В Пекине эта «гостья» узнала адрес, где проживает император и его ближайшие родственники. Пу И в это время уже тяжело болел и лежал в больнице. Она пришла домой к брату императора Пу Цзе и узнала от него, что Пу И тяжело болен – у него рак печени, который неизлечим. Однако несмотря на такое сообщение она заявила Пу Цзе, что приехала рассчитаться с Пу И, вести с ним борьбу, что его брат будучи императором угнетал ее и он за это ответит, и получить письменные свидетельства. В Пекине она вошла в сговор с хунвэйбинами «Красного третьего штаба» столицы. В 9 часов утра 30 января 1967 г. она вместе со снохой появились в здании больницы, где лежал Пу И. Ворвавшись в палату, она заявила, что является представителем народа Северо-восточного Китая и должна рассчитаться по старым счетам с Пу И.
Она потребовала, чтобы Пу И написал для нее «свидетельские материалы», передав ему заготовленные тезисы из 14 пунктов, после чего покинула палату больного. С помощью брата Пу И постарался ответить на эти пункты, написав длинные свидетельские показания, объемом более 3 тыс. иероглифов. Он сообщил, как Лю попала во дворец, о выдвинутых «двадцати одном» и «шести» запретов для супруги в отношении ее родственников, запретив ей видеться с ними.
Затем вечером 7 февраля 1967 г. она вновь появилась в палате Пу И приведя с собой группу бунтарей. Стоя перед лежащим и мучающимся от страшных болей бывшим императором они устроили «собрание критики». «Мы страстно желаем схватить тебя и вернуть в Северо-восточный Китай, – кричали бунтари, – разбить твою собачью голову!»
В своем дневнике 10 февраля 1967 г. Пу И записал: «За совершенные мной перед народом преступления в истории я был амнистирован председателем Мао и партией и вновь стал человеком. И вдруг сегодня появились лица, которые подстрекая не знающих действительного положения дел людей, хотят от имени народа Северо-востока Китая нападать на меня, сами действуя беззаконно» [365].
Со «свидетельскими материалами» Пу И Лю вернулась домой, однако эти материалы не изменили ее судьбы, хотя деятельность хунвэйбинов по «расследованию» ее дела была прекращена, вскоре она также получила работу.
Волны «культурной революции» накатывались одна за другой. 1 апреля 1967 г., когда Пу И вновь попал в больницу, в «Жэньминь жибао» была опубликована статья члена «Группы по делам культурной революции», историка по образованию, в прошлом референта в канцелярии Мао Цзэдуна Ци Бэньюя «Патриотизм или национальное предательство? (О реакционном кинофильме „Тайные истории Цинского двора“)», перепечатанная всеми крупными газетами.
Фильм этот, снятый в Сянгане еще до создания КНР, повествовал о событиях 1900 г., когда шла борьба между императрицей Цыси, хотевшей в союзе с ихэтуанями воевать против объединенной армии восьми держав, и молодым императором Гуансюем, искавшем путей к соглашению с иностранцами ввиду явной невозможности победы над ними.
Статья была формально посвящена развернувшейся дискуссии 50-х годов, после выхода на экраны художественного фильма «Тайные истории цинского двора» [366], на самом же деле она использовалась как повод для атак на председателя КНР, члена Постоянного комитета Политбюро ЦК КПК, второго по значимости человека в государстве Лю Шаоци, который якобы очень ценил данный фильм, называя его «патриотическим». А Мао Цзэдун же считал этот фильм «предательским». Данная статья спровоцировала новые группы хунвэйбинов и цзаофаней, которые в апреле– июне 1967 г. пытались найти Пу И и вести с ним «критику» и «борьбу». Материалы, опубликованные Ци Бэньюем, подтолкнули китайское агенство новостей на создание документального фильма «Пу И – последний император Китая», в котором также звучали различные угрозы в адрес бывшего императора. Такие действия властей оказывали отрицательное влияние как на больного Пу И, так и на сотрудников больницы, где он лежал. Его палата превратилась в какое то судилище, он стал новой мишенью критики, он вынужден был тайком сбежать из больницы домой.
