Пока Пирс занимался завтраком, Хлоя снова уснула. Проснулась она оттого, что он поцеловал ее в лоб.

— Садись, дорогая, — весело сказал Пирс. — У нас еще много дел. Апельсиновый сок?

Она молча кивнула, понимая, что не сможет проглотить ни кусочка. Взяв со столика стакан с соком, она съежилась в ожидании ужасных слов.

— Хлоя, посмотри на меня.

Она взглянула в его серые глаза, в которых светилась нежность.

— Как ты думаешь, чем у нас все закончится? — спросил он.

— Не знаю, — сказал Хлоя. — Скорее всего ничем.

— Для меня это было бы серьезной утратой, — заметил Пирс. — Скажи, пожалуйста, как ты представляешь себе свою будущую жизнь?

— Я уже говорила тебе, что хотела бы выйти замуж и родить много детей.

— Представь себе, что я хочу того же самого.

Наступила долгая пауза. Хлоя застыла, напуганная этими словами.

— Хлоя, — снова начал он, — по-моему, ты необыкновенная девушка, совершенно необыкновенная.

Ты очень молода, но вместе с тем кажешься мне взрослой и зрелой женщиной. Ты взрослее, чем другие девушки в твоем возрасте. К тому же ты очень красивая, сексуально привлекательная и милая.

Он отвергает ее, подумала она, но пытается сделать это деликатно. Пирс просто хочет утешить ее на прощание.

— Я… У меня возникло ощущение, что я искал такую девушку всю жизнь. Искал, нашел и вот теперь не хочу отпускать тебя. Но я знаю тебя лишь несколько недель. Это слишком короткое время. До абсурда короткое, чтобы принять серьезное решение. Выпей еще немного сока.

Хлоя послушно допила сок, а Пирс снова наполнил стакан.

— Дорогая, — продолжал он, — я очень боюсь потерять тебя. Ужасно боюсь. Я всегда принимал быстрые решения, но не знаю, готова ли к этому ты. Я уже просил тебя две недели назад и готов повторить это снова: выходи за меня замуж. Пожалуйста!

Оцепеневшая Хлоя молча взирала на Пирса. Прошло несколько долгих секунд. Затем она просияла от радости, издала тихий возглас удивления и бросилась ему на шею, осыпая его лицо поцелуями. Стакан опрокинулся, и апельсиновый сок залил белоснежную простыню.

Первое интервью с Ричардом Дэвисом, братом Джунивер, приведенное в книге «Показной блеск»

— Я возненавидел его с первой встречи и не мог понять, что она в нем нашла. Он был умным и рафинированным негодяем. Я чувствовал, что он не подходит ей. Они познакомились в Королевской театральной академии, и Джунивер сразу влюбилась в него. Она часто повторяла, что никогда не встречала такого человека. Я хотел, чтобы все оставалось по-прежнему. Конечно, я не слишком хорошо разбирался в театральных делах, не знал театральную богему, но люди должны оставаться людьми при любых обстоятельствах.

Она нарушила традиции нашей семьи, решив стать актрисой. Фермерами были наш отец, дед и прадед. Я тоже стал фермером. Однако наша мать была учительницей, и я думаю, что Джунивер унаследовала ее качества, то есть талант и интеллектуальные способности. Вы бы слышали, как она говорит! Как пишет. Она так и сыплет цитатами — от Шекспира до современных писателей. Не думайте, что она делает это специально, желая поразить вас или похвастать умом. Ей достаточно прочитать роль один-два раза, чтобы навсегда запомнить ее. Джунивер потрясающе перевоплощается. Никогда не забуду, как мы впервые увидели ее на сцене в театре Королевской академии. Там устроили спектакль для студентов. Она играла роль Сент Джоан в пьесе Ванбру, если не ошибаюсь. Когда она стояла на сцене и произносила монолог о пожизненном заключении, я сидел в зале и плакал. Особенно после слов: «Неужели я никогда не буду свободной?» Невероятно, но я действительно плакал. И мой брат тоже, и даже на глазах отца появились слезы. Это было чудесно: наша Джунивер стояла на сцене, а зрители плакали, тронутые ее игрой.

В тот самый вечер мы с ним и познакомились. Я хорошо помню его первые слова.

«О, — сказал он тогда, — вы должны гордиться ею».

