Вернувшись обратно, Хедрок взглянул на жалкое существо, заползшее под сломанный стул. От могучего чудовища осталась малая часть — тельце грязно-белого цвета длиной не более шести дюймов. Она была еще жива, эта очень старая на вид крыса, и слабо шевельнулась, когда он поднял ее и понес через виварий в находящуюся за ним лабораторию. Там Хедрок заложил ее в анализатор и ощутил теснение в груди. Собственно, это чувство жалости он испытывал не к несчастной крысе и не к какому-нибудь конкретному существу, а ко всем ныне живущим на земле. Как-то одиноко ему стало в мире, где люди и бессловесные твари, едва появившись на свет, промелькнут под ярким солнцем, словно мотыльки-поденки, и исчезнут без следа на веки вечные.

Хедрок отогнал эти мысли, решив проверить виварий. У крысиных семей, находящихся в разных клетках, все было в порядке. Они обзавелись новым потомством, судя по размерам молодняка, родившимся после того, как механический процесс был прерван огромной крысой, вырвавшейся на свободу.

Он не стал чинить дыру в большом металлическом загоне, только вновь надавил на датчик, тем самым возобновив автоматическое течение процесса. Сам по себе этот процесс был очень прост. Хедрок начал свой эксперимент тысячу лет назад, когда поместил несколько пар — мужских и женских особей

— в четыре специально сконструированных домика. Кормежка происходила через определенное время. Клетки чистились при помощи оригинального струйного насоса.

У природы своя автоматика — через определенные, весьма небольшие периоды появлялся молодняк, подрастал, прибавляя в весе, и приводил в действие чувствительный противовес, вмонтированный в пол клетки. Как только вес крыс достигал заданной величины, оказывая соответствующее давление на висящий в воздухе пол, открывалась маленькая дверка, и крыса раньше или позже попадала в узкий коридор. Дверка за ней закрывалась, причем никакие дверки из других домиков не могли открыться, пока коридор был занят. В конце коридора появлялась наживка, внутри которой был спрятан крошечный стимулятор роста, кстати, производства Торгового Дома оружейников. Крыса проглатывала наживу, тепло ее тела нагревало стимулятор, приходило в действие реле, которое открывало дверку в свободный загон сорока футов в ширину, длину и высоту. Пол коридора начинал раскачиваться, и крысе ничего не оставалось, как выбраться оттуда. Она проходила в дверку, та закрывалась и блокировала ей ход назад.

Достаток пищи в загоне активизировал рост, чему в немалой степени способствовал стимулятор. Крыса быстро прибавляла в весе и превращалась в двадцатифутовое чудовище, чьи физиологические процессы убыстрялись пропорционально увеличению размеров тела. При подобном ускорении жизни быстро наступала смерть. Труп охлаждался при минусовой температуре, пол загона наклонялся, замороженная крыса соскальзывала на ленту конвейера и транспортировалась в анализатор, а оттуда в специальную емкость, где распадалась под воздействием лучей.

Весь процесс повторялся снова и снова на протяжении многих столетий. При этом Хедрок преследовал грандиозную по значимости цель — добиться в преднамеренных опытах над животными того же, что в результате случайного облучения множителем — вибратором произошло с ним пятьдесят пять веков назад. Получить бессмертную крысу, а вместе с ней бесценный материал для дальнейшего использования. Ведь если он преуспеет в своих изысканиях, можно будет всех людей наградить бессмертием.

Информационная карточка крысы, чуть не убившей его, поступила в картотеку наряду с тремя другими карточками, особая ценность которых заключалась в регистрации функционирования некоторых органов, продолжавшегося после смерти. Такие аномалии случались и раньше, и он тщательно исследовал их, не жалея времени. Судьба последней крысы особенно заинтересовала Хедрока, потому что она прожила девяносто пять лет. Не мудрено, что сумела выбраться на свободу. Продолжительность жизни — вот что отличало ее от сородичей, которые так же быстро набирали вес, приобретая гигантские размеры, но жили всего лишь несколько часов.

Экспериментатор подавил свое нетерпение — сейчас было не до научных занятий. Крыса подождет до лучших времен, он не уничтожит ее, а подвергнет консервации, как уже было с некоторыми другими. Прежде надо заняться жизненно более важным делом, которое могло повлиять на само существование человечества.

