Свободен! Во всяком случае, на какое-то время.

Ветер все усиливался, над землей нависли тяжелые тучи. Сейчас пойдет дождь. Надо убираться подальше от больницы. Джек хотел прибавить ходу, но каждый шаг отдавался острой болью в левой ноге. Голова гудела, как колокол, обожженное лицо горело на ветру.

Во всем остальном он чувствовал себя прекрасно.

Но где он находится? В прошлом месяце Джек пару раз проезжал через Монро, но сейчас ничего не узнавал. Все эти послевоенные пригороды с их фермами, заливчиками и аккуратно подстриженными лужайками выглядели совершенно одинаково. Наконец Джек увидел стрелку с надписью «Центр» и пошел в указанном направлении. Среди людей будет легче затеряться.

Обшарив карманы куртки, он обнаружил там больничные справки на имя Питера Харриса, несколько монет и две двадцатки.

Спасибо тебе, Питер Харрис. Как только выпутаюсь из этой истории, отдам тебе долг с процентами.

Телефонов-автоматов в центре не наблюдалось — возможно, они нарушали атмосферу старого китобойного поселка. Все же Джеку удалось найти один у рыбного ресторана, и он позвонил Эйбу.

— Эйб, меня нужно подвезти.

— Куда подвезти?

— Домой.

— А такси ты не можешь взять?

— Я попал в пробку.

Эйб вздохнул:

— А где эта пробка, в которую ты попал?

— В Монро. — Джек взглянул на вывеску. — У ресторана «Мемисон». Когда ты сможешь подъехать?

— Господи, Монро. А поближе ты не мог застрять? Ну ладно. Я подъеду к этому «Мемисону», но не раньше чем через полтора часа.

— Спасибо, Эйб. И знаешь что — позвони Джиа и скажи, что со мной все в порядке. Я бы и сам позвонил, но не хочу долго висеть на телефоне. Скажи, что мне подсыпали тот самый наркотик, от которого взбесились выпускники, но все обошлось.

— Ты в бегах и сидишь на мели в Монро... это называется «обошлось»?

— Все равно, скажи ей, Эйб.

Джек повесил трубку и огляделся. Предстояло убить полтора часа. Часы на здании банка показывали половину первого. Проклятье. Копы наверняка уже хватились его. Сначала они обыщут больницу, а потом начнут прочесывать город. Где же спрятаться?

И тут ему пришла в голову идея.

Зазвонил телефон. Надя не двинулась с места. В полиции она оставила номер своего сотового, а все остальные звонки ее не интересовали.

Она сидела в маминой комнате и вытирала глаза, глядя на колечко от «хрустиков», которое Даг вручил ей накануне. Перед глазами возникла картина: Даг сидит в трусах у компьютера, такой милый, простодушный и неотразимый. Надя снова залилась слезами.

Нехотя поднявшись с кресла, она подошла к окну. В парке Святого Варнавы играли дети. Надя остро почувствовала свое одиночество. Что делать? Куда обращаться? Неизвестность угнетала ее, лишая последних сил.

Даг, где ты? Что с тобой случилось?

— Надюша! — позвала ее мама с кухни. Голос ее звучал взволнованно, почти истерично. — Благодарение Богу! Он услышал мои молитвы. Это Дуглас!

Надя бросилась в кухню и буквально вырвала трубку из маминых рук.

— Даг?

— Надя! Как я по тебе соскучился!

Услышав его голос, Надя разрыдалась. Боже милосердный, это действительно он!

— О, Даг! Где ты был? Я чуть с ума не сошла от беспокойства!

— Извини, но раньше я не мог позвонить. У меня неприятности.

— Что случилось?

— Не могу сейчас сказать. Но еще неделю-другую придется провести в подполье.

— О господи! Какой ужас!

— Знаю. Слушай, ты не можешь подкинуть мне денег? Я боюсь снимать со счета.

— Ну конечно.

— Прекрасно. Можешь привезти тысячу?

— Ну, столько у меня просто нет.

— Ладно, вези, сколько сможешь.

— О'кей. А где я тебя найду?

— Я скрываюсь в окрестностях Монро. Знаешь такой городок?

— Это рядом с Глен-Коув?

— Точно. Приезжай и жди около телефонной будки у ресторана «Мемисон» на главной улице. Я позвоню тебе в два и скажу, где меня найти.

— Даг, это похоже на плохой шпионский боевик.

— Знаю, но мне больше не к кому обратиться. Прошу тебя, Надя. Я тебе все объясню при встрече.

При встрече... Господи, как она этого ждала. Увидеть Дага, дотронуться до него, убедиться, что с ним все в порядке.

Надя взглянула на часы. Надо зайти в банк, взять машину, доехать до Лонг-Айленда... Придется поторопиться, чтобы успеть к двум.

— Хорошо. Я уже бегу.

— Спасибо, спасибо! Я тебя люблю. Ты не пожалеешь, обещаю.

Надя уточнила название ресторана, повесила трубку и бросилась к маме на шею.

— Он жив! Я сейчас к нему поеду!

— А где он? И почему не может приехать сам?

— Я тебе все потом объясню, ма. Главное, он нашелся. Остальное не важно.

— Позвони мне, когда встретишься с ним, — попросила мама. — Чтобы я знала, что с тобой все в порядке.

— Обязательно. Как только я его расцелую.

Вне себя от радости, Надя побежала за сумкой.

Ливень был поистине тропическим. Казалось, на Джека обрушился водопад. До входа в балаган оставалось всего четверть мили. Джек побежал, но боль в разбитых ногах и ребрах заставила его перейти на семенящий шаг. Когда он, наконец, добрался до цели, насквозь промокший и заляпанный грязью, настроение у него было отвратительное. Главный шатер все еще стоял, хотя вход был закрыт и билеты не продавались. Вокруг не было ни души.

Джек поднял откидную дверь и проскользнул внутрь. В спертом воздухе протекающего шатра стоял запах мокрого сена и людского пота. Скользя в мокрых шлепанцах, Джек направился к клетке Меченого. Взглянув на ее обитателя, он похолодел.

Да, там по-прежнему сидел Меченый, но за те тридцать шесть часов, что прошли с их последней встречи, с ним произошла разительная перемена. Ракшаса обрел прежнюю силу и свирепость. Его темно-синяя кожа без единой царапины лоснилась, словно начищенная гуталином, ярко-желтые глаза горели сатанинским огнем. Он стоял в полный рост, вцепившись руками в прутья клетки.

Джек застыл на месте, пытаясь собраться с мыслями. Этот кошмар, похоже, никогда не кончится.

Умирающий ракшаса вдруг ожил и рвется на свободу.

Вдруг чудовище замерло, уставившись на Джека холодным взглядом василиска. Он почувствовал себя оленем, застигнутым светом фар восемнадцатиколесной фуры.