Аргус недоуменно помотал головой:
— Зачем же в ваши церкви идти? В них другому богу Молятся. У Тамирайны свой храм есть. Там можно провернуть ритуал экстренного вызова богини. Этот храм построен для связи со Стражами. На тот случай, если посланец Ширкута (или сам бог) придет на Землю и здесь совсем жарко станет. Тогда в ход событий вмешается богиня. Но со временем об этом все забыли. Иногда, примерно раз в сто лет, на Землю из Замка над Бездной являлся эмиссар Тамирайны. А в остальное время храм бездействовал.
— Отлично! Ты знаешь, как вызвать богиню?
— Ну, это не так сложно: надо двадцать раз повернуть столб в центре храма, тогда откроются врата в Замок над Бездной. Там, если повезет, можно найти богиню.
— И где этот храм находится?
— На даче у Натальи Петровны — жрицы богини Тамир. Раньше-то он располагался под землей в совершенно необитаемой местности, но потом с этой вашей урбанизацией город подобрался к храму слишком близко. Вот и пришлось на святом месте двухэтажный особняк возводить. А в подвале вход в храм. Я покажу тебе эту дачу. Только пошли скорее домой, мне перья жечь пора!
Последнюю фразу Аргус проканючил жалобным сиротским тоном. Ох, эту бы птицу да на паперть — миллионером бы сделался. Я подхватила мешок с перьями, пучок папоротника и пошла по направлению к дому Архипа. Пернатый возмущенно каркнул, с разбега запрыгнул на мое плечо и намертво вцепился в него когтями. Так на моем плече и доехал до самого жилища лешего. Тунеядец…
А в доме Архипа царило веселое оживление. У самого входа меня чуть не сбил Вульфыч, который, сломя голову и все четыре лапы, зачем-то мчался в лес. Из комнаты, где спал демон, слышался счастливый голос Архипа. Даже физиономия Макара, мелькнувшая в коридоре, была, как мне показалось, менее кислой, чем обычно.
Я тихонько отнесла Аргуса к себе, дала ему металлическую кружку и спички, чтобы он мог сжечь перья, а сама отправилась на разведку. Оказалось, что весь дом не зря ходил ходуном: демон очнулся. Пришелец из Бездны открыл глаза и беспомощно мычал, слушая болтовню лешего. Когда я тенью проскользнула в комнату, бессмысленные стоны, издаваемые потусторонним гостем, сложились в более-менее различимое слово: «Идея».
— Какая идея? — заволновался Архип.
Эх, полная бесперспективность. Я решила помочь и пояснила:
— Товарищ демон спрашивает: «Где я?» Это у него выговор такой, потому что язык заплетается.
— А фефя посьоти, — живо огрызнулся демон.
— Чего-чего? — не понял крутившийся тут же Макар.
— На себя, говорит, посмотри, — на этот раз переводчиком выступил Архип. — Дети, вы над ним не издевайтесь, он еще своим телом не вполне владеет. Его придется заново учить и говорить, и ходить, и всему прочему.
Я пригляделась к демону и удивленно присвистнула:
— У него же цвет глаз поменялся! Роман был кареглазым, а этот с зелеными глазами.
— Все правильно, — ответил Архип, энергично растирая выходцу из Бездны руки. — Я ж тебе говорил, что глаза — это зеркало души. Меняется душа, меняется и Цвет глаз.
Ну вот! От мужчины моей мечты даже глаз не осталось! Только рога и копыта…
Леший пристально глянул на меня и предложил:
— Шла бы ты в свою комнату, Верочка. Мы с Макаром сейчас демона раздевать будем, массаж делать, чтобы кровь быстрее по жилам побежала. Нечего молодой девушке на это смотреть.
Раздевать они его будут! Хи-хи! А я-то чего там не видела? Сперва мне показалось, что надо возмутиться и остаться. Потом стало ясно, что действительно лучше уйти — а то еще заставят эту бесчувственную колоду переворачивать. Или решат, что одежду демона постирать надо. Да мало ли какой работы напридумывают для меня леший и его правнук! Ухожу, ухожу, ухожу…
Я посидела на кухне, проследила за тем, как вернулся Вульфыч, волочивший за собой средних размеров деревце, машинально съела подвернувшийся под руку кусок колбасы и вдруг почуяла запах гари. На меня разом навалились нехорошие предчувствия. Фраза «спички детям не игрушка» вспомнилась слишком поздно…
Предчувствия меня не обманули! В моей комнате дым стоял коромыслом. В самом прямом смысле слова. Он дугой валил из кружки, в которой пернатый поджег какую-то жутко вонючую дрянь. Сам Аргус, блаженно прикрыв глаза и покачиваясь из стороны в сторону, наслаждался содеянным, стоя в самом центре дымовой завесы. Он шумно затянулся и подбросил в импровизированную жаровню новую порцию горючего — несколько сухих стеблей папоротника.