Он все время чувствовал внешнее давление, напряжение и волнение, был неспокоен, что обостряло его неизлечимую болезнь. Причем такие наскоки на реабилитированного страной, «перевоспитанного» Коммунистической партией Китая императора отрицали и саму политику перевоспитания, которой так бахвалились в прошлом пекинские власти и лично Мао Цзэдун.
По-видимому, всякий диктатор, стремящийся – пусть даже искренне – облагодетельствовать своих подданных, испытывает раздражение и гнев в связи с неподатливостью человеческого материала, с нежеланием людей подчинить свою волю и стремления предначертаниям «верховной воли». И по-видимому, всякий диктатор стремится во что бы то ни стало, вопреки очевидности и здравому смыслу, добиться осуществления своей воли.
В дневнике Пу И мы находим следующую запись: «…Вопросы, поднятые в фильме, раньше самими же не признавались как ядовитые травы. Считалось, что та жизнь, которую я стал вести, превратившись в нового человека, стала возможной благодаря идеям Мао Цзэдуна, благодаря преобразованию мировоззрения, перевоспитанию человека под руководством партии и председателя Мао. Это является блестящим достижением страны по перевоспитанию преступников» [367].
Из дацзыбао, появившихся повсюду стало известно, что сослуживцы Пу И и его руководители также подвергались грубым атакам и шельмованию, заместитель заведующего отделом Сюй Бин после шельмования и критики покончил жизнь самоубийством [368]. Все эти безрадостные новости приводили больного Пу И в крайнее уныние. Действия хунвэйбинов и цзаофаней по всему Китаю по «вытаскиванию на свет предателей» и «борьбе» с ними, требования, предъявляемые к нему, чтобы он вспомнил, написал и передал им списки «всех амнистированных» в 1959-1960 гг., «списки предателей, агентов, шпионов», распространяемые «красными охранниками» и «бунтарями» по стране – все это укорачивало последние месяцы жизни бывшего китайского императора.
Итак, в этой кровавой «мясорубке» под названием «культурная революция», которая продолжалась десять лет до смерти Мао Цзэдуна в 1976 году, погибло несколько десятков миллионов человек. По официальным китайским данным, около 100 млн. человек в той или иной мере пострадали от «культурной революции». Многие сошли с ума, заболели на нервной почве, их количество не поддавалось статистическому учету. В 1967 году в ряде мест дело уже доходило до гражданской войны, Мао Цзэдун вынужден был ввести военный контроль в большинстве районов теряющей рычаги управления страны. Именно 17 октября 1967 г. в два часа тридцать минут утра по пекинскому времени в больнице от рака печени скончался последний китайский император Пу И. «Как я могу забыть ту ужасную ночь? – вспоминала вдова последний день жизни своего супруга. – Когда он приходил в сознание, он собирал все свои оставшиеся силы и просил меня: „Пожалуйста, пожалуйста схорони мой прах рядом с моим приемным отцом, вместе с Юй Лин…“
Однако на второй год «культурной революции» это было сделать просто невозможно. Даже если бы такие похороны состоялись, то они рассматривались бы как «старорежимные», «феодальные», да у вдовы не было такого количества денег, чтобы совершить похоронный обряд по всем правилам. Однако, как утверждала Ли Шусянь, она никогда не забывала о своей ответственности как супруги Пу И.
Пу И заболел в середине мая 1962 года, через две недели после последней женитьбы. Сначала появились небольшие выделения крови в моче – признак рака почек. Как вспоминала его жена позднее, Пу И обнаружив капли крови в моче пошел в народную больницу на обследование, однако там на это не обратили серьезного внимания, только назначив инъекцию витамина К в кровь. Пу И, глубоко уверовав в китайскую медицину, часто обращался к одному врачу из больницы военно-морских сил КНР для амбулаторного лечения. Врач поставил диагноз: «воспаление мочевого пузыря», прописал китайское лекарство, которое надо было принять в три приема и выделения крови прекратятся. К большому сожалению ни западная, ни китайская медицина не смогли на ранней стадии определить, что появились раковые клетки [369].
