Базел медленно кивал, слушая предыдущие аргументы, но сейчас он замер и пристально посмотрел на гнома.

– И какое отношение ко всему происходящему имеет Сотойя?

– Они обеспокоены, – просто пояснил Килтан. – С тех пор как они претендуют на Равнину Ветров, между ними и вами все время происходят стычки и недоразумения, Базел. Уверен, ты знаешь об этом больше меня! – Градани снова кивнул, а Килтан пожал плечами. – И во всем происходящем они способны разглядеть только то, что, пока вы сражаетесь друг с другом, это только на руку вашим соседям. Они и так уже были встревожены, когда твой отец объединил Конокрадов, но если он еще начнет завоевывать и присоединять Кровавых Мечей… это их в конец напугает.

– Но мы же практически не беспокоили их, совсем не трогали, со времен первой войны с Навахком!

– Разумеется. Вы были заняты Чернажем и его союзниками. Но если Чернажа не станет, а твой отец будет править всеми северными градани, что он сделает тогда? Троллиная и Вурдалачья Пустоши не позволят ему продвинуться на юг, если же градани пойдут на запад или юго-запад, это приведет к конфликту с Приграничными Королевствами, что вызовет недовольство Империи. Остаются север и северо-восток… и тогда они окажутся как раз как раз на Равнине Ветров рядом с Сотойей, давним врагом.

– Это чушь! Одно дело набеги, но если бы мы действительно решили захватить Равнину Ветров, Сотойя тут же призвала бы на помощь Империю Топора. Отец знает это так же хорошо, как мы с тобой!

– Я и не говорил, что эти страхи имеют разумные основания, – терпеливо объяснял Килтан. – Но подумай сам. Если, я сказал «если», принц Бахнак предпримет попытку вторжения, что произойдет прежде, чем Империя сможет ответить на просьбы о помощи? Тот факт, что впоследствии им придется вступить в кровавый бой с нашими объединенными войсками, – я не допускаю возможности, что наездники сумеют справиться сами, – не остановит твоих соплеменников. Они успеют уничтожить многих и многое.

– Но у нас нет для этого причин!

– Я это знаю, так же как и большинство советников Короля-Императора. А вот в Сотойе, кажется, этого не понимают. В данный момент король Марко предпочитает выжидать и надеяться на лучшее. Его беспокоит перспектива появления рядом с его страной объединенного королевства градани, но, как мне кажется, он начинает осознавать, что в этом может быть и положительная сторона. Прежде всего ваши Железные Топоры, может быть, и не совершали набегов на Равнину, но это делали другие кланы Конокрадов, когда твой отец еще не мог указать им на место. Подозреваю, Маркос постепенно приходит к пониманию, что единый верховный вождь градани, который может обратиться ко всем кланам или, если необходимо, пригрозить им всем, способен и прекратить дальнейшие набеги, если Маркос сумеет с ним договориться.

К сожалению, он не единственный человек с Сотойе, озабоченный происходящим. Его собственный двор раздирают противоречия, но в Западных Землях ситуация еще хуже. Они находятся к вам ближе всех остальных, и там лучше всего помнят о вашей вражде, продолжавшейся целые столетия. Барон Теллиан, похоже, выполняет приказы, полученные непосредственно от короля Маркоса, но полной уверенности в этом у нас нет. Но как бы ни был лоялен Теллиан, его вассалы поступают по-своему. С тех пор как зима закрыла дороги, мы почти не получаем информации, но знаем, что многие молодые рыцари в Западных Землях прислушиваются к словам Матиана Красного Шлема, губернатора Гланхарроу. А он яростный противник градани. Все это означает, что если мы двинемся на Навахк, нарушив соотношение сил в пользу твоего отца… – Гном передернул плечами.

– Ты думаешь, в этом случае они решат напасть как можно быстрее, пока позиции отца еще не окрепли, – подытожил Базел.

