— Нет, вы мне не подходите! — решительно заявила Марина и, круто развернувшись, бросилась к выходу.

— Черт, какая же я дура! — бормотала Буданова, лихорадочно шаря по карманам в поисках ключей от машины.

— Вы это ищете?

Марина обернулась.

Негр, позвякивая связкой ключей, держал ее высоко в воздухе, словно ожидая, что Марина будет подпрыгивать за ними, как болонка за конфеткой.

— Отдайте!

— Сначала объясните мне, почему я вам не подхожу.

— Это не имеет значения. Не подходите — и все.

— Потому что я черный?

— Цвет вашей кожи тут совершенно ни при чем!

— Тогда в чем же дело?

— Отдайте ключи!

— Нет!

— Просто вы не тот человек, который мне нужен, вот и все. Совершенно не тот тип. А теперь отдайте ключи.

— Вы позвонили мне из-за вашего мужа? — спросил Мапота, протягивая связку девушке.

— Что? — Марина ошеломленно уставилась на него. — Вы знаете, кто я такая?

— Кто же не знает Марину Буданову, владелицу самой популярной в Москве галереи “Экстази”, — усмехнулся мулат. — Ваши фотографии печатаются чуть ли не в каждом номере журнала “Bay!”. Только там вы одеты совсем иначе.

— О господи! — прошептала Марина и, закрыв лицо руками, заплакала горько и безнадежно.

Клавдия Андреевна Круковская, домработница Сергея Вермеева, позвонила в дверь издателя журнала “Bay!”. На звонок никто не откликнулся, однако в этом не было ничего удивительного: Вермеев заранее предупредил ее, что, сегодня вечером его не будет дома и он вернется лишь к полуночи.

У самой Клавдии Андреевны тоже возникли кое-какие дела, и она отправилась убирать квартиру не в шесть часов, как планировала, а гораздо позже. Впрочем, это не играло никакой роли. Она рассчитывала управиться часа за полтора.

Набрав нужный номер на кодовом замке, она на несколько секунд прижала подушечку большого пальца правой руки к полированной стальной пластине. Замок подмигнул красным огоньком и открылся с тонким комариным писком. Но это было далеко не все. Клавдия Андреевна достала из кармана связку ключей. Богатый издатель заботился о своей безопасности.

Войдя в квартиру, домработница отключила охранную сигнализацию и наконец получила возможность приступить к своим прямым обязанностям.

Проходя из коридора на кухню, Клавдия Андреевна краем глаза заметила на ковре салона что-то большое и ярко-оранжевое. Близоруко щурясь, она достала из кармана очки в дешевой пластмассовой оправе и, нацепив их на нос, приблизилась к заинтересовавшему ее предмету.

Несколько секунд спустя Клавдия Андреевна, широко раскинув руки и ноги, лежала на полу рядом с одетой в костюм пожарного блондинкой и казалась такой же мертвой, как и создательница экзистенциального постпримитивизма Лиля Ужик.

— Простите, — смущенно пробормотала Марина Буданова. — Сама не понимаю, что на меня нашло.

— Вот, возьмите. Вытрите глаза. — Мапота протянул ей канареечно-желтый галстук с восклицательным знаком.

— Галстуком? — удивилась Марина.

— К сожалению, у меня нет платка, — пожал плечами мулат.

Марина промокнула галстуком глаза и с ужасом заметила появившиеся на нем черные разводы.

— Простите, я испортила ваш галстук.

— Думаю, что я это переживу, — усмехнулся Мапота.

— Не волнуйтесь, я его отстираю.

— Лучше оставьте его себе на память о нашей встрече.

— Я, наверное, кажусь вам полной идиоткой. — Марина подняла на мулата заплаканные глаза. — Сначала позвонила по вашему объявлению, потом заявила, что вы мне не подходите, расплакалась ни с того ни с сего, а теперь еще и галстук ваш испачкала.

— Знаете, а вы совершенно не такая, как я себе представлял, — сказал Мапота.

— Вы тоже совершенно не такой.

— Потому что я черный?

— Я уже говорила, что цвет кожи для меня не имеет никакого значения. Вы… Вы гораздо симпатичнее, чем я думала.

— В таком случае, может, нам стоит прогуляться по Ленинским горам и познакомиться друг с другом поближе?

