Я отрицательно покачал головой.

– Чувак, постоянным клиентам стоит уделять побольше внимания.

– Если он всегда берет один и тот же фильм, то почему проводит здесь столько времени? – спросил я, стараясь говорить не слишком оправдывающимся тоном.

Анжело хмыкнул.

– Потому что не может его найти. Говорит, ты каждый раз ставишь коробку в новое место. Типа над ним стебешься. Но я сказал, что ты не нарочно, просто рассеянный.

Что ж, это объясняло злобные взгляды, которые Джастин бросал в мою сторону. Хотя я не был уверен, намного ли лучше считаться тупым.

По дороге домой я купил суши, цыпленка-терияки для Анжело (когда я обмолвился о сырой рыбе, он воспринял это без большого энтузиазма) и маленькую бутылку саке.

Мы устроились на полу у журнального столика, и Анжело включил «Семь» с Брэдом Питтом. Слава богу, фильм оказался цветным. И там был Брэд Питт.

– Ну и кино, – сказал я, когда фильм закончился. Он только рассмеялся. – Кевин Спейси и вдруг плохой парень, а?

Разливая по чашкам остатки саке, я вдруг вспомнил, что ему еще на работу.

– Ничего, что ты пьешь перед сменой? У тебя не будет проблем?

Он пожал плечами.

– Если не напиваться в хлам, никто и не узнает. Я там один с клиентами, а им все по барабану.

– Как ты можешь столько работать?

– А что еще делать-то? – проронил он.

– У тебя есть здесь семья?

Он поколебался немного, потом сказал:

– Неа, чувак. Нету.

– Ты имел в виду, здесь, в Денвере.

– Нет, – сказал он с ноткой раздражения в голосе. – Я имел в виду, в принципе. Никакой гребаной семьи у меня нет.

– Как так? Ты сирота или что?

– Или что. – Хотя пошли титры, он по-прежнему смотрел в телевизор, но, поняв, что я жду ответа, вздохнул. – Моя мать была индианкой. Ну… не из Индии, а коренной американкой. Они с отцом поженились в Нью-Мексико. Она говорила, он был итальянец.

– По фамилии Грин? – скептически спросил я.

Его рот дернулся в уже знакомой кривой усмешке.

– Очевидно, да. Сам я его и в глаза не видел. Знаю только, что еще до моего рождения они перебрались в Денвер, и через год мой папаша свалил. А когда мне было шесть или семь, мать оставила меня у соседа и тоже свалила. Потом до шестнадцати были приемные семьи, потом меня выперли из школы, и я стал жить сам по себе. – Он оглянулся на меня, и я постарался убрать с лица шок. – Только, блин, не начинай причитать надо мной, ладно? Не такое уж это большое дело.

– Конечно. – Но чтобы лицо не выдало меня, пришлось отвернуться. У меня самого семья была крепкой и дружной. Собственно, моя гомосексуальность была самым страшным, что случилось с моими родными, да и то первое потрясение быстро прошло. Я не представлял, каково бы мне было расти без их поддержки.

Он опустил взгляд на стаканчик саке у себя в руке.

– А это дерьмо посильней, чем я думал, раз я рассказал тебе о своих родителях.

– Да, забирает незаметно.

Он взглянул на часы и вздохнул.

– Мне пора.

– Анжело? – позвал я его, когда он был уже у двери.

Он остановился.

– Что?

– Хочешь, как-нибудь повторим?

– Думаешь, мне больше нечем заняться?

Его тон вновь стал вызывающе-оскорбленным, и я не знал, обижаться мне или нет.

– Я просто предложил, – сказал я – снова будто оправдываясь. – Неважно.

– Да.

– Что «да»?

– Да, я хочу как-нибудь повторить. – Я задумался, смогу ли в итоге привыкнуть к этим запутанным диалогам. – Пока, Зак. До завтра.

…Анжело

Невероятно. Я столько раз флиртовал с Заком, а он всю дорогу даже не догадывался, что я гей. Думал, наверное, что я просто очень общительный тип. Смешно. Одно слово – рассеянный.

Я так удивился, когда он позвал меня в гости. Но было клево. Он и правда хотел просто зависнуть со мной безо всякого траха. Уж и не помню, когда такое случалось в последний раз. И все равно. Не знаю, зачем я растрепал ему о своих родителях. Обычно я никому об этом не говорю. Иначе у людей становится такое выражение на лице – прямо как у Зака – жалость с ужасом пополам. Бесит. И, блин, реально быстро надоедает. Зак по крайней мере постарался скрыть это от меня.

