Я кинулся в дом, забыв про газету, и поспешно вскрыл конверт.
"Дорогой Джерри!
Очень трудно было написать это письмо, и я все откладывала, пока откладывать уже стало нельзя. Я сказала тебе не правду. Думаю, ты уже начал это понимать. Я не прошу прощения, но серьезно считаю, что должна собраться с духом и сказать тебе об этом в лицо. Так что, если ты все еще хочешь меня видеть, загляни, пожалуйста, сюда, в отель «Райс».
С искренним приветом
Мэриан".
Ошеломленный, я продолжал смотреть на письмо. Что она имеет в виду под «не правдой»? Одновременно я вспомнил одну вещь, а именно то, что она мне сказала в тот день, четырнадцатого ноября: «Я воспользовалась тобой!» Ни в том, ни в другом не было никакого смысла. Никакой не правды она мне не говорила, насколько я знал все обстоятельства дела… Но к чему терять время? Ведь я уже мог бы находиться по дороге в Хьюстон!
Я схватил телефонную трубку и стал обзванивать билетные кассы аэропорта. Оказалось, что я могу вылететь в час дня. У меня достаточно времени, чтобы забрать деньги, которые я сдал на сохранение в один из банков в Майами-Бич. Я поспешил в спальню, переоделся и стал укладывать вещи. Зазвонил телефон. Из аэропорта, наверное, подумал я, снимая трубку.
— Мистер Форбс? Получена телеграмма из Хьюстона, штат Техас. Вот что в ней сказано:
«Срочно прочти раздел новостей. Письмо может повременить». Подписи нет.
— Спасибо, — сказал я, повесил трубку и побежал за газетой, которую оставил на дорожке.
Все это было напечатано на первой странице, как сообщение из Нового Орлеана, но под уже хорошо знакомым здесь броским заголовком:
"ПСИХИАТР УТВЕРЖДАЕТ:
ЭПИЗОД С ФЛАМИНГО — ЧЕПУХА!"
Я присел, чувствуя, как по телу пробежал холодок.
"Новый Орлеан (18 дек.). Д-р Дж. К. Уилбери, широко известный профессор-психиатр, автор ряда работ, посвященных душевным заболеваниям, заявил сегодня, что, по его мнению, в высшей мере невероятно, чтобы не сказать абсурдно, чтобы Хэррис Чэпмен, будучи явно в здравом уме и рассудке, всего за две недели впал в состояние психического расстройства, как бы глубоко ни укоренилось в нем чувство вины.
Д-р Уилбери, находясь в отпуске, заинтересовался этим случаем, и в течение последних трех дней находится в Томастоне, интервьюируя десятки друзей и коллег Чэпмена. Он говорит, что не обнаружил ни одного случая галлюцинаций или иррационального поведения Чэпмена в прошлом и что у него сложилось представление о Чэпмене, как о практичном, упорном, прагматичном, энергичном молодом человеке в расцвете сил, слишком поглощенном упорной работой, не оставляющей времени для размышлений и внутренних переживаний…"
Вся эта история снова вспыхнула, как пламя, на страницах газет. По словам полиции, она никогда не исключала возможности, что это сумасшествие было симулировано.
Меня вновь обуял страх. Но самое неприятное заключалось в том, что я опять не смел установить связь с Мэриан. Правда, теперь я мог покинуть эту проклятую квартиру — ведь я знал, где находится Мэриан.
Я аннулировал арендный договор, заплатил за лишний месяц и перебрался в отель «Иден-Рок».
Я купил несколько дорогих вещей, тратя деньги, как магараджа. И все это время слишком много пил.
А история между тем продолжала развиваться.
Другой психиатр дал понять, что заявление Уилберна опрометчиво: никто не сможет вывести психиатрических заключений из показаний, полученных из вторых рук, — и притом от непрофессиональных свидетелей. Чэпмен мог быть в потенциально опасном психическом состоянии на протяжении многих месяцев.
