Изолина проснулась и сразу же почувствовала, что находится в полете. Впереди сидели два ирска, один из них был за штурвалом. Возле ее сиденья, спинка которого была откинута, что превратило его в кушетку, сидел хмурый с виду Марриотт.

Осматриваясь, Изолина, должно быть, шевельнулась, потому что Марриотт повернулся и внимательно посмотрел на нее.

— Вы проснулись, — констатировал он, хотя никакой пользы от этих слов не было.

Быстрый ум Изолины уже понял, что произошло.

— Этот стакан. В нем было снотворное! — обвинила она Мариотта.

Физик печально кивнул.

— Я посчитал, что разговор ни к чему ни приведет, — сказал он.

В этот момент молодая женщина почувствовала насторожившие ее сигналы своего организма: непривычную вялость, слабость и сильное желание сходить в ту комнату, что находится рядом с ванной.

— Сколько времени я пробыла без сознания? — спросила она.

— Сегодня пошел второй день. Я не знал, что с вами делать, — неохотно ответил Мариотт.

Изолине было нужно время, чтобы хорошо осмыслить эту информацию и почувствовать потрясение от того, что так много часов прошло незаметно для нее. Однако она уже снова начинала размышлять. Ее следующий вопрос вел ее прямо к цели. Она не стала интересоваться мелкими промежуточными тайнами, а прямо спросила:

— Что вы знаете о Тьме?

На этот раз колебание Мариотта было незаметным. Слегка дрожащим голосом он рассказал молодой женщине о том, как Мортон победил его. Изолина не могла, опомниться от его рассказа.

— Вы хотите мне сказать, что полковник Мортон уже два дня подключен к центру управления Тьмой и остается подключенным к нему сейчас?

— Я поступил необдуманно, когда взломал дверь в машине лейтенанта Брэя, — признался Марриотт. — Но дело в том, что я хотел заставить Мортона покинуть эту планету уже давно, после тех вопросов, которые он мне задал, когда только что прибыл сюда. Я сказал себе, что этот человек опасен для моих планов.

Изолина задумалась. Казалось, ее беспокойство стало сильнее. Вдруг у нее возникла мысль:

— Но когда я виделась с полковником Мортоном, он, наверное, уже был подключен к центру управления Тьмой. Не похоже, чтобы это принесло полковнику много пользы.

— Я уверен, что он не имеет ни малейшего представления о том, что ему надо делать, и, не собираюсь объяснять ему это. Но сам я все потерял, — сказал Мариотт.

— Что вы потеряли? Что такое эта Тьма?

— А что такое правительство?

— Группа лиц, которые управляют.

— Нет, — с невеселой улыбкой возразил Марриотт, — правительство — это ваше согласие дать управлять собой.

— Но это же смешно! Это значит, что там, наверху, на самом деле нет ничего!

— Вы правы.

— Так это и есть Тьма?

— Совершенно верно.

— Тьма — ничто?

— Понимаете… правительство сильно настолько, насколько велико согласие, которого оно добивается от своего народа. В случае ирсков, когда миллиард энергетических двойников их тел входит в магнитное поле этой планеты, эта сила оказывается колоссальной.

— Тогда, что не в порядке?

— Диамондианцы.

— Что вы хотите этим сказать?

Марриотт лихорадочно объяснил ей, что большая возбудимость диамондианцев постепенно вызвала сходную реакцию у сверхчувствительных ирсков, и возникавшая при этом летучая эмоциональная энергия, естественно, воспроизводилась «в поле наверху».

— Поврежден сам механизм поля. Это как если бы армия и чиновники вышли из-под контроля, и каждый стал делать, что хочет. Если вы можете себе представить, что все диамондианцы этой планеты стали неуправляемыми…

— Но мужчины такие и есть! — возразила Изолина.

Лицо Марриотта осветилось усталой улыбкой.

— Нет, мое милое дитя, это лишь впечатление, которое может время от времени возникать у женщины с сильной интуицией. На самом деле диамондианцы прекрасно поддаются управлению.

— Ирски тоже, даже еще лучше!

— Двойники выделяют в магнитное поле слишком много энергии, могу вас в этом заверить, — заявил Марриотт.

Быстрый ум Изолины снова сделал скачок вперед.

— Что теперь будет?

Прежде чем Марриотт смог ответить, их вертолет начал резко снижаться.

— Что происходит? — крикнул Марриотт, наклонившись к пилоту.

— Мы должны приземлиться у границы Оврага Гиюма. Женщину надо связать и нести на носилках, — ответил второй ирск.

— Кто отдал такой приказ? — холодно спросил Марриотт.

— Мгдаблтт. Он со своими войсками занял ваш аппарат.

— Ах, вот оно что…

Марриотт откинулся на спинку сиденья. У него было мрачное лицо человека, подавленного тяжелым горем. Изолина вопрошающе взглянула на физика. Наконец он нашел в себе силы изобразить на лице улыбку и ответил молодой женщине:

— Я свергнутый король, и сейчас меня вдруг заставили шагать в строю, как любого другого.

Какое-то время оба человека — мужчина и женщина — молчали. Потом Изолина осторожно выпрямилась, подняла спинку сиденья, превратив его в кресло. Похоже молодая женщина чувствовала себя неспокойно.

— Овраг Гиюма? — негромко и быстро спросила она. — Это сейчас самое опасное место на всем фронте. Что мы там будем делать?

— Там находится корабль, — сказал Марриотт со своей невеселой улыбкой. — Когда я в первый раз покорил Систему Махала…

— Покорили что?

— В конце концов, вы же не думаете, что магнитное эле так и называется «Тьма» в честь того, что человеческий мозг как бы проваливается в темноту на те пять минут, когда ускоряется пульс? Что бы там ни было с Системой, но несколько лет назад ирски захватили один из самых больших межпланетных кораблей диамондианцев. Я велел закопать его под одним из утесов в Овраге Гиюма. Это был своего рода мой штаб, что-то вроде королевского дворца.

Мысли Изолины мчались намного быстрее слов Марриотта, перебирая все возможности, которые раскрывали перед ней объяснения физика. Вдруг она прервала его:

— Значит, именно поэтому вы устроили так, чтобы мирные делегации встречались в этом овраге?

— Кто мог предположить, — тяжело вздохнул Марриотт, — что они вступят друг с другом в бой и развяжут такую войну, что мое отдаленное убежище окажется в центре самых ожесточенных боев между ирсками и диамондианцами? Уверяю вас, этого я не предвидел.

— Но…

Изолина замолчала: она внезапно увидела через полупрозрачные стенки вертолета вместо неба, которое было за ними до сих пор, холм, поляну и сверкающую воду ручья.

Легкий толчок аппарат приземлился. В дальнем конце поляны появились ирски — около десяти бойцов, которые бежали к маленькому вертолету.

Изолина испугалась и потеряла надежду на спасение.

— Джеймс, почему вы поставили меня в такое опасное положение?! — воскликнула она.

— Эти существа такие же, как диамондианцы: в том, что вы дочь генерала, они видят возможность какого-то выигрыша в будущем. Поэтому они настояли на своем.

Изолина помолчала, потом вдруг поняла смысл его слов и в тоске и тревоге спросила:

— Перед тем как я дам им связать себя, не попросите ли вы, чтобы они разрешили мне сходить… в ванную?

— Вам придется довольствоваться кустами, — предупредил Марриотт.

— Да, конечно, мне все равно куда, только поскорее!