Да, кстати…

Отошёл подальше в лесок, вызвал Зиверта по защищённому каналу.

— Парящим в небе — салют! Проверка связи.

— И вам, работникам приземлённого фронта, метеорит с кисточкой!.. Ну, что? Как оно? Внедряешься в податливую девичью почву?

— Не нагнетай! Секс-туризм здесь не приветствуется, между прочим.

— Гм… То есть, видит, но… неймёт?

— Да. Только с собой, на вывоз.

— Ну, этого добра и так везде навалом, бесплатно… Или — что? Действительно ультрасексапильные девки?

— Кто — как. Разные. Ну, залезь в их базу, посмотри…

— Лазил. Смотрел. Наивняк… Сфоткаться даже не могут нормально. Чё все так тащатся? Что, наивняк и ценится?

— Не знаю… Девки как девки — не грузись.

— И не гружусь. Так, для поддержания беседы… Чем вообще занят-то?

Кейрис спародировал важность:

— Ну… Усыпляю бдительность. Дезориентирую. Прикидываю, где копнуть.

— Ох… Ты стратег, я вижу…

— А то!

— Оке… Ладно, будь. Успехов.

Зиверт сделал ручкой и отключился.

Вернулся в коттедж, переоделся.

Проверил вызовы (ещё пяток новых), прочитал ответ от Кармины: «Завтра утром?»

А хрен его знает, что будет утром… Что ж, утром и ответим.

Явилась Айка — счастливо сияющая, в особо сложном голубом платье с белой объёмной подпушкой, Кейрис раньше знал, как это называется, но забыл; кончалось всё это, впрочем, всё равно серьёзно выше коленок.

— Куда идём?

— В эспланаду. Это недалеко, у речки — но, с той стороны.

— А вот у нас бы сказали: на эспланаду.

— Ну… это… наша эспланада — она такая… Сейчас увидите.

Прошли знакомыми уже дорожками к мостику, за ним повернули влево, в аллейки вдоль речки. Ух ты…

— Беру свои замечания обратно. Однозначно: не «на», а «в»... Единственное — это вовсе не эспланада.

— Ну… здесь раньше была эспланада. Такая, прогулочная… Пять лет назад. Но когда нас привезли, сделали досуговый центр, как бы — но называется по-местному всё равно эспланада, понимаете?

— Да. Теперь ясно.

Эспланаду можно было бы числить анфиладой — павильончики, ротондочки, галерейки, бифлексовые полупрозрачные потолки-навесы (сверху наверняка камуфляжные) — с пояснением, что рианноновские анфилады кривоколенны, конечно же; ладно, ничем иным как эспланадой называть не будем.

Во входной ротонде (где эспланада ещё не являлась во всём масштабе) инспектор с Айкой был встречен нестройным режиссурным «О-о-о!..» от стайки цветастых девиц, кои сразу были по часовой стрелке поименованы (Беата, Цереона, Рейка, Мирадора…) — но остались регламентно по бокам прохода, нестройно улыбаясь; блистающая Айка провела гостя дальше, где им встретились Селеста и Пелерина (носительница имени родной планеты была сдержанна и небесна, в приятной ауре прямых песочных волос) — и дальше, дальше, где неформальность тусовки наконец доросла до естественности — и инспектор уяснил наконец запутанную внушительность эспланады.

По бортам кое-где стояли напитки и торталетки, коими никто особо не интересовался. Местами звучала музыка (твикеры фокусировали звук в центре, как водится — даже слишком резко; впрочем, дешёвые излучатели — а иных на эту ораву и не напасёшься — дадут звук с «бахромой» при широком фокусе, так что всё правильно)…

Айка представляла собравшихся, очно и заочно. Некоторые, под благожелательные её улыбки, представлялись сами. Наиболее глобальная из состоявшихся дискуссий звучала так:

— Я — Лайкра.

— А я — Серна!

— Оч-приятно.

(Парочка разных, но с одинаковыми бантами-прищепками в одинаковых причёсках, девчушек.)

— Скажите, а вы… правда с Земли?

— Я там учился.

— Ну и как там?

(Конечно же, здесь весь срок придётся отвечать на вопрос «А как там, на Земле?»)…

— Как на картинках.

— А ещё?.. Расскажите, мы будем слушать очень-очень внимательно!

