Я сдержалась и по возможности спокойно ответила:

— Я никакой не полицейский. Даже не знаю, почему вы так про меня подумали. Я действительно в Лас-Вегасе, можете проверить. Позвоните мне сюда. Запишите код.

— И не подумаю.

— Ладно. Давайте так: у капитана Торми была пара черных «морганов». Можете сказать, кто их купил?

— Пошла вон, ищейка вонючая.

Да, Ян был прав на все сто: «Виннипегские волки» зря денег не брали.

Будь у меня побольше времени и денег, можно было бы попробовать что-то раскопать, отправившись в Виннипег или Сидней, и заняться этим лично. Если бы да кабы… Забудь об этом, Фрайди, теперь ты уж точно — одна-одинешенька, ты потеряла их насовсем…

Хочется ли тебе видеть Голди так сильно, что ты не побоишься войны в Африке?

Но ведь Голди не хотела так сильно остаться с тобой, не отказалась от этой войны — это тебе о чем-нибудь говорит?

Да, говорит, говорит! Именно то, в чем я сама себе ненавижу признаваться. Людям я нужна меньше, чем они мне. Это все твоя проклятая чувствительность, Фрайди, и ты прекрасно понимаешь, откуда это идет, и знаешь, что об этом думал Босс.

Ну и отлично. Завтра же — в Найроби. Сегодня пишем отчет для Глории и Мортенсонов о «черной смерти». Потом хорошенько выспаться — и вперед. Да… чуть не забыла про разницу в десять с половиной часов! Выехать надо будет пораньше. И забыть даже думать волноваться о Жанет и К°, пока не вернусь с канатки, окончательно решив, куда эмигрировать. Потом можно будет рискнуть и потратить последние гроши на звонок Глории Томосава и последнюю попытку отыскать друзей. А Глория все устроит, как только я сообщу ей, какую планету выбрала.

Долго поспать мне не удалось.

Наутро я собрала пожитки. Всего-то — старая дорожная сумка, немного вещичек. Я бродила по кухне — что-то выбрасывала, что-то оставляла, добавляя в список для домохозяина очередные пункты. И вдруг зазвонил терминал.

На экране появилось лицо симпатичной молодой служащей — той самой, которая сообщила мне, что у нее шестилетний сын.

— Какая удача, что я вас застала, — сообщила она улыбаясь. — У моего босса есть для вас работа.

(«Timeo Danaos et dona ferentes»[39].)

Я ждала, что она скажет дальше.

Но она больше ничего не сказала. На экране возникла тупая рожа Фоссета.

— Вы говорили, что вы курьер?

— Самый лучший.

— В таком случае лучше бы вы действительно таковым оказались. Для вас есть работа в космосе. О’кей?

— Конечно.

— Записывайте. Франклин Мосби, «Файндерз, инк.», офис номер 600, здание «Шипстоун», Беверли-Хиллз. Да поторопитесь, он хочет поговорить с вами до полудня.

Я не стала записывать адрес.

— Мистер Фоссет, это обойдется вам в тысячу долларов плюс оплата проезда подземкой. Авансом.

— Что за чушь такая?

— Мистер Фоссет, вы бы лучше сдерживались в выражениях. Что я, дурочка, что ли? А если там мне ничего не светит? Потеряю день да деньги на дорогу…

— От вас можно с ума сойти. Ладно, получите деньги в офисе после беседы с боссом. А ехать вам надо прямо сейчас. Что до тысячи долларов… сказать вам, что я об этом думаю?

— Не затрудняйтесь. Если бы я нанималась телохранителем, дело другое, но как курьер… я лучшая из лучших, и, если этому человеку действительно нужен профессионал, он оплатит беседу со мной не задумываясь. Несерьезный вы человек, мистер Фоссет, — добавила я и отключилась.

Он опять позвонил минут через семь. Похоже, я его здорово обидела.

— Оплата проезда и тысяча долларов будут вручены вам на станции. Тысяча долларов будет получена вами в счет зарплаты, но, если вы не подойдете, придется вам их вернуть. То есть я получу свои комиссионные.

— Мистер Фоссет, деньги не вернутся ни при каких обстоятельствах, и с меня вы никаких комиссионных не получите — я вас своим агентом не назначала. Вы уж лучше бы с Мосби своего попробовали что-нибудь содрать. Но вот к зарплате моей это никакого отношения не имеет. И на станции денег ждать, как мальчик-побирушка, я не собираюсь. Если вы дело делаете, а не в бирюльки играете, пришлите деньги сюда.

