Оставив половину людей у главного входа, а другую — у чёрного, Максимильен позвонил префекту Дюпейрону, чтобы доложить обстановку. Последний распорядился без шума занять лицей. И убедиться в отсутствии журналистов. Максимильен подтвердил, что пока прессы не было.

Успокоенный префект Дюпейрон попросил его действовать быстро, желательно без насилия, так как до президентских выборов оставалось всего несколько месяцев, а среди манифестантов наверняка были дети из уважаемых семей города.

Максимильен собрал свой маленький штаб и, сожалея, что с этого не начал, потребовал план лицея.

— Бросьте за решётку несколько гранат со слезоточивым газом. Выкурите их, словно лис.

Слезящиеся глаза и приступы кашля немедленно ослабили осаждённых.

— Надо делать что-то, и быстро, — прошептала Зое.

Леопольд считал, что достаточно сделать решётки менее проницаемыми. Почему бы не использовать одеяла с кроватей из спальни в качестве защитных занавесей?

Сказано — сделано. Закрыв носы мокрыми платками, чтобы не вдыхать газ, защищая лицо от летящих гранат крышками от мусорных баков, девушки из клуба айкидо прикрепили найденной в подсобке сторожа проволокой одеяла к решётке.

Теперь полицейские не видели, что происходит во дворе лицея. Максимильен снова взялся за рупор:

— Вы не имеете права занимать это здание. Это общественное место. Я приказываю вам немедленно его покинуть.

— Мы здесь, и мы здесь останемся, — ответила Жюли.

— Вы ставите себя вне рамок закона.

— Тогда выгоните нас отсюда.

Полицейские пошушукались, потом автобусы отъехали назад, а люди отхлынули к прилегающим улицам.

— Можно подумать, что они отступают, — заметила Франсина.

Нарцисс сообщил, что полицейские ушли и от задней двери.

— Может, мы выиграли, — произнесла Жюли без особой уверенности.

— Подождём праздновать победу. Может быть, это отвлекающий манёвр, — сказал Леопольд.

Они ждали, пристально глядя на пустынную, освещённую фонарями площадь.

Острым глазом навахо Леопольд заметил наконец движение вдалеке, за ним и остальные увидели полицейских, грозно марширующих к решётке лицея.

— Они атакуют. Они хотят взять вход приступом! — закричала одна из амазонок.

Идея. Срочно необходима идея. Полицейские уже были у решётки, когда Зое нашла решение. Она поделилась с Семью Гномами и несколькими амазонками.

Когда полицейские огромными кувалдами уже готовились сбить металлический замок ворот, появились установленные директором для борьбы с возможным бедствием пожарные брандспойты.

— Огонь! — скомандовала Жюли.

Шланги заработали. Давление воды было таким сильным, что амазонки по трое или четверо удерживали и направляли каждую из водяных пушек.

Скошенные полицейские вместе с собаками покоились на земле.

— Стоп!

Но силы правопорядка перестраивались поодаль для новой, похоже, ещё более решительной, атаки.

— Ждите моего сигнала, — сказала Жюли. Полицейские бежали на них, огибая те места, куда доставали струи. Вот они, с дубинками наготове, уже у решётки.

— Сейчас, — проговорила Жюли сквозь стиснутые зубы.

Струи воды вновь совершили чудо. Победный гул поднялся в рядах амазонок.

Максимильену позвонил префект Дюпейрон, чтобы выяснить обстановку. Комиссар сообщил, что мятежники все ещё удерживают лицей и сопротивляются силам правопорядка.

— Хорошо, окружите их и больше не атакуйте. Пока этот мини-бунт ограничивается лицеем, большой проблемы нет. Любой ценой не дайте ему распространиться дальше.

Атаки полицейских прекратились.

Жюли напомнила всем их лозунг: «Избегать насилия. Ничего не ломать. Вести себя по-прежнему безупречно». Уже для того лишь, чтобы доказать свою правоту учителю истории, она хотела проверить, действительно ли возможна революция без насилия.

109. ЭНЦИКЛОПЕДИЯ

УТОПИЯ РАБЛЕ: в 1532 году Франсуа Рабле предложил своё личное видение идеального утопического города, описав в «Гаргантюа» Телемское аббатство.

