Потом один из них вернулся, открыл отсек Адама, отстегнул его от штанги и сказал: "Выходи". Адам вышел, жмурясь от яркого солнечного света, и, оглянувшись, удивился: вокруг было очень красиво – идеально постриженный газон, цветы, деревья… Но Адам не успел сам догадаться, что он не в тюрьме, а на загородной вилле: Мариус опередил ход его мысли:

– Все в порядке, шеф. Вы на свободе.

– Мариус?! – и Адам не удержался и обнял своего верного агента, – Как это тебе удалось?

– Все, как вы учили, шеф… Кнут и пряник – компромат и деньги.

– А Хозяин?

– Хозяин? Я думаю, максимум через пол часа ему станет все известно и он не пожалеет сил и средств, чтоб нас с вами… – Мариус усмехнулся, подбирая слово, – чтоб нас, так сказать, наказать.

– Та-а-ак… Каков твой план?

– Ну, по правде говоря, шансы смыться в далекую теплую страну с достаточным количеством средств у нас есть, но… – Мариус замялся.

– Говори до конца!

– Ваша семья, шеф. Их освободить я не смогу. Я даже не смог узнать, где он их спрятал. Короче, шанс есть у вас одного… Ну, и у меня, но я-то, одинокий…

– Одинокий… – Адам задумчиво повторил последнее слово, – ты одинокий… Ну, что я могу тебе сказать, Мариус? Я – тоже теперь одинокий. У меня здесь остался лишь один должок, без которого я никуда не поеду, ибо не найдет покоя мое сердце без отмщения.

– Джгава? – спросил Мариус.

– Хм… Джгаве, конечно, надо башку оторвать. Но к нему мы просто пошлем специалистов, и они сделают свое дело. Я подумал о другом…

– Но Пихто же вы сами…

– Да-да, я помню. Это было приятно, не скрою, но я про него уже почти забыл. Есть только одна заноза в сердце – эта плебейская сволочь. Этот монстр!

– Шеф, но не станете же вы сводить счеты с быдлом? Это же просто зверь, дичь, баран…

– Вот именно, Мариус. Это жертвенный баран. Он должен быть заколот – иначе весь ритуал разрушен, а это самое главное… Без этого мне нигде не обрести покоя. Так что скажи мне – где он?

– Но мы рискуем, шеф. Хозяин начнет поиски с минуты на минуту. Нам будет очень трудно спрятаться. Нам и так предстоит довольно сложный путь – сначала надо еще добраться до нашего двухместного самолетика, причем уйти на нем надо пока светло, на низких высотах… Потом, когда долетим до…

– Мариус, где он? Я не сомневаюсь, что ты знаешь.

– Знаю, – Мариус вздохнул, – но это почти безнадежная операция. Его взяли под опеку "зеленые".

– "Братья"? Это точно? Но ведь из этого можно будет сделать отличную политику! Я думаю, даже Хозяин мог бы нас простить, если бы мы преподнесли такую сенсацию! Это же изменит всю картину – ты, я вижу, ничего не понимаешь, – Адам возбудился, – если у тебя есть доказательства, надо доложить шефу и он устроит из этого вселенское шоу! Это будет возрождением всех нас!

– Шеф, успокойтесь… У меня нет доказательств. Точнее, нет доказательств, убедительных для Хозяина. Да и для кого угодно другого. Просто, я это знаю. Но доказать ничего не смогу.

– Хорошо, но если их захватить, допросить, собрать доказательства…

– Нет, шеф, я на это не пойду. Шансов практически никаких. Даже если их захватить, вы ничего не докажете. В смысле, вы не докажете, что это – "Братья". Они предстанут как воры, уголовники, маньяки – кто угодно, но связь с "зелеными" не доказать. Поверьте мне, я этим давно занимаюсь… Их легче убить, чем добиться хоть какой-то информации.

– Убить? Ладно – согласен! Плевать на все – на политику, на вселенское шоу, на возрождение… Дай мне шанс убить его, и я тебя больше ни о чем не попрошу. Мариус, давай попробуем!

План Мариуса был прост и, в общем, достаточно надежен.

Мариус действительно знал загородную виллу, куда отвезли Джона. Дальнейшие планы, правда, ему не были известны, но зато он знал, что через лес идет всего одна дорога. И эта дорога давала шанс на успех.

