— Давай без объезда, — приказал Борман, потирая ладонью лоб. — Так до ночи не управимся.

Косач ударил по тормозам, и «БМВ», взвизгнув, пошел юзом по неровной дороге.

— Машину раздолбаем к черту! — закричал Косач, съезжая на грунтовку.

Впрочем, носатому водителю приходилось бывать со своей тачкой и не в таких передрягах. Пригнувшись к баранке, он уверенно лавировал между лужами смолы, горами строительного мусора, бетонными плитами. Объехали экскаватор, миновали несколько строительских вагончиков, которые кто-то поставил прямо посреди улицы… посреди бывшей улицы.

Тюхтя проводил вагончики страшным взглядом.

— Ну, козлы, — покрутил он головой. Ладонь его потела на рукояти пистолета. — Всех угроблю. Разберемся с пацаном — специально вернусь сюда…

Меняя диски после каждой песни, Крендель хвастал, что дело у него поставлено, как на «Радио Роке». Мишка хитрил, не объявлял, каким будет следующий танец. Перед медляками он мчался к Анжелке, замирал перед ней с загадочным видом мистера Икс и делал крючкообразное Движение головой.

Приятели Кренделя пожимали плечами и по очереди танцевали с Трубецкой — а та просто млела от такого повышенного внимания.

Мишка был страшно доволен. Рыжеволосая сегодня только и делала, что хохотала над его шутками. Он ее приглашал, и она шла за ним, как теленок на привязи… Тра-ля-ля, все отлично, все просто замечательно. Уж как нравилось Кренделю танцевать с Анжелкой Жмойдяк.

Мишка просто таял от счастья…

А где это Корольков? Ага, выдохся хлюпик. То на тахте сидел, весь какой-то бледный, то стал по комнате ходить, плакаты на стенах рассматривать.

Может, и не трогать его больше? Вывести втихаря за дверь и еще лифт ему вызвать. И пусть домой топает, к папаше своему знаменитому.

А Блэкмор-то — пялится на Светку Трубецкую. Ох, как пялится… Ладно, пусть таращится, придурок такой. Как раз по нему красотка, гы-гы.

Снова пауза между танцами.

— А теперь НОСИНГ ЭЛСЭ МАТЭРС, МЕ-ТАЛИКА!!! — изрек Крендель. — Дамы приглашают пацанов.

Раздалась музыка.

На Марфинской бандиты едва не налетели на милицейский «жигуленок» — притаились хитрые гаишники за кустом, радар выставили. Но Косач успел их заметить. Сбросил скорость, включил сигнал поворота.

Бормана на заднем сиденье укачивало, он даже слегка задремал. Как только скорость упала, встрепенулся.

— Ты чего? — На плечо Косача легла тяжелая ладонь.

— Чего, чего, — обозленно повторил Косач. — Объезд!

Черный «БМВ» долго петлял по дворам. Сунулись туда, сюда… Всюду столбики или шины, вкопанные «по пояс» в землю. Никакого проезда.

— Лабиринт, блин! — нервничал полосатый водитель, — Приплыли.

Наконец извернулись, проехали по газону, снеся бампером пару кустов.

Поползли вдоль длинной десятиэтажки.

Ехать пришлось со скоростью черепахи, аккуратно рассекая разноцветную толпу суетившихся мам и детишек.

Десятиэтажка кончилась. Завернули за ней налево, высунулись на улицу.

Оказалось, это та же Марфинская. Гаишники за кустом — нет, теперь уже перед кустом — всего в тридцати метрах.

Черный «БМВ» вырулил на проезжую часть и, чихнув на милицейскую засаду высокооктановым выхлопом, понесся дальше.

Мишка объявил белый танец — и с выражением посмотрел на Анжелку Жмойдяк. Мол, я тебя столько раз приглашал — теперь твоя очередь.

У Лехи от удивления глаза вылезли на лоб — Анжелка, даже не посмотрев в сторону Кренделя, прямиком к нему, к Лехе!

Она остановилась прямо напротив него.

Он облизнул сухие губы.

Она улыбнулась.

Он попробовал вздохнуть, но не смог. Перехватило дыхание.

Это было похоже на игру в пинг-понг, этакий обмен шариком. Раздосадованный Крендель, который пристально наблюдал за ними, тоже переводил взгляд с Лехи на Анжелку и снова на Леху, точно следил за шариком.