– Это одна из возможностей. Есть еще вероятность, что кто-нибудь вроде Матиана из Гланхарроу решит действовать по собственному усмотрению и поднимет за собой все Королевство, как бы ни возражали Маркос с Теллианом. С другой стороны, большинство из нас, сейчас я говорю о Дворвенхейме, а не об Империи в целом, так же заинтересованы в победе твоего отца, как и он сам. Больше того, мы считаем, что это и в интересах Сотойи, хотя, разумеется, многие из сотойцев пока что этого не понимают. Помнишь, когда мы только познакомились, я сказал, что, похоже, твой отец понимает толк в правлении, а не просто стремится к выгоде? Базел снова кивнул.

– Да, и я по-прежнему так думаю. Такой вождь – гораздо лучший сосед, чем кучка грызущихся между собой старейшин. И дело не только в этом. Каждый, кто знаком с Бахнаком, знает, что он никогда, ни за что не допустит в своих землях поклонения Шарне и ему подобным. И по этой причине мы хотим его поддержать.

– Но не открыто, – кивнул Базел.

– Не открыто. И не сразу, – подтвердил Килтан. – Но я могу распорядиться, чтобы из Даранфела отправились корабли, которые весной подойдут к Дургажу.

– И что будет на этих кораблях? – безразличным тоном поинтересовался Базел.

Килтан махнул рукой в сторону окна:

– Доспехи. Копья. Алебарды. Топоры, мечи и арбалеты.

– А взамен?

– Взамен вы с отцом уничтожите приспешников Шарны в Навахке и в остальных землях градани. Бахнак заплатит нам за оружие когда и как сможет. Уверяю тебя, цена будет гораздо ниже цен на наших рынках. Кроме того, он даст обязательство, победив Чернажа, заключить мирные договоры с соседями, включая Сотойю. Кто-то может не поверить ему на слово. Я верю, и верят мои товарищи из Совета Дворвенхейма. В обмен на эти мирные договоры Дворвенхейм тоже подпишет договор – о торговле. На тех же условиях, что существуют между нами и другими народами Империи.

Базел судорожно сглотнул. Столь щедрого предложения не получали даже Приграничные Королевства. Это означает возможность торговать с купцами Империи Топора без импортно-экспортных пошлин. Принц Бахнак сможет не только увидеть все чудеса, с которыми познакомился Базел за время своего путешествия, но и приобрести их по той цене, за какую их покупают только обитатели Империи!

– Это лакомый кусок, Килтан, – признал наконец Базел. – Если бы решал я, то сразу же принял бы столь соблазнительное предложение. Но я не могу отвечать за других.

– Это мы понимаем. Как и то, что в данный момент твои обязательства перед Томанаком важнее даже обязательств перед отцом. Мы не хотим заставлять тебя выбирать между ними и знаем, что ты не должен говорить от имени отца, даже не обсудив с ним наше предложение. Но еще мы уверены, что не можем доверить это поручение никому другому. Твой отец прислушивается к тебе. Если мы обратимся к нему напрямую или через другого посредника, у него могут зародиться сомнения. Мы в состоянии поставить себя на его место. Пока мы будем убеждать его в честности наших намерений, мы потеряем время, а его у нас и так почти нет. Поэтому меня и попросили рассказать все это тебе: ты ведь знаешь меня, и я надеюсь, доверяешь мне. Все, что мы просим, – передать сообщение твоему отцу и полно и искренне ответить на все его вопросы.

– Гм. – Базел медленно кивнул, снова глядя через стекло и обдумывая сказанное Килтаном. Гному не удалось застать его врасплох. Теперь Конокрад вспоминал о собственных мыслях по поводу той огромной силы, которая скапливалась у него на родине. Он охотно верил, что страхи и подозрения Килтана имели под собой почву, особенно те, что касались Сотойи, какими бы странными они ни казались градани. Базел вполне мог понять, чем было вызвано предложение Килтана. Если быть до конца честным, решил он, это предложение можно назвать и подкупом, но можно и помощью в управлении государством. В конце концов, то, о чем толковал гном, будет стоить ему, Дворвенхейму и Империи не так уж дорого. В итоге прибыль окажется гораздо больше того, что можно сию минуту выгадать на пошлинах. И если соглашение свяжет Бахнака и его потомков с Империей…

– Ладно, – сказал Базел. – Я передам твое предложение, Килтан. Имей в виду, я не могу обещать, что отец его примет, но я все ему расскажу. И, – он посмотрел сверху вниз на гнома, – лично я надеюсь, что он согласится.