Тогда Кэт предложила следующее.

— Господин Бриан, — сказала она однажды вечером, когда все мальчики собрались в зале, — позвольте мне уйти завтра рано утром?

— Уйти от нас, Кэт? — переспросил Бриан.

— Да, вы не можете дольше оставаться в неизвестности, а чтобы узнать, здесь ли еще Уэльстон, я предлагаю отправиться к месту, где нас выбросило бурей. Если шлюпка еще там, значит, Уэльстон не смог уехать. Если же нет — вам нечего его больше бояться.

— То, что вы хотите сделать, Кэт, хотели и мы сделать, — заметил Донифан.

— Господин Донифан, — возразила Кэт, — то, что опасно для вас, то не может быть опасно для меня.

— Однако же, Кэт, — сказал Гордон, — если вы снова попадете в руки Уэльстону?

— Что же, — ответила Кэт, — я окажусь в том же положении, что и раньше, вот и все.

— А если этот злодей лишит вас жизни, что весьма возможно? — сказал Бриан.

— Если мне удалось убежать в первый раз, — ответила Кэт, — то почему же не убегу и во второй, тем более теперь, когда я знаю дорогу в грот. И даже если мне удастся убежать с Ивенсом, которому я расскажу все о вас, то сколько пользы он принесет, если будет с нами!

— Если бы у Ивенса была возможность бежать, — ответил Донифан, — то он уже убежал бы. Ведь ему так важно спастись.

— Донифан прав, — сказал Гордон, — Ивенс знает тайну Уэльстона и его сообщников, которые не колеблясь убьют его, когда он им будет не нужен, чтобы управлять шлюпкой! Если он не убежал, значит, он что-то имел в виду.

— Или он уже поплатился жизнью за свою попытку к бегству! — добавил Донифан. — Так же, как вы, Кэт, если вас захватят разбойники.

— Верьте, — заметила Кэт, — что я сделаю все, чтобы не попасться им.

— Конечно, — ответил Бриан, — но мы никогда вам не позволим подвергаться опасности. Лучше поищем средства менее опасного, чтобы узнать, на острове ли еще Уэльстон.

Предложение Кэт было отвергнуто, приходилось только остерегаться совершить какую-нибудь неосторожность. Очевидно, если Уэльстон будет иметь возможность покинуть остров, он уедет до наступления холодного времени, чтобы достичь какойнибудь земли, где его примут, как принимают потерпевших кораблекрушение, откуда бы они ни являлись.

Впрочем, допуская, что Уэльстон еще здесь, не представлялось возможным, что он станет исследовать внутреннюю часть острова.

Несколько раз в темные ночи Бриан, Донифан и Мо-ко объезжали в ялике Семейное озеро, но никогда не видели огня ни на противоположном берегу, ни под деревьями на берегу Восточной реки.

Однако же было очень тяжело жить в таких условиях на пространстве, ограниченном Зеландской рекой, озером, лесом и утесом.

Поэтому Бриан постоянно думал, как бы узнать, здесь ли Уэльстон, и открыть, в каком месте он расположился.

Эти мысли не оставляли и Бриана. К несчастью, кроме утеса, самая высокая вершина которого не превышала двухсот футов, на острове Черман не было никакого другого значительного холма. Много раз Донифан и кто-нибудь другой поднимались на вершину Окленда, но оттуда они не видели даже другого берега Семейного озера, не могли видеть ни дыма, ни огня.

Необходимо было подняться на несколько сот футов выше, чтобы кругозор расширился до скал бухты Обмана.

Тогда-то и пришла на ум Бриану такая смелая мысль, можно сказать сумасшедшая, что он ее тотчас же отверг. Но она так упорно преследовала его, что он не мог отделаться от нее.

Все помнят, что змея не удалось запустить. После появления Кэт, принесшей известие, что потерпевшие кораблекрушение с «Северна» блуждали на восточном берегу, пришлось совсем отказаться от мысли запускать змея, который был бы виден отовсюду.

Но если змея нельзя было употребить в качестве сигнала, то нельзя ли его употребить с пользой, чтобы с птичьего полета осмотреть остров?

Все время Бриана преследовала эта мысль. Он припоминал, что читал в одном из английских журналов, что в конце последнего столетия одна женщина отважилась подняться в воздух, повиснув на змее, специально для того приготовленном. Мальчик мог бы сделать то же самое, что сделала эта женщина.

