Гордей ошарашено глядел на своего нового знакомого.

— Но ведь такого просто не может быть, — еле слышно пробормотал Редькин, — это же… это за гранью человеческих возможностей!

— Ой, я тебя умоляю, — расплылся в довольной улыбке Сергей, — банальная дедукция на бытовом уровне плюс лёгкая концентрация внимания. Любой человек после небольшой тренировки может прийти к таким же выводам. Кстати, я где-нибудь ошибся?

— Обе сестры в разводе, а отец — офицер внутренних войск, в отставке, но, разрази меня гром, как это…

— Сейчас объясню — благодушно пообещал Сергей и развернулся лицом к неспешно проплывающей мимо официантке. — Тэрэ, проува. Будьте добры, примите у нас заказ.

Девушка, услышав уважительное приветствие на родном языке, с небрежной грацией сонной пантеры изменила свой курс и терпеливо застыла возле столика. Выглядела она умопомрачительно. Светлые волосы, заколотые в небрежный пучок, огромные голубые глаза, как у героинь анимэ, тончайший носик неестественной прямизны, пухлые чувственные губы и бюст, буквально рвущийся обнажиться и выпрыгнуть из декольте. Впрочем, всё это мелочь и ерунда. Любая грудь может остаться незамеченной даже убеждённым ловеласом. В ждущей заказа официантке присутствовало нечто большее, и это чувствовалось. Что-то волнующее, неясное, сиюминутно неуловимое. Феромоны? Движение? Жесты? Ангельский свет? Дьявольский огонь?

Гордей был смущён и озадачен. Без пяти минут женатого человека не должна сбивать с толку грудь незнакомой официантки.

«Ладно бы обнажённая, это ещё простительно. Но тут совершенно нормальный бюст, третьего размера, затянутый в корсет, и даже без волнующего тёмного ободка, выбивающегося за край лифа. Вон Сергей, к примеру, будто бы вообще ничего не замечает. У моей Наташки, кстати, грудь не хуже», — мысленно одёрнул себя Редькин и тут же снова скользнул взглядом по декольте.

— Гордей! Эй, приятель, проснись. Джоли хочет узнать, что ты будешь заказывать.

— Простите, я ещё не смотрел меню, — виновато пролепетал Редькин, выныривая из омута чар прибалтийской красавицы, — пожалуй, пока кружку глинтвейна с орешками.

Официантка томно улыбнулась. Все женщины чувствуют, когда сводят мужчину с ума. Вот только умным дамам это льстит, застенчивых пугает, а стервозных раздражает. Впрочем, последних раздражает всё и всегда.

— Я ещё подойду, — с заметным прибалтийским акцентом сказала девушка и, удаляясь, одарила Гордея видом походки с игривым покачиванием бёдер.

— А ведь кто-то с ней спит, — шумно выдохнул Гордей.

— Хозяин этого трактира, который стоит за барной стойкой, — равнодушно заметил собеседник.

— Да ну? А ты, я вижу, завсегдатай заведения?

— Почему это? — удивился Сергей.

— Да всё просто, так сказать, дедукция на бытовом уровне. Бейджика у официантки нет, а её имя тебе известно. Кроме того, о том, что бармен её муж, да ещё и хозяин ресторана, случайный посетитель знать не может, — с умным видом изрёк Редькин.

Сергей с улыбкой качнул головой:

— Неплохо для начинающего сыщика, но ты кругом ошибся. Я в этом трактирчике впервые. Как зовут официантку — не знаю, но сам для себя окрестил её «Джоли», из-за пухлости губ. Ты заметил на её руке обручальное кольцо? На нём замысловатый узор из белого золота и сапфир на три карата. Точно такой же узор, но без камня, на обручальном кольце бармена. Я заметил, когда ходил заказывать к стойке глинтвейн. Зная приблизительную стоимость этих двух украшений, можно прийти к выводу, что бармен очень обеспеченный человек. Такой станет работать за стойкой только в том случае, когда она его собственность.

— Дьявол! — воскликнул Гордей. — Круто! Я бы сроду этого не заметил!

— Не волнуйся, всё придёт с тренировками. Ещё пара попыток, и ты посрамишь Пуаро.

Внимание Гордея привлекла суета за столиком около самого входа. Двое мужчин среднего возраста горячо спорили на малопонятном языке. Один из них, лысоватый, с короткой шкиперской бородкой, держал в руках фотоаппарат, а другой, худощавый и жилистый, что-то пытался ему внушить.

