– Откуда? – быстро и резко спросил он. – Это вы ее Убили?

– О нет! – с удивлением возразила Энн. – Я совершенно уверена, что это не я! Зачем бы мне это?

– Не знаю.

С нарочитой простотой, будто перед пей был маленький ребенок, Энн объяснила:

– Я не могла этого сделать. Мне было просто нечем!

– Откуда вы знаете?

– Я видела. Там не было ни ружья, ни пистолета. Вообще никакого оружия.

Джим вдруг почувствовал, что верит ей. Что-то в этой девушке – не в ее словах, а во взгляде, в голосе – заставляло его поверить.

– Продолжайте.

– Я спустилась, пощупала пульс. Рука была ледяной.

Вокруг валялись осколки стекла – от другого фонарика…

– Какого еще другого фонарика?

– Мне кажется, это был мой фонарик.

Энн ощущала на себе его взгляд, спокойный и пристальный. Этот человек не обвинял ее, но и не кивал соглашаясь. Он просто ждал.

– Я не могу вспомнить, – продолжала Энн, – но мне кажется… мне кажется, до этого я еще раз спускалась вниз.

И в руках у меня был мой собственный фонарик.

– Но вы этого не помните?

– Нет, не помню…

– Ясно. И что было дальше?

– Я спустилась. На полу лежал второй фонарик, разбитый. Мне показалось, что он мой. Не знаю, так ли это на самом деле.

– И что же?

С подкупающей простотой Энн произнесла:

– Я потрогала ее руку. Она была совсем холодная.

– С чего вы взяли, что девушка умерла? У человека, потерявшего сознание, тоже холодная кожа.

Энн выдернула руку из его руки и закрыла глаза ладонями.

– Ну зачем вы заставляете меня это говорить? В нее стреляли сзади. Ее голова… ох!..

– Так вы уверены, что она была мертва?

Руки ее бессильно упали вниз.

– О да, уверена. Совершенно уверена. Человек с такой раной не может быть жив.

Повисла пауза. Джим верил ей, сам не зная почему.

Поднявшись со скамьи, он подошел к двери и остановился на пороге. Потом вернулся к Энн.

– Что вы рассказали моим домочадцам? – спросил он совсем другим тоном.

– Ничего.

Энн показалось, будто взгляд его проникает все глубже и глубже, в самое ее сердце, пронизывает насквозь.

– Почему?

– Я все думала… может, вспомню…

– Хорошо, продолжайте. Что вы сделали потом?

– Поднялась по лестнице.

– Держа в руке включенный фонарик?

– Нет, я его погасила.

– Почему?

– Мне стало страшно.

– Чего вы боялись?

– Ее убийцы.

– Кто еще находился в том доме?

– Не знаю, – ответила Энн, не отводя глаз от его лица.

– И что дальше?

– Я увидела темный холл, неплотно закрытую парадную дверь… Вышла на улицу…

– На какую улицу?

Энн покачала головой.

– Не знаю. Было совсем… темно. Та улица вела к шоссе с автобусами. Я села в автобус и вышла на остановке.

– А почему вы приехали сюда?

– Там была мисс Силвер… там, в автобусе…

– Мисс Силвер?

Что-то странное мелькнуло в его голосе.

– Вы ее знаете? – спросила Энн.

– Как она выглядит?

Энн задумалась, вспоминая.

– Невысокая, уже пожилая… старомодная – похожа на гувернантку из старой книги. Очень добрая и… энергичная.

В черном пальто с меховой накидкой и в шляпке с красными розочками и бантиками из черной сетки. Мне кажется, она заметила, что я в растерянности. Она отвела меня в кафе на вокзале и напоила чаем, и я ей все рассказала.

Энн остановилась, поведав все, что знала. Теперь на-; стала очередь Джима.

Он же сидел молча, нахмурив брови. Что, если все это правда? Ему и в самом деле так казалось. Неведомо почему, но все больше хотелось верить этой девушке. Мысль его перескочила на другую деталь. Энн познакомилась с мисс Силвер. А она давняя знакомая Фрэнка Эбботта. Можно связаться с нею и проверить слова девушки. Но едва ли это необходимо… Джим чувствовал, что она действительно попыталась рассказать ему правду – как она ей виделась. Однако до чего же странная история! Чрезвычайно странная.