Потом он приглашал меня еще пару раз, и мы опять сидели на полу у него в гостиной, смотрели кино и ели тайскую еду, которую взяли на вынос. Ничего не могу с собой сделать, все надеюсь, что он позовет меня снова. Так хреново торчать дома одному.

Работа в «От A до Z» – просто чума. Во-первых, из-за соседей, чокнутой Руби и Джереми. У Руби в первую же неделю было видение на мой счет. Будто бы я душил цыпленка. Кое-как сдержался, чтобы не пошутить про дрочево. Что-то мне подумалось, она не оценит. Джереми подбивает меня вступить в Либертарианскую партию. Говорит, республикраты это марионетки корпоративной империи. Что бы это не значило. Сенсей Неро все пытается впарить мне пищевые добавки, а его ученики постоянно носятся по парковке, дерутся с деревьями и визжат, как настоящие банши. Потом клиенты. Тип в гавайской рубашке раньше был адвокатом. Теперь он бармен. Он явно закупается у Джереми, а еще любит сопливые мелодрамы. Первое время он этого стеснялся, но мне-то какая разница, что мужик тащится от бабского кино? Подумаешь. Затем Джастин. Он берет только «Хэви-метал». Понятия не имею, почему он просто не купит себе копию этого дерьма. И еще есть Кэрри, девчонка с проколотой губой. Думал, она загоняется по вампирам. А оказалось, что она скрипачка и поет в церковном хоре. И любит мюзиклы.

Никогда еще мне не работалось так классно, как с Заком. Каждый день прямо-таки жду не дождусь, когда снова его увижу. Удивительно. Я даже не ожидал, что мы с ним так легко сойдемся. Правда, мне его жаль. Он все сохнет по своему кретинскому Тому. Мне-то ясно, как день, что Заку нужны нормальные отношения, а Тому они, что еще яснее, никуда не уперлись. Когда они договариваются встретиться, Зак сидит и считает часы. А Том или все отменяет, или опаздывает.

С другой стороны, кто я такой, чтобы осуждать его? Я и сам не завожу отношений. И все-таки не думаю, что я поступаю так же по-скотски. Я бы сделал Заку хорошо и на этом все. Больше никогда бы с ним не увиделся. Я бы не стал притворяться, что мы встречаемся, и динамить его, как Том. Это нечестно и потому отвратительно. Хотя лучше не забывать, что все это совершенно не мое дело.

Парой недель позже Зак позвонил и попросил меня открыть видеопрокат без него. Сказал, не успевает добежать. Для Зака это не просто фраза. Он реально каждый день бегает. То милю, то больше. Лично я не понимаю, что в беге такого уж интересного, зато теперь ясно, почему он так офигительно выглядит. В общем, он сказал, что задержится, потому что хочет сперва принять душ. Я сказал ему не спешить. Утром в среду открываться вдвоем вовсе необязательно.

Вот почему, когда появляется Том, я нахожусь в видеопрокате один.

Скажу честно. Рядом с Томом мне жутковато. Почему? Хрен его знает. Может, он слишком похож на качков, которые доставали меня в школе. Или на того типа, который четыре года назад пытался меня изнасиловать. От него исходили те же дерьмовые вибрации, что исходят от Тома. Меня устраивало на все сто, что он не замечает меня. Точнее, не замечал. До сегодняшнего дня.

Он осматривается по сторонам. Ищет Зака, но находит меня. И у него меняется взгляд. Не могу объяснить, как. Но у меня от этого взгляда мороз по коже.

– Привет, – говорит он. И тащится в угол, где я переставляю на полках фильмы. – Зак здесь?

– Не. – Я не смотрю на него. Просто занимаюсь своим делом и все. – Я передам ему, что ты заходил. – Я очень надеюсь, что он удовлетворится этим ответом и умотает ко всем чертям. Но быстро понимаю, что нет. Обломись. Он так и стоит на месте, пялится на меня с мерзкой ухмылочкой на лице, от которой у меня ускоряется пульс. В плохом смысле. А хуже всего то, что он запер меня в углу.

– А Зак, оказывается, умней, чем я думал, – внезапно сообщает он. – Завел себе симпатичного щеночка в виде тебя. – Я даже не знаю, какая часть этого комментария бесит меня больше всего. То, что меня, блин, назвали «щеночком» или его намек на то, что Зак глуп. – Скажи, а кто из вас кого трахает? Ты его или как?