Я уже говорил, что нам не нравился ее выбор, но тогда мы действительно гордились Джунивер. Матери он понравился, но отец придерживался того же мнения, что и я. «Капризный тип, — заметил он. — Капризный и чудаковатый. Что она нашла в нем?»

Мы так и не поняли, почему она решила выйти за него замуж. По-моему, Джунивер чувствовала, что этот брак не продлится долго, хотя делала все возможное, чтобы сохранить его. Она привезла Пирса даже в наш дом в Уэльсе, но это ничего не дало. Джунивер всячески пыталась защитить его и не выносила, когда его ругали. Думаю, она действительно любила этого негодяя.

Их свадьба прошла хуже, чем мы ожидали, но Джунивер была на седьмом небе. Она все сделала сама — сшила себе свадебное платье, выбрала музыку, написала текст. Один из друзей Пирса, кажется, Дэвид Монтегю, прочитал поэму. Джунивер тоже читала стихи. Я помню лишь одну фразу: «Началась моя новая жизнь!» Я стоял рядом с ней, смотрел на ее красивое лицо и думал: почему она выбрала Пирса?

Как мы и предполагали, все кончилось трагично.

Сначала все шло хорошо, но потом он стал дико ревновать Джунивер и завидовать ее успеху. Честно говоря, они ссорились почти каждый день. Мы с ужасом наблюдали, как уходит от нее счастье. А потом она забеременела, и произошел окончательный разрыв. Не знаю, что у них случилось, но он ушел от нес. Говорили, что Джунивер очень хотела сохранить ребенка, но Пирс бросил се, и она его потеряла.

— Я хочу навестить еще одну большую любовь моей жизни, — сказал Джо, лукаво взглянув на Каролину. — Ту, что живет в Америке.

Каролина насторожилась. Такие шутки Джо обычно предвосхищали что-то неприятное.

— Кто это? — спросила она.

Джо усмехнулся, взял ее руку и поцеловал кончики пальцев.

— Мне очень нравится твоя ревность. Она вдохновляет меня.

— Я не ревную тебя, — раздраженно возразила Каролина.

— Ревнуешь, — повторил он. — Речь идет об одной рыжеволосой красавице с необычайно длинными ресницами.

— Джо, перестань. Скажи сейчас же, о ком ты говоришь?

— Об Иоланте. Иоланта Дюграт. Это моя старая знакомая из Лос-Анджелеса.

— Ах да! — Каролина вздохнула. — Это та самая, что знала Брендона.

— Вот-вот. — Джо всегда поражало, как глубоко засел Брендон в ее памяти. Он неоднократно убеждал себя в том, что это всего-навсего первая любовь Каролины, но все оказалось намного сложнее. Брендон продолжал жить в ее сердце, был для Каролины реальностью, ибо воплотился в ее дочери. Той, с которой она так мечтала сблизиться в последние годы. Джо прекрасно понимал, что Флер не дает покоя не только Каролине, но и Хлое.

Более того, Джо сознавал, что Флер лишила покоя и его. Правда, эта мысль посещала его лишь тогда, когда он был под хмельком. Он никогда не говорил об этом ни Каролине, ни кому бы то ни было. Флер давно интересовала его, и он не мог забыть ее нежную кожу, темно-голубые глаза, упругую грудь, длинные красивые ноги. Его волновала чувственность Флер, проявлявшаяся во всем. К тому же она отличалась беззащитностью и смелостью, силой и нежностью, жаждой любви и умением преодолевать это. Джо вдруг заметил, что думает о Флер все чаще и чаще.

— Мне бы не хотелось, чтобы ты покидал нас именно сейчас, — сказала Каролина. — Я очень обеспокоена тем, что происходит между Хлоей и Пирсом Виндзором.

— Уверен, что для тревоги нет никаких оснований. — Попытка Джо успокоить Каролину не увенчалась успехом. Да он и сам не верил в то, что это так. — По-моему, у нее это чисто школьное увлечение, и оно непременно пройдет со временем. Да и ему наскучит этот роман.

— Хотелось бы и мне верить в это, — призналась Каролина. — Но Хлоя не появлялась здесь уже несколько недель.

— А я вижу ее постоянно.

— Я знаю, но ты же сам сказал мне, что она встречается с ним почти каждый вечер. Это пугает. Не понимаю, о чем ты думал, познакомив ее с ним.