— А заодно и перейти на “ты”, — улыбнулась Марина.

Выехавшая на квартиру Вермеева следственная бригада обнаружила там два мертвых тела и одно полумертвое. Мертвые тела принадлежали хозяину квартиры и художнице Лиле Ужик, а полумертвое — домработнице Клавдии Андреевне Круковской, которая, чуть-чуть оклемавшись, доползла до телефона и вызвала милицию.

Гоша Крестовоздвиженский еще не пришел в себя от утренних возлияний и время от времени тихонько икал и хватался за голову. В отличие от Гоши, Юра Демарин, его напарник, был собран и деловит.

— Такое впечатление, что он сам открыл дверь убийце, — сказал Юра. — Домработница утверждает, что отключила охранную сигнализацию, да и следов взлома на двери не видно. Кроме того, камера слежения в прихожей была отключена. Это означает, что он не хотел, чтобы на кассету попало лицо того, кого он впустил.

— Он был дома с любовницей, одетой в костюм пожарного, — пожал плечами Гоша. — Еще неизвестно, чем он с ней занимался в прихожей. Если бы эта кассета попала в чужие руки, у него могли бы быть неприятности. Скорее всего он отключил камеру непосредственно перед приходом мадемуазель Ужик.

— Еще одно убийство бизнесмена, — задумчиво произнес Юра. — И опять все не укладывается в какую-либо приемлемую схему. Хотя окончательно определить причину смерти мы сможем только после вскрытия. На первый взгляд оба умерли от перелома шейных позвонков. Тут видна работа профессионала. В квартире намеренно учинен разгром, имитирующий ограбление. Домработница еще точно не определила, что именно пропало, но, если верить ей, в доме не было особых ценностей. Вермеев предпочитал хранить все ценное в банковской ячейке.

— Но зато из компьютера вынут жесткий диск, — кивнул головой Гоша. — Это в первый раз. В случае остальных убийств компьютеры иногда разбивали, а иногда вообще не трогали. Ноутбуки, правда, уносили с собой.

— Ты все-таки думаешь, что убийства бизнесменов как-то связаны между собой и имеют отношение к компьютерам? Начальство с этой версией не согласно, да и я тоже сомневаюсь.

— Не знаю, — пожал плечами Гоша. — Я и сам сомневаюсь. Просто у меня какое-то странное предчувствие. Вроде бы и почерк преступлений разный, но меня не оставляет ощущение, что есть между ними какая-то связь, хотя я понятия не имею, какая именно. К тому же мне не дает покоя случай Воронина. Его похитили чуть ли не на глазах у жены и детей, а через несколько часов его нашли под железнодорожным мостом. Для начала ему всадили пулю в грудь, а потом сбросили вниз с двенадцатиметровой высоты. Как он ухитрился прожить после этого еще полчаса, не понимают Даже медики. Но перед смертью в бреду он говорил что-то про компьютеры и коды, что именно, свидетели толком не расслышали.

— Фирма Воронина торговала компьютерами, — возразил Юра. — Неудивительно, что он упоминал о них в бреду. К тому же его случай совсем не похож на остальные.

— Голова просто раскалывается, — пожаловался Гоша. — Сейчас я вообще не способен ни о чем думать. Для опроса свидетелей время слишком позднее, так что отложим все на завтра. Заодно послушаем, что скажут эксперты.

При свете фонарей грязновато-серые воды Москва-реки казались маслянисто-черными, как разлившаяся нефть. Лунный свет просяными зернышками дробился на поднятой теплым южным ветром ряби. Пахло сыростью и травой. В непривычной для города ночной тишине каблуки Марины стучали по асфальту, как копытца крошечного пони.

— Ты совсем не похож на человека, дающего подобные объявления, — сказала Марина.

— А ты не похожа на женщину, которая откликается на подобные объявления, — пожал плечами Мапота. — Зачем тебе это понадобилось?

— Какая женщина сможет устоять перед искушением увидеть “мужчину вашей мечты, который подарит молодой, красивой, умной и очень состоятельной даме самые восхитительные минуты экстаза, любви, духовного и интеллектуального общения”? — усмехнулась Марина. — К тому же в объявлении ты намекнул на такую цену, что мне даже стало интересно.