Во время контроля Сети («рейс», «выход») Сэфес находятся в состоянии псевдосмерти.
С Сэфес работают Встречающие. Они помогают экипажам выйти из Зоны и вывести организм из состояния псевдосмерти. Рейс Сэфес Маджента-сети длится около пяти лет. После рейса контролируемый ими участок Зоны переходит в статическое состояние. Перерыв между рейсами длится около полугода, его главная задача — восстановить физическое тело.
Срок жизни экипажа от 600 до 800 лет. Номер экипажа в реестре порядковый, он показывает, сколько единиц условного времени существует участок Зоны, который в данный момент контролируется экипажем. К примеру, если экипаж имеет номер 900, то Зона, к которой он принадлежит, существует около 630 000 лет (взят средний срок жизни экипажа 700 лет)
4. Политика Сэфес
Сэфес не вмешиваются ни в политические, ни в экономические аспекты существования миров. При возникновении конфликтных ситуаций Сэфес могут локализовать конфликт, но занимаются этим крайне редко и неохотно. Чаще всего дестабилизирующие Зоны ситуации возникают при возникновении больших конклавов, которым требуются миры для расширения территорий...
Текст уходил куда-то в бесконечность, по крайней мере тот кусочек, который прочел Рауль, был явно началом чего-то большего. Настолько большего, что становилось не по себе.
— Ничего себе — краткая информация, — Рауль пару секунд всматривался в текст, потом убрал его. — Ладно, подробнее я это потом почитаю...
— Правильно, — одобрил его Лин, снова огрев бедную лошадь вожжами по спине. — Зачем всё это читать?.. Чушь и бред.
— Лошадь-то что лупишь? — Рауль неодобрительно покосился на Лина. — Ей больно, между прочим...
— Ну… — Лин задумался. — По инерции, наверное. Большая и наглая лошадь…
— Иди, посиди, подумай, — Пятый решительно встал, перехватил у Лина поводья. — Нашел себе развлечение… придурок.
— Да пошел ты, — огрызнулся Лин. — Давай себе треугольник на морде рисуй, а то нам вообще ничего не продадут. И волосы приведи в порядок.
— Кстати, верно, — подтвердил Рауль, — меня-то они уже знают как чужеземца, а вам конспирация не помешает. Хотя бороды на ваших лицах... уж лучше бы рога выросли...
Пятый скептически посмотрел на Лина. Тот точно так же посмотрел на Пятого. С минуту они сверлили друг друга взглядами, потом Лин не выдержал и заржал.
— С рогами ему тоже хорошо… — отдышавшись, сказал он.
Пятый не ответил. Он соскочил с повозки и пошел рядом с ней, держа вожжи в руках.
— Народ, слезьте с телеги, подъем ведь начался, — сказал он. — Расселись…
— А мы впряжем в повозку катер, — съязвил Рауль. — Или сделаем повозку невесомой... Ладно, ладно, слезаю...
Город был уже совсем близко. Солнце светило вовсю, но микроклимат и правда надежно защищал от его лучей — жарко не было. Далиар словно светился изнутри — но, несмотря на то, что при первом рассмотрении город казался красивым, в нем было что-то неправильное.
— Один и два, — пробормотал Пятый, рассматривая старую крепостную стену с редкого изящества бойницами и сторожевыми башнями. — Что же это всё-таки такое — один и два?..
— Футари по-японски — двое, — ответил Лин. — Забыл?
— Да знаю я, — отмахнулся Пятый. — Не про себя же он нам рассказывал…
Дорога и впрямь стала потихонечку подниматься. Город стоял на невысоком холме, окруженный высокой старой стеной, которая и привлекла внимание Пятого. В прошлый раз они входили в Далиар с противоположной стороны, там стена была полуразрушенной и вовсе не такой красивой — просто высокий каменный забор с бойницами. Когда везли Таори — оказалось не до стены. Зато теперь у Сэфес появилась возможность рассмотреть и стену, и сам Далиар с новой точки.
— Диссонанс, один сплошной диссонанс, — пробормотал Пятый. — А ну, поберегись!..
На дорогу, прямо под лошадиные копыта, выскочило несколько ребятишек. Совсем еще малыши.
— Дяденька, дяденька, — затараторили они, — дай на Воду денежку, Вышний две тебе отдаст…
Лин обошел повозку, вытащил из кармана горсть монет, присел на корточки. Да, картина. Два маленьких человечка. Три эльфенка… причем, что характерно, на воду просили бойко и те, и другие.