— Это невозможно!

Физиономия его с экрана исчезла, но он оставался на связи.

— Послушайте, — улыбнулась мне его помощница, — мы вас вовсе не обманываем. Не откажетесь ли встретиться со мной на станции Нью-Кортес? Я туда постараюсь добраться как можно быстрее, и вы получите деньги на проезд и все остальное.

— Конечно, дорогая. Очень приятно будет еще раз с вами встретиться.

Я позвонила хозяину дома, сказала ему, что оставлю ключи в холодильнике, но отключать его не буду, чтобы не испортились оставшиеся там продукты.

Одного Фоссет не знал — я ни за что не отказалась бы от этой встречи: имя и адрес были те самые, что Босс велел мне запомнить незадолго до своей смерти. Раньше это мне не приходило на ум, потому что он не сказал, зачем я должна запомнить эту информацию. Вот и разберемся!

Дверь кабинета украшала скромная табличка: «Файндерз, инк.». И чуть ниже — «Специалисты по межпланетным проблемам».

Сидевшая за столиком в приемной девица прищурилась и процедила сквозь зубы:

— Только тебя тут и ждали. Проваливай, тут для тебя работы нет. Было местечко — вот меня взяли, ясно?

— Сомневаюсь, что ты тут долго продержишься. Могу я видеть мистера Мосби?

Она неторопливо разглядывала меня.

— Шлюха, что ли?

— Благодарю за комплимент. Ты где волосы красила? Скажи адресок. А теперь слушай. Меня послали сюда из офиса «Гиперспейс лайнз» в Лас-Вегасе. Каждая секунда обойдется твоему боссу в кругленькую сумму. Не исключено — из твоей зарплаты. Меня зовут Фрайди Джонс. Доложи обо мне.

— А вот мы проверим, — выдавила она, залившись злобным румянцем.

Резко нажав кнопку на крышке стола, она проговорила в микрофон:

— Фрэнки, тут какая-то деваха явилась. Треплет всякое. Говорит, будто ее из «Гипо» в Лас-Вегасе прислали. Брешет наверняка.

— Проклятье! Сколько раз я тебе говорил, чтобы ты так не обращалась ко мне на работе! Впусти ее немедленно!

— Как-то мне не верится, что она от Фоссета. Хочешь надуть меня?

— Заткнись и впусти ее!

Она отложила микрофон в сторону.

— Посиди тут. Мистер Мосби на конференции. Когда он освободится, я скажу тебе.

(Стыдно врать! Не говоря о том, что я прекрасно слышала, что говорила она, я слышала и ответы Мосби — со слухом у меня все в порядке и даже более того.)

— Он тебе не так сказал.

— А? Откуда ты знаешь, что он мне сказал?

— Он велел тебе не называть его «Фрэнки» на работе и впустить меня. Ты с ним препиралась, а он велел тебе заткнуться и впустить меня. Так что я пошла. И не советую тебе меня задерживать.

Она даже рта закрыть не успела.

Мосби было лет пятьдесят, но выглядеть он старался на тридцать пять. На нем был дорогой модный костюм. Широкая, до ушей, улыбка обнажала превосходные зубы. Глаза у него были холодные и неприветливые. Он широким жестом указал мне на кресло.

— Что это вы так задержались? Я сказал Фоссету, что хочу видеть вас до полудня.

Я поглядела на свой перстень-часы, потом — на его настольные часы.

— Двенадцать ноль четыре. За час я проехала четыреста пятьдесят километров по подземке, да еще шаттлом. Что, вернуться в Вегас и попробовать добраться быстрее? Или сразу к делу перейдем?

— Я просил Фоссета позаботиться о том, чтобы вы уехали из Вегаса десятичасовым экспрессом. Ну ладно. Похоже, вы ищете работу?

— С голоду пока не помираю. Мне сказали, что вам нужен курьер для задания за пределами Земли.

Я достала копию моего послужного списка и подала ему.

— Если я — то, что вам надо, расскажите, что за работа. Послушаю и скажу вам, интересует меня это или нет.

Он пробежал глазами листок.

— Судя по моей информации, вам очень нужна работа, и вы таки умираете с голоду.