Третий психиатр заявил, что опрометчив, напротив, второй психиатр. Полиция все еще считает подозрительным тот факт, что тело Чэпмена так и не было обнаружено. Кроме того, стало известно, что он купил стальной ломик. Торговец в Палм-Бич, продавший этот ломик, хорошо описал покупателя. Было ли это поступком сумасшедшего, который купил оружие, чтобы защититься от женщины, им обиженной, или действием хладнокровного, логически разработавшего свой план человека, который приобрел орудие, чтобы взломать багажник собственной машины и симулировать ограбление, как часть всей этой фантастической мистификации?
Но какую цель он мог преследовать? Дальнейшее было теперь почти неизбежно.
Двадцатого декабря, когда я схватил принесенную вместе с завтраком газету и развернул ее, почва поплыла у меня под ногами. Заголовок гласил.
"ИСТОРИЯ С ФЛАМИНГО
БЫЛ ЛИ ЧЭПМЕН
ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ЧЭПМЕНОМ?"
Сама по себе эта история не была чем-то новым.
Это были просто перепевы уже известных предположений. Но теперь, когда наконец вопрос был поставлен, неизбежно должны были последовать сверки подписей, подробные описания и характеристики . Правда, прежде чем обратиться в бегство, я, должен был предупредить Мэриан и знать все наверняка. Поэтому выжидал. У меня было такое чувство, будто я ступаю по раскаленным углям.
Двумя часами позже вышли дневные газеты.
В одной из них я прочитал:
«Абсурд! — говорит невеста Чэпмена».
Полиция уже задавала ей этот вопрос, заявила Блейн репортеру во время интервью. Разумеется, тот человек, с которым она разговаривала по телефону, был мистер Чэпмен. Он звонил ей каждый день. Она никогда не могла понять, какую власть над ним имела эта женщина, миссис Форсайт, и что она ему такое сделала, что привела его в столь ужасное состояние…
Все это сводилось к одному: человек, с которым Корел Блейн разговаривала по телефону, был мистер Чэпмен!
Я схватил трубку и позвонил в агентство.
— Забронируйте мне билет на Хьюстон! На самый ранний рейс!
Через пару минут девушка позвонила мне и сказала, что я могу вылететь в одиннадцать тридцать. А сейчас уже было десять.
Я лихорадочно побросал вещи в чемоданы.
Еще раньше я купил «дипломат» с надежным замком. Попросив дежурного администратора выписать мне счет и прислать в номер посыльного за моими вещами, я нырнул в такси и помчался в банк. Там уложил деньги в «дипломат», сел в то же такси, вернулся в мотель и попросил водителя подождать, пока я расплачусь с администрацией.
В аэропорт мы прибыли за пять минут до посадки. Я зарегистрировал багаж и заплатил за лишний вес.
Экипаж уже собирался убрать трап, когда я вырвался из здания аэровокзала и бросился к самолету.
В Новом Орлеане была пересадка. А в семь тридцать вечера мы прибыли в Хьюстон. Я поспешил к первой же телефонной будке и позвонил в отель «Райе».
— Соедините меня с миссис Форсайт…
— Минуточку… О, простите, сэр, но она у нас не числится…
Я чуть не сорвался на крик:
— Но ведь она проживала у вас!
— Соединю вас с администратором.
— Не стоит, — тихо ответил я.
Получив багаж, я поймал такси и помчался в отель «Райе».
— Да, сэр, но она выбыла два дня назад. И не оставила никакого адреса.
— Хорошо! Дайте мне номер, — попросил я.
Я дал посыльному на чай и, как только он ушел, схватил телефонную книгу и нашел список сыскных агентов. У некоторых были указаны телефоны для ночных звонков. Я позвонил по одному из них.
Прошло около получаса, прежде чем детектив явился — неопрятный, похожий на сову человек по имени Крэфт. Я объяснил, что мне нужно.
— Она была в этом отеле два дня назад, — сказал я. — Просто узнайте, куда она поехала… И как можно быстрее! Я даже не знаю, есть ли у нее машина. Если она уехала из города, то, скорее всего, на самолете, так что начните с аэропорта.
Не прошло и часа, как он позвонил.
— Миссис Форсайт улетела днем восемнадцатого в Сан-Франциско.
— Спасибо. Ваше агентство имеет там филиал?