— Лучше сами расскажите, что знаете. А я поправлю, если что не так.

— Ну… Земля — родина человечества, — поделилась информацией Лайкра.

— Да. И всё?

— Но… на Земле человечеству было плохо! — решительно вступила Серна.

— Так, так… — заинтересовался Кейрис. — Давай, рассказывай.

Секунды покопавшись в памяти, собеседница продемонстрировала мощную историческую образованность:

— На Земле человечество предавалось унынию и войнам, поэтому было направлено в космос. Но для этого пришлось пересмотреть эфиродинамику, тогда быстро изобрели антиграв, зеро-трансфер и прочее. А материалы, роботы и компьютеры у человечества уже давно были, только не было неисчерпаемых источников энергии — когда они появились, человечество и было направлено в космос. Потому что энергию надо было куда-то деть.

— Да, с энергией вечно такие проблемы: деть её куда-нибудь, — согласился Кейрис, поглядывая на Лайкру: та всё явственней переминалась-пританцовывала, сжимала-разжимала ладони в кулачки — то ли некуда было деть энергию, то ли от избытка жизненных токов скоропостижно захотелось в туалет…

— Ладно, — отрегулировала атмосферное напряжение Айка, — ещё обсудите, если надо будет… — и бантоволосые, отсигналив ладошками, ушушукались прочь, Серна за Лайкрой…

…В обросшем вьюнами закутке священнодействовали, не обращая внимания ни на кого и ни на что, двое: одна, с высоко оголённой талией, исполняла танец позвоночника — другая сидела, скрестив ноги, и выпиливала крипто-загогулины руками.

— А. Калипса и Мелеринда, — назвала их Айка.

— Что они танцуют?

— Статик мовшен. А вот в той ротонде — дуби бумц, пойдёмте? Вы что любите?

— Нет жёстких предпочтений. Последнее время слушал хаски таск.

— Я такого не знаю. Скиньте мне! — она извлекла из ниоткуда свой розовый мобик.

— Ну, лови, — Кейр выскреб мизинцем из глубин планшетки апплетик, щёлкнул отправить. — Только это особое, пилотское…

— Я послушаю!

Ничего особого в хасках не было, Кейр любил их за сдержанность (совсем не жрали ресурсов) и неповторяемость (за многие часы не возникало ощущения надоедливых возвратов мысли).

— Кстати. Я как раз сегодня скачала новое. Три музыки: дуба дам, тыбы дым и… как его ещё… якцуп цоп! Вы слышали?

— Нет ещё.

Кейр догадался, что эти музыки были в поставленном им же, Кейром, сегодня апдейте базы.

Они, конечно, считают, что их сеть как-то невидимо связана с общецивилизационной, ну, канал медленный — но подключён… Принимают за людей каких-нибудь Людвиг-ботов… Да, чувство, что ты всё-таки изолирован — травмирует. Им вредно знать, что вся инфа оттуда-сюда приходит оказией, нарочными, чисто материальной почтой — поскольку зеро-трансфер считает информацию той же материей; да так оно и есть…

— …Ну, ладно, — вдруг заявила Айка. — Значит, так. Я точно знаю, что ещё чуть чуть — и вам до ужаса надоем.

— Да что ты!

— Ну правда! Так что, вы ходите, общайтесь, знакомьтесь! Если понадоблюсь — спросите, меня позовут. Я тут буду, никуда не уйду. Меня же назначили вам помогать… Просто надоедать не хочу.

— Ну, хорошо. Отдохнём друг от друга.

Айка отдалилась — держа инспектора в поле зрения, так что всецело отдохнуть от неё не светило; ладно, инспектор ещё не так уж и устал. За следующую четверть часа он отчаялся разобраться в топологии эспланады — зато окончательно уяснил здешний дресс-код: казуальная одежда — шорты, парадная одежда — любое иное, изыски по фантазии; если фантазия буксует — то парадные, с изысками, шорты. Как-то так.

Девушки порхали, стреляли глазками, здоровались — но больше жались в углы, как будто инспектор ввалился в клуб и испортил детям праздник («ничего, ничего, продолжайте!» — «д-да, мы продолжаем!») — ходит, улыбается… Высматривает что-то.

Высмотрел: всё же, по прикидкам, их здесь получалось поменьше сотни. И даже чуток поменьше, чем поменьше…