порядке? – только и спросил он.

Кейт промолчала. Зачем спрашивать, когда и так все ясно? Ей было жаль Шона. Но ему не стоит расстраиваться, любая будет счастлива его утешить…

Шон подошел к окну и чуть раздвинул жалюзи.

– Скоро на этой улице будут днем и ночью дежурить поклонники, – пробормотал он.

– Вряд ли, – пожала плечами Кейт. – На твоем фоне мое присутствие в фильме вряд ли будет замечено…

Ей почему-то захотелось, как можно больнее уколоть его. Она ненавидела, когда он разговаривал с ней таким тоном – снисходительно-заботливым, поучающим, с высоты своей известности и опыта. Но если бы Кейт могла предугадать, какую реакцию вызовут ее безобидные слова, она не стала бы их произносить.

– Я все равно не верю, что тебе с ним лучше! – внезапно выпалил Шон.

Он резко развернулся, подошел к остолбеневшей Кейт и жадно прильнул к ее губам. Знакомое ощущение, ведь он уже столько раз целовал ее на съемках! Но какая огромная разница… Это был решительный, требовательный поцелуй, и по жилам Кейт пробежал огонь, как только она почувствовала его тело… Шон целовал ее так, как никогда раньше. Кейт явственно ощущала его желание, его призыв. Молодой, полный сил самец настойчиво звал свою самку – для понимания этого не были нужны слова, властные прикосновения Шона говорили сами за себя. И Кейт откликнулась на этот призыв, он захлестнул ее с головой, и она с не меньшей страстностью ответила на его поцелуй. Изумительно было ощущать его крепкое горячее тело, прижиматься к его груди, слышать зов его плоти, чувствовать биение собственного сердца и пульсацию собственной крови…

Шон оторвался от губ Кейт и опустился ниже, целуя ее шею. Его пальцы принялись расстегивать ее блузку, и это движение привело Кейт в чувство.

– Нет! – Она с криком отпрыгнула от него.

– Почему? – хрипло спросил Шон. Он тяжело дышал, и Кейт на секунду показалось, что он сейчас набросится на нее.

– М-мы не должны… Я не хочу, – сказала она, заикаясь.

– А я только что был уверен в обратном, – недобро усмехнулся он.

– Это ничего не значит! – выпалила Кейт.

– Неужели Блайт не говорил тебе, что это много значит?

– Не смей упоминать его имя! – вспылила Кейт. Она чувствовала себя виноватой, безмерно виноватой. И оттого, что позволила Шону целовать себя, и оттого, что испытала при этом удовольствие…