Служба внутренней безопасности компании "Астрал Гейм" пока еще ему подчинялась. Направив девять боевиков в лес, он успел подготовить засаду – оставалось ждать. Единственное, что несколько смущало Мариуса, это то, что Адам запретил использовать гранатомет. Мариус понимал, что гранатомет – самое надежное средство, но Адам хотел сам, своими руками убить этого чертова Джона.

Информатор, сидевший в лесу вблизи объекта, на котором спрятали Джона, сообщил о движении трех автомобилей. Боевики Мариуса заняли позиции и, когда первая машина приблизилась, отпустили тросы, удерживавшие заранее спиленные сосны.

Все шло нормально: первый автомобиль врезался "по полной программе". Огонь было приказано открыть интенсивный, но бить не по людям внутри салонов, а так, чтоб вынудить их покинуть машины: надо было выявить этого ублюдка Джона. Когда его увидели, сначала дали ему отползти и спрятаться за последний автомобиль. После этого оставалось перебить остальных, захватить хренова Джона живым и передать его Адаму, сидевшему в джипе в стороне от боя. Но эти парни, охранявшие скотину-Джона, оказались просто феноменами: они настолько профессионально двигались и стреляли, они так хорошо оказались оснащены и средствами защиты и средствами нападения, что их не то что не удалось расстрелять – Мариус с трудом успел сбежать, бросив своих боевиков.

Подбежав к джипу, Мариус вскочил за руль и на максимальной скорости рванул прочь, спасая себя и Адама.

Но Адам был, и вправду, безумен: он вырывал руль, стал угрожать пистолетом и требовать немедленно вернуться и продолжить бой.

Пришлось выбросить его на повороте из машины.

"Своя шкура дороже, чем амбиции этого психопата. Козел! Если б я ударил гранатометами – все! Им была бы хана! Ладно, идиоты… Зато я еще успею добраться до самолета" – думал Мариус, улепетывая без оглядки.

– Это наши? – спросил Джон, глядя на людей снующих вокруг поезда.

– Да, Ваня, – ответил Игнат, – это все наши. Идем быстрее. Нам надо уже сидеть в отсеке.

– А что это за поезд? И вообще, где мы?

– Подожди, немного. Сейчас надо все делать очень быстро. Потом объясню.

Головная часть первого вагона, куда, поднявшись на переднюю площадку, Джон прошел вслед за Игнатом Васильевичем, выглядела так: небольшой тамбур и два купе, позади которых была запертая металлическая дверь, ведущая, видимо, внутрь самого вагона . Игнат велел Джону посидеть здесь, а сам быстро вышел.

Ни в купе, ни в тамбуре окон не было. Только в потолке был задраенный люк. Джон вышел из тамбура на небольшую открытую площадку, и отсюда стал наблюдать за действиями бойцов. Одни ползали под вагонами, другие забирались на крыши, тянули какие-то провода, что-то привинчивали, или отвинчивали. Игнат разговаривал, не отрывая от уха мобильный телефон.

Чувствовалось общее напряжение.

Неожиданно раздалось шипение, какое бывает перед отправлением поезда, потом состав дернулся, но не поехал. Игнат оглянулся, увидел Джона и показал рукой – не волнуйся, сиди на месте.

12 часов, 6- й день.

Вскоре Игнат вместе с четырьмя бойцами вернулся в вагон. Джон заметил, что в остальные вагоны, втаскивая в них какие-то ящики, тоже забрались бойцы. Игнат кому-то по телефону докладывал, что все готово, можно начинать операцию. Не отрываясь от телефона, Игнат посмотрел на часы и сказал Джону:

– Уложились по расписанию. Сейчас без двух минут полдень. Можешь активировать свою кнопку.

– А где ее прикрепить?

– На двери вагона, – ответил Игнат, и тут же закричал в телефон, – Быстрее, как можно быстрее давайте их сюда. Во второй вагон. Нам уже надо отправляться!

Джон вышел в тамбур, приклеил кнопку снаружи вагонной двери, и активировал ее. Вернувшись во второе купе, где сидел один Игнат, Джон уселся напротив него и еще раз спросил: