Внизу был переулок, на противоположной стороне находилось административное здание зоопарка, за которым простирался сам зоопарк: пруды, деревья, вольеры, загоны, клетки… Хорошо были видны два белых медведя, весело игравшие друг с другом на краю каменистого утеса, под которым протекала искусственная река, Джон заметил и слонов, и жирафов, которых пришел кормить служащий, но его отвлек выстрел: пуля ударилась в бетонный парапет прямо перед ним. Стреляли сзади.

Джон обернулся, и увидел на крыше соседнего здания медицинского учреждения женщину в черном кожаном костюме с распущенными волосами. Она снова целилась в него из армейской снайперской винтовки. Джон кубарем покатился под парапет с правой стороны, защищавший его от неожиданной угрозы со стороны снайперши, и тут же увидел, как через выбитую им дверцу на крышу стал выбираться "охотник". Джон сходу всадил пулю ему в голову, и охотник остался лежать в проходе. Было слышно, что за ним поспешают и остальные.

Пора применять спецсредства.

Джон подполз к углу, оставаясь закрытым от стрелявшей снайперши, протянул руку с "альпен-пеном" за пределы парапета, нацелился на административное здание зоопарка, и нажал спусковую кнопку. Внутри "альпен-пена" мощно заработал микродвигатель, и тонкий сверхпрочный леер молниеносно промчался над улицей и намертво впился в стену противоположного здания над окном верхнего этажа. Второй конец "альпен-пена" столь же надежно закрепился за парапет и Джон, успев бросить еще одну гранату под ноги двоим охотникам, пробиравшимся на крышу через труп товарища, перемахнул через парапет, ухватился рукой за "альпен-пен", пронесся над улицей на высоте двенадцатиэтажного дома и, сгруппировавшись, проломил собой окно соседнего дома.

Оказавшись в чьем-то кабинете, Джон не стал терять времени на его изучение, а быстро выскочил в пустующий в столь ранний час коридор, затем помчался вниз по лестнице и выбежал во внутренний двор. Административное здание пока его скрывало, как минимум, от снайперши. Не оглядываясь, Джон обежал огромный ажурный вольер для хищных птиц и оказался у служебной проходной.

Служащие зоопарка один за другим предъявляли пропуска и проходили внутрь мимо привет– ствовавшего их добродушного усатого охранника.

Смяв поток, Джон, грубо расталкивая всех, вырвался на площадку перед проходной. Как раз в это момент один из работников зоопарка выходил из только что припаркованной машины. Джон успел сказать ему "Прости, приятель", и только после этого отбросил его в сторону, вырвав из его рук связку ключей.

Автомобиль, – а это оказался "Ниссан-Кармадон", – завелся с пол оборота, и Джон помчался вниз по Большой Грузинской, надеясь на Господа Бога, свой глазомер и неведомого ему гения, создавшего этот сверхмощный двигатель, эти фантастические тормоза и безупречную систему управления.

Мчась по эстакаде второго уровня, Джон взглянул направо: там был зоопарк, из-за зоопарка торчали башни жилых домов. Среди них была и та, из которой он только что сбежал.

Отсюда не было видно, что там делают охотники, арестован ли Сергей, и где эта странная снайперша…

Джон перестроился в левый ряд – ему не надо было уходить на разворот в сторону башни его злого гения – компании "Астрал Гейм".

Громада небоскреба проплыла слева и Джону показалось, что, взглянув в его сторону, он увидел на балюстраде двадцать седьмого этажа человека в серебристом костюме, курившего сигару…

Скоростная эстакада, стремясь куда-то на юго-запад, пролетала мимо Дома Правительства, взмывала над рекой, плавно огибая еще один старинный небоскреб.

Джон не вполне точно представлял себе дальнейшее направление движения. Заметив, что впереди будет еще один лепесток над водной гладью, опускающий его на нижний уровень и выводящий его на набережную, Джон перестроился, и ушел вниз, испытав при этом радостное волнение при виде указателя движения: "К Саввинской набережной". Это была удача: старинный район Москвы "Хамовники" сейчас интересовал Джона больше всего на свете.

Лепесток, развернувшись, плавно вписал его в поток, двигавшийся по Саввинской набережной в сторону центра. Прошло, наверное, минут пять, или семь, с того момента, как он вскочил в автомобиль, но ни погони, ни заблокированных постов на пути пока не было.

На часах было без пяти семь – пора устанавливать закладку.

7 часов, 4- й день.

Впереди показалась заправочная станция, и Джон успел уйти вправо, чтоб въехать на ее территорию. Увидев, что здесь есть мойка и маленькое кафе, Джон подозвал рабочего и сказал ему, что хочет не только заправиться и вымыть машину, но и проверить сход-развал и балансировку: кажется, появилась какая-то вибрация. Потом Джон установил на внутреннюю сторону дверцы кнопку, активизировал ее и, отдав ключи рабочему, медленно отправился в кафетерий.

Адама Ковалёваса раздирали двойственные чувства.

С одной стороны – чувство удовлетворения: разбойника вычислили, он заблокирован в доме, и все идет по плану. Более того, назревавший было конфликт с госпожой Дуней, улажен: она сегодня утром получит возможность отлично поохотиться. Для нее оборудовали местечко на крыше дома, откуда все будет хорошо видно. Куда бы "зверь" ни уходил, у нее будет возможность пострелять.

С другой стороны, Адаму докучало и чувство недовольства: Адам не очень-то хотел, чтоб эта стерва пристрелила "разбойника". Хоть и будет за все заплачено, хоть и отработана дальнейшая инсценировка на случай досрочной смерти "разбойника", но сам Адам тоже вошел в азарт, и игра ему становится все более и более интересна.

Кроме того, совершенно случайно оказалось, что операция, назначенная на ранее утро, будет происходить практически напротив офиса компании! Самому можно будет за всем пронаблюдать с балюстрады, примыкающей к офису "Астрал Гейм". По такому случаю стоит остаться ночевать в офисе, а с первыми лучами утреннего света Адам переместился на балюстраду и велел подать туда кофе и сигару.

Так, пытаясь насладиться утренней панорамой ненавидимого им города, Адам встретил рассвет. В бинокль он все хорошо видел: и "охотников" и "егерей" и саму госпожу Дуню… Полковник, находившийся где-то там, на месте, докладывал ему о каждом подготовительном шаге. В ожидании начала становилось все интереснее и интереснее.

Зайдя внутрь стекляшки-кафетерия, Джон сразу прошел в туалет. Рядом с туалетом оказался маленький коридорчик, связывавший подсобные помещения с задним входом. Джон выглянул во дворик и обнаружил, что из него есть выход в переулок, круто поднимающийся вверх от набережной. Джон, не дожидаясь, пока его кто-нибудь заметит, вышел в переулок и, пройдя несколько метров, дошел до перекрестка.

На стене большого жилого дома Джон прочитал надпись на мемориальной доске: "В этом доме с 1995 г. по 1999 г. жила и работала выдающаяся правозащитница, борец с тоталитаризмом и Мировым Злом Лера Патриковна Старосадская".

Задержав ненадолго взгляд на выдающемся – в прямом смысле – горельефе, изображавшем, портрет правозащитницы, Джон взглянул направо и, увидев, что отходящая от перекрестка кривая улочка называется "Большой Саввинский пер. – Биг-Саввин Лэйн", обрадовался и, не мешкая, направился туда.

Вскоре Джон увидел вывеску над воротами: "Мастерские Товарищества Кружевных мануфактур в Хамовниках". Справа от ворот была проходная с маленьким магазинчиком.

В столь ранний час в магазине никого не было, даже продавца. Однако, стоило Джону подумать, что надо бы кого-нибудь позвать, из соседней комнаты вышла молодая женщина с русой косой в старинном расшитом сарафане:

– С добрым утром! – улыбнулась она.

– С добрым утром, – ответил Джон.