Я сориентировалась мгновенно и, прихватив кружку рукавом рубашки, вышвырнула сосуд с горящей дрянью в окно.
— Стой, ты куда?
Аргус, тоже ринувшийся в окно, был безжалостно схвачен за лапы и перевернут вниз головой.
— Ты что делаешь? Ну вот что ты делаешь? — безрезультатно вопрошала я, глядя в ставшие очень странными (без зрачков, одна сплошная расплавленная бирюза) глаза птицы. — Дом решил спалить, чудо в перьях? Фашист!
— Я-я… Их бин… Фольксваген… — оживившись, Аргус выдал, кажется, весь свой запас немецких слов и обмяк в моих руках.
— Наркоман, — уверенно поставила диагноз я.
Нет, а как еще назвать птицу, которая откровенно наслаждалась, вдыхая дым от горящего папоротника? Сумасшедший дом какой-то! Мало мне оборотней-диско-мимов и ихтиандров-пацифистов, так вот нате вам — пернатый наркоман. Тьфу!
Я осторожно положила обнюхавшуюся птицу в корзину и пошире распахнула окно, впуская в комнату свежий воздух.
— Иди сюда, пришло время изречь предсказание! О чем ты хочешь знать? — донесся из корзины замогильный голос Аргуса.
— Скажи мне, пернатый, любимец богов, что сбудется в жизни со мною? — припомнив классика, усмехнулась я и добавила: — Поспи, легче станет.
Но обкурившийся пророк спать не собирался. Наоборот, он вылез из корзины и завопил:
— Так знай же свою судьбу!
Бирюзовые глаза птицы стали еще ярче, Аргус вновь начал раскачиваться из стороны в сторону и уже намного тише продолжил:
— Вокруг тебя смерть…
— Сказал бы что-нибудь новое. — Я вздохнула и засунула птицу обратно в корзину.
И секунды не прошло, как Аргус снова высунулся и заявил:
— Смерть в прошлом, настоящем и будущем. Ты потеряла людей, которых любила. Ты потеряешь тех, кого любишь. Долгая дорога по другим мирам приведет тебя к цели. Будут боль, страх, унижение. Ты лишишься многого, но обретешь себя.
Радужная перспектива, ничего не скажешь. Интересно, хоть что-то хорошее в моей жизни будет или сразу застрелиться? Может, в личной жизни позитивные тенденции наметятся?
— А как там с ряженым-суженым? — спросила я, надеясь, что птица изречет не очень мрачное пророчество.
— Ты очень скоро выйдешь замуж. За принца. Это будет брак не по любви… — выдал информацию Аргус и замолк, закатив глаза в очередном провидческом припадке.
— Значит, по расчету! — обрадовалась я и потерла руки. — Даже если вам немного за двадцать, есть у вас возможность с принцем…
Нецензурный глагол, который так и лез в рифму, я заменила нейтральным словом «встречаться» и попыталась вычислить жениха. Если не ожидать предложения руки и сердца от одного из сыновей покойной леди Дианы или сомнительного отпрыска какой-нибудь из многочисленных безвестных королевских династий… В общем, если исключить всех незнакомых принцев, в списке претендентов остаются двое: Архип и Макар.
Да-а-а-а, небогатый выбор. Но я определенно предпочитаю Архипа. Леший, конечно, далеко не первой молодости, зато он не испытывал страстного желания меня убить, скормить оборотню или принести в жертву. Это уже выгодно отличает его от подлого недоросля Макара. Вот за того я не вышла бы ни за какие деньги. Естественно, не вышла бы за деньги, потому что денег у него нет! Все они у Архипа. Лишний довод в пользу лешего!
— Ты еще не знаешь своего жениха, — ни с того ни с сего запророчил Аргус. — И брак твой станет бедой. Тебе поможет только верный друг. Ты его съешь. Потом я вижу твою смерть в огне. Но смерть — это не конец, а лишь начало. И ты возродишься другой, такой, какой должна стать. Я есмь воскрешение и жизнь вечная, и всяк верующий в меня не умрет…