— Чьи ж вы будете? — спросил Лин.
— Ключевого мы, вон с того дома, — ответил эльфенок постарше. — Ну, дядь, ну дай!
— Дайте вы им, что вам, действительно, жалко? — Рауль покопался в кошеле — черт, не золотые же им давать? ну ладно, сребряки сойдут. — Держите, ребятишки.
— А кто из вас кто? — Лин явно решил попридуриваться. — Чего-то я под грязью не пойму, кто мальчик, кто девочка, кто эльф, кто человек?
Дети стали со смехом тыкать друг в друга пальцами… они, может, и знали, что им, по идее, положено ненавидеть друг друга, но искренне не понимали — почему? Если Тинаи спер у Дароко яблоко, то он, конечно, после этого — поганый эльф, а если наоборот — уже Дароко станет поганым человеком.
— Лин, пошли, а? — попросил Пятый. — Время…
— Время можно поправить, — отмахнулся Лин. — А у меня после вчерашнего болит… — он замялся и виновато посмотрел на Пятого. — Сам знаешь…
— Я-то знаю, — Пятый вздохнул. — Хорошо, что никто другой не знает. Идем, позорище…
Лин снял с колен Дароко, который, как выяснилось, очень любил своего друга, поганого эльфа Тинаи, коротко вздохнул — и караван снова двинулся вверх по дороге, постепенно превращавшейся в неширокую улицу.
— Скоро пора уже нам будет разминуться, — сказал Рауль, всматриваясь в конец улицы, — примерно через час на площади встретимся?
— Да, — Пятый остановил повозку. — Ты Ренни разбуди, пожалуйста. А то он там спит. Лин, надо эти треугольники нарисовать, мы забыли.
— Ща, — Лин вытащил из кармана маленький карандаш. — Слушай, а давай тебе глаза накрасим? Пятый, ну не упрямься, ты прикинь, как это будет здорово…
— Я тебя сейчас накрашу! И сережки в уши вставлю!.. И еще кое-что!..
— Чего вы опять орете? — из повозки высунулся заспанный Ренни. — Приехали, что ли?
— А может, и Ренни заодно бороду приклеете? — задумчиво спросил Рауль. — А что, ему пойдет... Только мне — не нужно!
— Ренни тоже не надо, у него бакенбарды, — отмахнулся Лин. — Пятый, пошли. Волшебное слово — бегом. Кстати, а где и почем тут лошади?..
Рауль и Ренни посмотрели вслед удаляющимся Сэфес.
— Будто бы не могут наделать денег сколько нужно, = проворчал Рауль. — Ну что, Ренни, поедем и мы с тобой — изображать жестоких работорговцев!..
Он шевельнул вожжами — подсмотрел, как это делает Пятый, да и сам за эти дни немного приноровился — и повозка тронулась. Телеги, которыми управляли созданные Ренни фантомы, двинулись следом.
— Рауль, простите Бога ради, что я такой сонный, — извиняющимся голосом попросил Ренни. — Мы ночью почти не спали.
— А вы примите какой-нибудь стимулятор, — посоветовал Рауль.
— На мне сейчас котроллеров больше, чем на этих… которые пошли за лошадьми, — грустно сказал Ренни. — Я Лина когда-нибудь убью. Рауль, нам еще долго?
— Не очень... Городок маленький. Вот сейчас эту улицу до конца, потом еще две пошире... И выедем на площадь...
— Жаль, — с сожалением констатировал Ренни. — Я бы еще поспал. Но ладно. В городе, думаю, задерживаться не стоит? Очень неприятное от него ощущение.
— От рабского рынка у вас будет куда более неприятное ощущение, — ответил Рауль, поворачивая повозку в очередную улицу. — Можете начинать готовиться морально. Заранее.
Ренни с минуту молчал. Озирался по сторонам, словно пытаясь для себя что-то понять, потом сказал:
— Не думаю. Рабский рынок — это рабский рынок, а тут… Знаете, Рауль, когда я перевожу в пассив Сеть, я должен найти даже не сиур, нет… мир, к которому Сэфес в этот раз себя привязали. Иногда я ошибаюсь и начинаю выстраивать Выход не из той точки. Так вот эти два ощущения — неправильный выход и этот город — одно и то же.
— Город и впрямь неправильный, это верно... у меня, пожалуй, тоже какое-то такое чувство есть, только менее явное... Ну, вот и площадь наконец! По крайней мере, с парковкой у них нет проблем, — Рауль усмехнулся.