Хотя эта попытка была сопряжена с известной опасностью, но она была ничто в сравнении с теми результатами, которых он мог достичь.

Приняв все меры предосторожности, можно было надеяться на успех. Бриан, хотя не мог математически вычислить силу, необходимую для подъема подобного змея, полагал, что он должен быть прочнее и размер его должен быть больше. И тогда ночью, поднявшись на несколько сот футов, может быть, удастся открыть отблеск огня на пространстве, заключающемся между озером и бухтой Обмана.

Под влиянием этой неотступной мысли он дошел до того, что стал верить, что его проект не только осуществим в действительности — в этом он уже не сомневался, — но что он вовсе и не так опасен, как казалось раньше.

Оставалось только, чтобы товарищи приняли егоплан. Вечером 4 ноября, попросив Гордона, Донифана, Уилкокса, Феба и Бакстера прийти переговорить, он сообщил, чем может быть полезен для них змей.

— Полезен? — переспросил Уилкокс. — Что ты хочешь этим сказать? Тем, что он полетит вверх?

— Очевидно, — ответил Бриан, — он для того и сделан, чтобы его запускать вверх.

— Днем? — спросил Бакстер.

— Нет, Бакстер, днем его увидит Уэльстон, тогда как ночью…

— Но если ты повесишь фонарь, он с тем же успехом привлечет его внимание!

— Я и фонаря не повешу.

— Так на что же он тогда? — спросил Гордон.

— Чтобы иметь возможность рассмотреть, здесь ли еще люди с «Северна».

И Бриан, немного взволнованный тем, что его проект могут принять недоброжелательно, изложил его в нескольких словах.

Товарищи выслушали внимательно, один Гордон сомневался в серьезности плана Бриана, другие же, казалось, охотно одобрили его. Действительно, мальчики так привыкли теперь к опасностям, что подобный ночной полет, совершенный при таких условиях, казался им вполне возможным. Они готовы были предпринять все, что угодно, чтобы только вернуть свое прежнее спокойное житье.

— Однако, — заметил Донифан, — для нашего змея вес одного из нас не будет ли слишком тяжел?

— Очевидно, — ответил Бриан, — надо будет увеличить змея и сделать его прочнее.

— Остается узнать, мог ли бы змей устоять…

— В этом нет сомнения! — подтвердил Бакстер.

— Прежде всего, это уже было испробовано, — прибавил Бриан.

И он рассказал случай с женщиной, которая несколько лет тому назад с успехом поднялась на змее.

— Все зависит, — прибавил он, — от размеров змея и силы ветра при поднятии.

— На какую высоту, по-твоему, следовало бы подняться? — спросил Бриан Бакстера.

— Я полагаю, что, поднявшись на шестьсот — семьсот футов, — ответил Бакстер, — можно увидеть огонь, разведенный в какой угодно части острова.

— Итак, надо приступить к делу как можно скорее! — воскликнул Сервис. — Мне надоело не иметь возможности идти куда хочешь.

— А мы не можем посещать наши западни! — прибавил Уилкокс.

— А я не смею ни разу выстрелить! — дополнил Донифан.

— Значит, до завтра! — сказал Бриан. Оставшись наедине с Брианом, Гордон спросил:

— Скажи мне, ты серьезно думаешь об этом предприятии?

— Я хочу по крайней мере попробовать, Гордон!

— Это опасное предприятие.

— Может быть, менее опасное, чем ты думаешь.

— А кто же из нас согласится рискнуть жизнью для этой попытки?

— Ты во всем первый, Гордон, — ответил Бриан, — ты сам, если судьба на тебя укажет.

— Ты, значит, во всем полагаешься на судьбу, Бриан?

— Нет, Гордон! Надо, чтобы кто-нибудь добровольно пожертвовал собой.

— Твой выбор уже сделан, Бриан?..

— Может быть!

И Бриан пожал руку Гордону.

Пятого ноября утром Бриан и Бакстер принялись за работу. Увеличив змея, надо было узнать, какой груз он может поднять. Этого нельзя было научно вычислить, но можно определить практически, привесив груз, который бы не превышал ста тридцати фунтов.