— Ну?! — растерянно выдавил Леха. Кроме этого весьма важного замечания, он ничего сказать не смог.

Он хотел спросить что-то вроде: «Что случилось?», но через минуту был уже рад, что промолчал.

— Корольков, — Анжел ка улыбнулась. — Помнишь, я говорила тебе, что никогда не подсказываю? Хочешь, подскажу? Пригласи меня. Хоть этот и белый, но…

Крендель метал громы и молнии.

Он устроил у себя вечеринку не просто так, это дураку ясно, и все еще секунду назад шло хорошо. Но как так получилось, что гад Моченый снова перехватил инициативу? Специально это или нет, но такого допустить нельзя.

Ничего, у него есть еще одна идея в запасе, он сомневался, стоит ли к ней прибегать, но… Идея отличная, она поставит этого маменькиного сынка на место.

Медляк был зашибись. И настроение должно было у Лехи быть зашибись: они с Анжелой медленно кружились посреди комнаты, он касался щекой ее волнистых волос и держал ее за талию, а ее руки лежали на его плечах… Короче, дух захватывает.

Да-а, все было бы зашибись, если бы только Леха не помнил, как он всего несколько минут назад опозорился. Это ж надо! Девчонка к нему подходит, на танец приглашает, а он ей: «Ну?» Ничего не скажешь, стыд, да и только…

Мишка вышел из комнаты и быстро вернулся. Леха заметил, что Крендель снова распустил волосы.

Интересно…

Затем Мишка поднял с подоконника пульт и нацелил на своего монстра.

Что такое? Ведь песня еще не закончилась…

Мишка опустил палец, и музыка замерла — посреди куплета.

— Ну? Ну?! — раздалось со всех сторон — словно пародия на Лехино недавнее высказывание.

— Чего выключил? — напустился на Мишку Блэкмор. Он танцевал со Светкой Трубецкой.

— Врубай до конца, еще два куплета впереди, — решительно потребовал Корольков.

— Каких это два куплета? — скривился Мишка. — Ты что, Корольков? Ты в эту песню хоть разок въезжал раньше? А еще киллерский сынок…

Леха отпустил Анжелку, которая, кажется, сказала тихое «ой», и глубоко вздохнул — как боксер, которому напомнили, что пора возвращаться на ринг.

На губах Кренделя появилась едва заметная язвительная ухмылка. Он помнил, что, когда дело доходит до драки, Леха неуправляем.

Но доводить дело до драки в Мишкины планы не входило. Ведь он придумал кое-что покруче.

— Что вытаращился? — весело спросил Крендель. — Металл суров?

— Тебе лучше знать, — холодно ответил Леха. Он был уверен: о чем бы они сейчас ни заговорили, эта вечеринка без драки не обойдется.

Все к тому идет.

— Металл суров, и он любит настоящих мужчин, — сказал Крендель. — А хочешь узнать, кто из нас — настоящий?

— И что ты предлагаешь сделать? — огрызнулся Леха. — Чтобы это проверить?

— Нас двое, Корольков… — начал Мишка.

— Ты один, Крендель, — перебил его Леха. — Один ты. Я— сам по себе.

— Твой старик киллер, да? — воскликнул Мишка. — И мы перед тобой на задних лапках бегаем, да? А этого не хочешь? — У Лехи перед носом возникла пахнущая табаком фига.

— Так, — сказал Корольков. — И что дальше?

— Дальше? — взъерепенился Крендель. — Мой пахан всех киллеров в Москве пересажал, я у него спрашивал! Так что это ты…

Леха сжал кулаки.

— Мальчики, только не драться, — пропищала Светка Трубецкая. — Терпеть не могу…

Крендель резко повернулся к ней.

— Никто не собирается драться, — сказал он. — Мы это сделаем другим способом. Ты и я, — он снова повернулся к Лехе. — Больше никто в этом соревновании не участвует…

— Соревновании? — повторил Корольков, но его не услышали.

— А если я тоже хочу?! — кривляясь, крикнул в это время Цыпа.

— Усохни, — бросил ему Крендель. — Смотри, Леха. — Мишка подошел к своей крутой стереосистеме в рост человека и любовно положил на нее ладонь. — Вот эта тачка, JBL, дает на выходе 240 ватт, — сказал Крендель. — Знаешь, что это значит?

—Ну?

— Рыбу ей можно глушить, — пояснил Мишка. — Так вот. Тот настоящий мужик, кто может на полную катушку металл слушать…