Рабле писал: «Как можно управлять другими, если не умеешь управлять собой?» Поэтому телемитами никто не руководит, они поступают «по своей доброй воле», согласно девизу: «Делай что хочешь». Чтобы утопическая идея воплотилась в жизнь, жители для Телемского аббатства тщательно отбираются. Туда допускаются лишь мужчины и женщины хорошего происхождения, свободно мыслящие, образованные, добродетельные, красивые и «близкие к природе». Девочки поступают в аббатство в возрасте десяти лет, мальчики — двенадцати.

Весь день каждый делал то, что хотел, работал, если это ему нравилось, или же отдыхал, пил, веселился и занимался любовью. Часы упразднены для того, чтобы у жителей пропало всякое ощущение проходящего времени. Просыпались телемиты, когда хотели, ели — когда появлялось чувство голода. Суета, агрессия, ссоры не существовали больше. Тяжёлым трудом занимались слуги и ремесленники, расселённые за пределами аббатства.

Рабле описывает внешний вид и устройство аббатства. Оно должно быть расположено на берегу Луары, в лесу Пор-Юо. В нем будет девять тысяч триста тридцать две комнаты. Крепостной стены не будет — «стены благоприятствуют заговорам». Аббатство включает шесть круглых башен диаметром в шестьдесят шагов. Каждое строение будет высотой в десять этажей. Канализация выведена в реку. Будет множество библиотек, парк, украшенный лабиринтом, и фонтан на центральной площади.

Рабле не был глупцом. Он знал, что его идеальное аббатство обязательно будет разрушено демагогией, абсурдными доктринами и разногласиями или просто какой-нибудь мелочью, но он был убеждён в том, что попытаться стоит в любом случае.

Эдмонд Уэллс. «Энциклопедия относительного и абсолютного знания», том III.

110. ПРЕКРАСНАЯ НОЧЬ

103-я не может заснуть.

«Опять бессонница, свойственная имеющим пол, — думает она, — бесполые хотя бы засыпают легко».

Она поднимает усики, привстаёт и видит красный свет. Вот что её разбудило. Но это не рассвет, отблеск идёт из глубины змеиной норы, служащей им пристанищем.

Она идёт на свет.

Несколько муравьёв сидят вокруг уголька, принёсшего им победу. Их поколение огня не знало, и они просто околдованы горячим предметом.

Один из муравьёв говорит о том, что уголёк лучше бы загасить. Принцесса 103-я заявляет, что так или иначе они стоят перед неизбежной альтернативой: «технология и связанный с ней риск» или «невежество и покой».

Подходит 7-й. Его интересует не огонь, а отбрасываемые пламенем на стены норы танцующие тени муравьёв. 7-й пытается заговорить с ними. Поняв, что это бесполезно, спрашивает у принцессы, что это такое. Та отвечает, что этот феномен — часть магии огня.

— Огонь делает для нас тёмных близнецов, навсегда приклеенных к стене.

7-й спрашивает, что едят тёмные близнецы. Принцесса отвечает: они ничего не едят. Они просто в точности повторяют наши жесты и хранят молчание.

Обо всем этом можно будет поговорить завтра, а пока лучше подремать, чтобы набраться сил перед путешествием.

Принцу 24-му не до сна. Это первая ночь в его жизни, когда холод не усыпляет его, и он хочет воспользоваться этим.

Он смотрит на бесконечно мерцающий уголёк.

— Расскажи мне о Пальцах.

111. РЕВОЛЮЦИЯ В ДЕЙСТВИИ

Пальцы ищут хворост, чтобы развести огонь.

Манифестанты нашли его в старом домике садовника, решили разжечь большой костёр посреди лужайки и танцевать вокруг него.

Хворост сложили пучками, принесли много бумаги, но огонь зажечь так и не смогли.

Бумага тут же обуглилась, редкие язычки пламени затушил ветер. Из восьмисот человек, которые бросили вызов власти, ни один не смог просто развести огонь!

Жюли решила проверить, нет ли в «Энциклопедии» главы, объясняющей, как надо разжигать костёр. Поскольку в книге не было ни оглавления, ни алфавитного указателя, она не знала, как искать среди нагромождения разнообразных отрывков. «Энциклопедия относительного и абсолютного знания» не была словарём. Она не всегда отвечала на задаваемые вопросы.