Предстояло многое успеть, прежде чем Высший Совет Торгового Дома дезавуирует его, лишив влияния в организации. Хедрок быстро переоделся в рабочий костюм и прошел через трансмиттер.

Он оказался в одной из своих конспиративных квартир в Империал-Сити и посмотрел на часы: с момента исчезновения из отеля «Ройал Ганил» минуло десять минут. Почему бы не действовать смело, если вполне резонно допустить, что многим тысячам служащих Торгового Дома пока ничего не известно о недавнем заседании Совета? Хедрок уселся перед телестатом и вызвал Информационный центр этой организации.

— Говорит Хедрок, — представился он. — Мне нужен адрес Дерда Кершоу.

— Хорошо, мистер Хедрок, — оператор ответила, как всегда, быстро и учтиво, без малейшего намека на то, что его имя предано анафеме.

Вскоре в аппарате послышался знакомый щелчок.

— Досье мистера Кершоу у меня, — сказала другая женщина. — Прислать его вам или прочитать необходимые данные?

— Подержите его перед экраном, — распорядился Хедрок. — Я скопирую то, что нужно.

Изображение листа из досье появилось на его телестате. Он записал последний адрес Кершоу — 1874, Треллис Майнор Билдинг. Там же имелись сведения о прежних адресах Кершоу, его рождении, родителях и об образовании, которое он получил в детские и юношеские годы.

В правом нижнем углу стоял знак золотой звезды, который Торговый Дом оружейников присваивал за особые заслуги. Вместе с тем он означал, что ученые организации считают Дерда Кершоу одним из двух или трех выдающихся специалистов в области физики.

— Так, — сказал Хедрок, — следующую страницу, пожалуйста.

Металлическая пластинка такого же формата, как бумажный лист, хотя во много раз тоньше, исчезла, а затем появилась вторая. Она начиналась с того, на чем заканчивалась первая. Среднее образование, обучение в колледже, черты характера, оценки интеллекта, первые успехи, наконец, список изобретений и научных открытий.

Хедрок не стал читать этот список: к деталям можно вернуться позже. Он услышал имя Кершоу от ноумена Эдварда Гониша, и это была удача — нужно брать быка за рога, и как можно скорее. Благодаря той случайной встрече он обладал информацией, на которую еще никто не обратил внимания. У него были основания так считать. Правда, Гониш со своей интуицией не дал окончательного ответа по поводу Кершоу и межзвездного путешествия. Но его слова заставили задуматься. Может быть, в запасе еще час или даже день, дабы найти ключ к разгадке, не опасаясь вмешательства Высшего Совета.

— Дайте последнюю страницу, — торопливо произнес он.

Страница появилась. Хедрок устремил взгляд на фамилии справа — список лиц, не так давно имевших доступ к досье. Кроме Эдварда Гониша там значился Дэн Нилан. Хедрок смотрел на вторую фамилию, прищурив глаза, а так как был взвинчен и насторожен, заметил то, что в спокойном состоянии наверняка пропустил бы. За фамилией Гониша стоял маленький штамп, означавший, что ноумен брал досье и затем вернул его. А после фамилии Нилана такого штампа не было.

— Когда Нилан пользовался досье и кто он такой? — спросил Хедрок.

— Мы еще не удовлетворили до конца требование мистера Нилана, сэр. — Голос девушки звучал спокойно. — Когда вы запросили досье, мы перевели его сюда из отдела. Подождите минутку, пожалуйста. Я соединяю вас с нужным оператором.

Она с кем-то разговаривала, но Хедрок не видел с кем и не слышал слов. Последовала пауза. Затем на экране появилось лицо другой девушки. Она кивнула, когда поняла, что хочет абонент.

— В данный момент мистер Нилан ожидает в оружейном магазине на Линвуд-авеню. Первый запрос касался его брата Джила Нилана, который исчез, кажется, год назад. Узнав, что последний адрес его брата совпадает с адресом Дерда Кершоу, он запросил сведения о Кершоу. Мы как раз их искали, когда вы вызвали нас, а ваш запрос пользуется приоритетом.