Не обменявшись больше ни словом, Энн и Джим направились к дому. Энн вдруг почувствовала облегчение и даже радость. Больше ей не придется думать, тревожиться, строить планы! Теперь это его забота. Он все сумеет уладить.

На полпути к дому Джим вдруг взял Энн за локоть, заставляя остановиться.

– Подождите… Наши показания должны совпадать.

Девушка молчала, глядя на него огромными ясными глазами.

– Мы должны говорить одно и то же, – повторил Джим, секунду подождав. – Мне пришлось отправить вас сюда… То есть отправить Энн…

– Если я не Энн, значит, вы меня сюда не отправляли, – констатировала она очень спокойным голосом, но за этим спокойствием таилась ужасающая пустота. Если она не Энн, то кто же? Ответ возник тут же: «Я действительно Энн».

Но в мире тысячи и тысячи Энн. И если она не Энн Фэнкорт, значит, она – всего лишь кто-то из этих тысяч.

– Послушайте… – Джим остановился и спросил снова:

– Вы ведь ничего не рассказывали Лилиан и Харриет?

Ясные глаза не отрывались от его лица.

– Нет, – проговорила девушка и добавила после паузы:

– Я ничего не знала, не помнила… Все надеялась, что память вернется… – голос ее стих.

– Тогда, полагаю, лучше всего продолжать в том же духе.

Я здесь не задержусь, так что это будет несложно. А мне необходимо хотя бы попытаться выяснить, что случилось с нею.

– Она умерла, правда умерла, – проговорила Энн, по-прежнему пристально глядя на него.

– Но поймите, я должен в этом убедиться! А если она умерла, то кто же убил ее, бедняжку, и за что?

– Пожалуйста, расскажите мне о ней. Кто она?

Джим внезапно нахмурился.

– Ее звали Энн Бородейл. Они с отцом были… – Он на секунду замолчал. – Пожалуй, я не должен говорить где. Нам совершенно ни к чему было туда лезть. Нет, об этом вам лучше не знать. Могу только сказать, что ее отец случайно погиб, а сразу после этого приземлился американский самолет… Об этом тоже прошу вас никому не рассказывать, потому что им тоже не следовало там находиться. Погода была нелетная, и они на сотню миль отклонились от курса. Они приземлились, кое-что подремонтировали и снова поднялись в небо. А Энн – под видом моей жены – взяли с собой. Вот и вся история. И вы не болтайте об этом, пока я не разрешу! Понятно?

– Да.

Удивительно, но одного коротенького слова хватило, чтобы Джим окончательно поверил ей.

– Теперь я должен попытаться отыскать ее, – продолжал он.

– Что вы намерены предпринять?

Он и сам задавал себе этот вопрос, но лишь только Энн произнесла его вслух, ответ пришел сам собой:

– Я повидаюсь с мисс Силвер.

Энн покачала головой.

– Не уверена, что это что-то даст. Что она может сделать?

– Сказать, на какой остановке села в автобус и в какой.

– Да, действительно. Но разве от этого будет какая-то польза?

– Не знаю. Вдруг повезет.

Дальше они шли в молчании. Но обоим подумалось, что молчание это не было мучительным, неловким, как они опасались. Они шли рядом словно двое друзей, которые так хорошо друг друга знают, что им уже не требуется слов. И Джим, и Энн одновременно ощутили это, хотя оба даже не подозревали об этом.

Джим заговорил снова только тогда, когда они вышли из сада и, миновав лужайку, добрались до его автомобиля.

– Прошу вас, скажите им, что я очень спешил. Им это покажется странным, что я даже не зашел, но не более странным, чем все то, что я проделывал эти последние десять лет.

– Я передам, – ответила Энн.

Джим сел в машину и укатил, а она все стояла, глядя ему вслед. Когда автомобиль почти скрылся вдали, из дома вышла Лилиан.

– Неужели уехал? О нет, как он мог! Как ты могла отпустить его!

Слова ее вывели Энн из забытья.

– Ему пришлось уехать, – проговорила она серьезно и просто.

– Но почему? Ничего не понимаю! С какой стати ему понадобилось уезжать?