Собака с ярко-рыжей грудью и острой мордой была привязана к столбику. Она сидела, выставив вперед могучую грудь, и чуть шевелила по земле хвостом. Перед ней на траве лежали бумажник и ручные часы – лежали, словно на прилавке магазина. Как я понял, пес охранял эти вещи. Я и раньше слышал, что обученная собака хоть целый день будет самоотверженно нести свою сторожевую вахту, но считал все это пустыми россказнями. Теперь я видел это собственными глазами. И в какой момент я попал! Бедному псу приходилось туго. Два парня подозрительного вида пытались завладеть вещами. Один из них – в клетчатой рубахе – подтаскивал к себе бумажник длинной, гонкой палкой. Другой отвлекал пса резкими движениями и выкриками.

«Да ведь это Карай! – подумал я. – Но где же его хозяин?!» И тут я увидел, что в стороне, на траве, лежит какой-то человек, укрывшись с головой ватной телогрейкой. Вот он где, черноглазый милиционер, хозяин Карая! Набегался, устал и спит теперь, а Карай за него отдувайся.

– Эй, что вы делаете! – крикнул я, подходя ближе.

Увидев меня и приняв еще за одного врага, пес непримиримо залаял, заскулил, вытянув морду в сторону своего беззаботного хозяина. Но тот даже не шевельнулся под ватной телогрейкой.

Парень в клетчатой рубахе встретил меня веселой улыбкой.

– Не шуми, – дружелюбно приказал он, – тут наш дружок спит, не мешай ему. Мы над ним подшутим.

– Какие ж это шутки – дразнить собаку?

– Да вот шутим, как умеем. – И он снова взял палку.

Пес рычал. Он зорко глядел на врагов. Подняв верхнюю губу, показывал страшные клыки. Один из парней быстро продвинул палку вперед, другой в это время затопал ногами. Карай, ощетинившись, рванулся на всю длину своей цепи. Казалось, он забыл про вещи, которые должен был охранять.

– Ох! – Парень взмахнул рукой.

Теперь Карай налетел на второго своего врага – и как раз вовремя: схватил палку и вмиг перегрыз ее пополам.

– Вот черт! – сказал парень в клетчатой рубахе и, подняв с земли пиджак, накинул его на плечо.

– Оставьте в покое эту собаку! – потребовал я.

– Да уж и так оставляем…

Карай внимательно смотрел на нас и время от времени трогал лапой бумажник – будто хотел убедиться, что выполнил свой долг.

– Мы уходим, – проговорил один из нападавших, неизвестно к кому обращаясь. – Пусть с этой собачкой кто-нибудь другой поиграет. К ней с пулеметом надо подступать.

И они пошли к аэродрому, посмеиваясь и переговариваясь.

Милиционер все еще спал под телогрейкой. Теперь я остался один с глазу на глаз с собакой. Наконец я смог как следует ее рассмотреть. Красавец зверь! Шерсть густая, чистая, блестящая; глаза овальные, черные, небольшие, но удивительно сторожкие, лапы – толщиной каждая в мужскую руку; посадка головы горделивая; спина широкая, как гладильная доска.

Карай проводил взглядом своих врагов, деланно зевнул и улегся на траву, положив острую морду на вытянутые лапы. Меня он, видимо, разгадал: я не представлял серьезной опасности.

– Ты собачка хорошая, – сказал я ему, – но хозяин у тебя неважный. В этом смысле тебе не повезло.

– Чем это не угодил вам его хозяин? – послышался вдруг насмешливый голос из-под телогрейки.

Ага, проснулся милиционер.

– Что ж вы бросаете свою собаку на произвол судьбы?

– И не думал бросать. Ложное обвинение.

– Как же ложное, когда я собственными глазами видел: тут двое каких-то пытались вас обокрасть!

– Да это знакомые ребята с аэродрома.

– Рассказывайте! Зачем же они хотели стянуть ваш бумажник?

– А я сам попросил, чтоб они это сделали. Ну где вы видели, чтобы человек, ложась спать, выставлял наружу ценные вещи?

Конечно, я не мог поверить ему. Заснул человек, попал в дурацкое положение, а теперь выдумывает всякие небылицы, чтобы оправдаться.

– Вы лучше скажите: нашли вы того, кого искали в горах?

Телогрейка отлетела в сторону. Человек поднялся, потянулся и хитровато посмотрел на меня серыми выпуклыми глазами. В ту же секунду я узнал его. Передо мной был Андрей.

– Кого я искал? – весело переспросил он. – Это как будто меня искали. И, как видите, нашли. Такой пес да чтоб не нашел!

Он приблизился к Караю. Тот завизжал, бросился к нему и положил на плечи передние лапы, пытаясь лизнуть в нос. Андрей отстранился.

Теперь он выглядел совсем иначе, чем при нашей встрече в горах. Вместо брезентовой куртки на нем была красная футболка с короткими рукавами. Чисто выбритое лицо словно еще больше помолодело. Он определенно наслаждался моим замешательством. Вероятно, весь мой вид свидетельствовал о крайней растерянности, потому что Андрей, взглянув на меня, засмеялся.

– Впору пришлись вам мои ботиночки? – лукаво спросил он.

Я все еще ничего не понимал. Собака его преследовала, теперь ласкается к нему. Если его поймали, то почему выпустили?

– Кто вы такой?

– До сих пор не угадываете? – с сожалением спросил Андрей. – Ну, вы сопоставьте факты. Вот один факт – собачку дрессирую. На ваших глазах знакомые ребята хотели у Карая отнять бумажник. Потом другой факт: я ушел в горы, а приятель, милиционер из здешнего отделения – вы его видели, – отправился с Караем спустя несколько часов, чтобы разыскать меня по следу. – Он чуть смущенно почесал затылок. – По правде говоря, не очень рекомендуется пускать молодую собаку по своему следу. Да мне хотелось узнать – найдет меня Карай в такой сложной обстановке или не найдет…

– Так кому же, в конце концов, принадлежит Карай?

– Карай – он мой пес, вернее сказать – доверен мне государством. Мы с ним находимся тут в командировке. А тот милиционер, который его вел в горах, – он одно время, еще когда жил в Ереване, в очередь со мной работал с этой собакой. Карай его хорошо знает. Ну, теперь делайте выводы.

– Вы собаковод?

Андрей гулко похлопал Карая по боку и отвязал цепь.

– Моя профессия называется иначе: проводник служебно-розыскной собаки, «проводник С. Р. С.», как пишут в ведомости на выдачу зарплаты. – Он взял Карая за короткий поводок, скомандовал: – Рядом!.. Пойдемте, – сказал он мне, – наш самолет вывели на беговую дорожку.

И мы, приглядываясь друг к другу, пошли к самолету.