— Интересные персонажи, — Редькин провоцирующее взглянул в сторону Сергея, — правда, говорить о них можно всё, что угодно. Но только одно мне ясно, что это не англичане.

— Один всё-таки англичанин, — возразил Сергей, — хотя на шведском болтает вполне сносно. А вообще-то для шпиона он слишком вызывающе себя ведёт.

Гордей Редькин молчал, буравя пристальным взглядом своего случайного знакомого.

— Нет, приятель, ты всё неверно понял, — вновь развеселился Сергей.

Было видно, что собеседник Гордея доволен произведённым эффектом и откровенно наслаждается моментом, покачиваясь на волнах удовольствия.

— А что, шпионов так легко определить? — без тени иронии поинтересовался шокированный Редькин.

— Гордейчик, приятель, расслабься, ну что ты как маленький, в самом деле. Да, этот дядька с фотоаппаратом, скорее всего, агент Ми-6. Да не отворачивайся ты, он здесь не по твою душу. И шумит мужичок неспроста. На шведском языке, с характерным английским акцентом, явно отвлекает внимание на себя. А это значит, что через секунду кто-то незаметно должен покинуть наш трактирчик через чёрный ход. Исходя из сделанного наблюдения, разумно предположить, что в данный момент здесь сидят агенты других разведок. И это не удивительно, ибо местечко здесь поистине уникальное.

— Шутишь, — вдруг расслабленно оскалился Редькин. — Конечно, шутишь, а я чуть не повёлся. Запереживал, занервничал. Да если бы шпионы вычислялись так легко, их бы за сутки всех переловили.

С подносом в руках, сверкая нескромной драгоценностью, появилась «Джоли». Теперь литровая глиняная кружка с ароматным запахом и тарелка с миндальными орешками были и перед Гордеем. Вкус был изумительным, крепость напитка чувствовалась, но пился глинтвейн легко, словно горячий компот. Пока перед Сергеем сгружались вазочка салата и блюдечко с булочками, Редькин наскоро сделал заказ. Затем он ещё раз насладился зрелищем изящно покачивающихся бёдер официантки.

— А зря ты так о шпионах, — вернулся к прерванному разговору Сергей.

— Что зря?

— Зря о них так думаешь, в смысле хорошо. Это всего лишь люди. Со своими комплексами, слабостями, страхами и неуверенностью. Вот представь себя шпионом на пару мгновений. Какие бы ресторанчики ты выбирал для разговора или рабочих встреч?

— Ну, не знаю, — замялся Гордей, — никогда об этом не думал. Наверное, такой, чтобы в нём было несколько выходов. Чтобы в центре был, и народу много. Это на тот случай, если вдруг понадобится затеряться.

— Молодец, Гордей ноль ноль семь, — похвалил Редькина собеседник, — ничего не упустил, хоть сейчас принимай в ГРУ. А теперь представь себе хохму, в центре этого городишки только один «Линнутэ» соответствует данным критериям. И все окрестные шпионы прут сюда табунами. Не специально, нет, просто их учили одинаково. Так уж получилось, что в центре города это единственное заведение с выходом на три разные улицы. Идеальное место! Представляешь, какая кутерьма здесь иногда творится? Только представь себе, встречается китайский резидент с агентом влияния на местную прессу, и видит, что за соседним столиком русский связной ждёт нелегала, дабы принять от него важные документы. При этом два столика оккупированы цереушниками, которые обмывают новое звание своего коллеги, и все они косятся на моссадовца, который выговаривает двойному агенту КАПО за поддержку фашизма. А напротив французский шпион глядит на иранского и думает, что смотрится в зеркало. При этом все они друг друга давно вычислили, и дружно нервничают, проклиная несуществующих предателей.

Живое воображение Редькина грубыми мазками накидало примерную картину, и он рассмеялся. Впрочем, шутка Сергея имела все основания оказаться не просто шуткой. Лысый мужичок с грохотом уронил фотоаппарат и тот, ударившись, сверкнул фотовспышкой. Получилось очень шумно и ярко. Люди за столиками дружно вздрогнули и как по команде уставились на виновника безобразий. Краем глаз Гордей уловил мимолётное движение, судя по которому один из посетителей украдкой покинул заведение.